Он произносит слова с таким ярким акцентом и деловым видом, что я прыскаю со смеху, чуть ли не выплевывая в тарелку остатки еды. Никита улыбается, выковыривая для Леры мидии из раковин. А подруга вообще бросила есть, потому что недавно чуть не подавилась.

Макс делает поэтическую паузу, дав нам небольшую передышку, а сам вилкой подцепляет у меня из тарелки кусок лосося и оправляет себе в рот. Мы с Лерой заказали морепродукты, а парни захотели говядину, которую все никак не несут, поэтому расслабленный Коршун периодически без зазрения совести таскает у меня еду.

Первый раз, когда он это сделал, я хотела возмутиться, сказать, что это не гигиенично двум чужим людям кушать из одной тарелки. Но потом забила и успокоилась, верно решив, что за такую ржачную басню можно немного пострадать молча и поделиться своей пищей.

Макс снова замолкает, когда к нам с подносом в руке подходит официант и начинает расставлять оставшиеся заказанные блюда. Обед получается вполне разнообразный в отличие от завтрака, где всем подавали одно и то же.

- И что там дальше? - Ерзает на стуле нетерпеливая Лерка, дергая Макса, чтобы он продолжал. Смотрит на него такими большими любопытными глазами, что даже я улыбаюсь.

Макс неспешна пододвигает к себе тарелку, лениво разрезает стейк на кусочки и произносит:

- Ну…- задумчиво потирает подбородок, - продолжение я забыл, - и начинает просто есть.

У подруги удивлённо вытягивается лицо. Она совсем не согласна остаться с носом, так и не узнав, чем закончилась история.

- Как так? — Разочарованно тянет Лера. — Ты же врешь, да? — Заглядывает ему в лицо, не давая нормально жевать стейк.

- Неа, - качает головой несносный Коршун, отправляя в рот помидор черри, а сам косит на меня хитрющими карими глазами. Точно что-то задумал.

- Ну и что ты хочешь? — Заметив его взгляд, тут же вступает в торги Лера. А Макс наигранно задумчиво приподнимает глаза вверх, делая вид, что пока не знает. — Ну! — Торопит его нетерпеливая подруга, откидывая на спину темные волнистые волосы, которые красиво переливаются на солнце.

Я молчу, в диалог не вступаю, чтобы не попасть под раздачу. Хотя мне тоже хочется дослушать начатую Коршуном басню. Зато украдкой наблюдаю за Никитой. Он с таким теплом и интересом смотрит на Лерку, что становится за него обидно. Только сердцу не прикажешь, подруга хоть и начала с ним общаться неформально, но все равно держит на расстоянии.

- Если Аля поцелует меня, то память тут же вернется, - заявляет бессовестный Коршун, заталкивая в рот приличный кусок мяса с кровью.

Я перевожу на него прищуренный взгляд. Его наглость не знает предела, производной и других элементарных функций.

- Не будет этого, - качаю я головой, запивая улыбку соком. Вот изобретательный Коршун и тут придумал, как «сладенькое» отхватить.

- Ну что ж, - вздохнув, Макс пожимает плечами, - тогда не помню, - делает вид, что полностью сосредоточен на еде. А еще пейзаж за бортом увлекает его до такой степени, что больше ничего не интересует.

Лера недовольно надувается. Берется вилку, чтобы продолжить есть, но через миг расстроенно кидает ее в тарелку и нагибается ко мне.

- Я, конечно, понимаю, что это провокация, но может, чмокнешь его легонечко в щечку. Что тут такого? Многие так здороваются и прощаются. Он же не просит поцелуй в засос.

Перевожу на Коршуна прищуренный оценивающий взгляд. Если в щёку, то не проблема. А в губы я его на людях целовать не буду.

- Устроит такой вариант? — Спрашиваю у Максима, который лениво потягивает черный кофе. Он пару секунд делает вид, что думает, а потом просто пожимает плечами.

Ну в щеку, так в щеку. Решаю я и без задних мыслей тянусь к парню, который с совершенно равнодушным видом сидит в кресле. Уже на подходе по инерции прикрываются глаза, и чувствую прикосновение знакомых теплых губ, которые ловят мои. Распахиваю ресницы и смотрю в смеющиеся наглые глаза Коршуна. Он опять в своем репертуаре! Хочется возмутиться. Но не успеваю, Макс, закидывая ногу на ногу, как и обещал, продолжает басню:

Мы с Леркой улыбаемся до ушей. Классная басня, но Коршун все равно наглая хамская рожа, снова получил то, что хотел.

После обеда мы плавно перетекаем на шезлонги к бассейну. Растягиваемся на удобных лежаках и болтаем. Мне купаться не охота, я и так с утра наплескалась. А вот Леру как рыбу тянет в воду, поэтому Никита уходит с ней в бассейн, а мы с Максимом остаемся одни.

- Где ты живешь в Москве? — Спрашивает он.

Я лежу на животе под зонтиком, а Коршун сидит рядом и с удовольствием намазывает кремом от загара мои ноги, не забывая периодически мацать попу.

- На Владикино, - уже не реагирую я на его фривольности. Пару раз повыступала и все бес толку, он все равно делает, что хочет. Так чего лишний раз трепать себе нервы.

- С родителями? — Макс откладывает в сторону крем и размазывает остатки по рукам. Берет бокал холодного Мохито, отпивает пару глотков и передает мне.

- Да, - лениво тяну я, забирая из его рук коктейль. Вытягиваю из трубочки вкусненькое мятное питье и ставлю бокал перед собой прямо на плитку. Вообще я довольно брезгливая, не люблю есть или пить вместе с кем-то, но с ним не чувствую никакого дискомфорта, словно так и надо. — У нас двухкомнатная квартира. А ты? — Поворачиваюсь на спину к Максу лицом. На нем солнечные очки, поэтому не видно глаз. А жаль, они у него необычные.

- У меня квартира в Сокольниках, - он снова берет со столика свой телефон, смотрит на имя и сбрасывает. Вообще Максу звонят без устали и выходных. Его аппарат разрывается постоянно. Но сегодня он настойчиво всех игнорирует.

- Своя? - Уточняю я. — А сколько тебе лет? — Только сейчас понимаю, что ни разу не задумывалась над этим вопросом.

Лерка так остро реагирует, что Никита значительно старше ее, а я даже ухом не веду. Хотя, не думаю что у нас с Максом большая разница, если он так плохо контролирует свой вспыльчивый характер и постоянно лезет на рожон.

- Двадцать шесть, - проигнорировав первую часть вопроса, отвечает на вторую. А мне в принципе все равно своя у него квартира или родителей. Я за него замуж не собираюсь.

Я вообще не отношусь к тем домашним девочкам, которые мечтают удачно выйти замуж и больше ни о чем не заботятся. Мои родители с детства твердили, что я талантливая и могу добиться всего, чего захочу. С этими установками я и выросла.

Я хочу свою семью, но не раньше двадцати пяти и старше, когда немного поживу для себя, поезжу по миру, выстрою карьеру, куплю квартиру. Мне не нравится зависеть от мужчины, ждать его с работы и заглядывать в рот. Я хочу быть личностью.

Смотрю на Макса, который, вытянув ноги и откинувшись назад, подставляет солнцу украшенный кубиками живот. Он такой серьезный и несерьезный одновременно. То салоны какие-то открывает, то морду первому встречному бьет. И как его понять?

- А ты во сколько лет хотел бы завести семью? - Приподнявшись на локтях, интересуюсь я. Вопрос конечно не корректный, но почему бы не спросить. Все равно я не претендую на столь вакантное место. - Так чисто гипотетически.