- Здравствуйте, Михаил. Я знала, что рано или поздно вы приедете к нам.

  Кононов повернулся, и увидел женщину, черты которой он смутно помнил.

  - Я - Катя, жена Романа. Простите, что не отвечала на ваши письма. Я очень виновата перед вашей семьёй, и просто не смогла вам написать. Я потеряла Славу в сорок третьем, и до сих пор не знаю, что с ним случилось.

  Выслушав историю рассказанную Катериной Гордецовой, Михаил пошёл на рынок искать сапожника Рашида. Михаила не оставляло чувство, что Катерина чего-то не договаривает. Он очень удивился, услышав про золотое кольцо, которое Славка попросил сдать в ломбард, сказав, что кольцо принадлежало его матери. Но у Людмилы не было золотых колец. Катерина выкупила то кольцо в ломбарде, когда Славка потерялся, и отдала его Михаилу. Михаил никогда не видел этого кольца. Он хотел вернуть Катерине деньги за кольцо, но Катерина отказалась их взять. "Я живу в доме моей свекрови. Мне досталось многое, на что я права не имею. Только из-за детей я пользуюсь большим наследством родителей вашей жены. В том числе деньгами. По совести я должна отдать вам половину всего, что теперь принадлежит мне. И я отдам, только скажите". Кононов грустно улыбнулся. Зачем ему казанское добро тестя и тёщи? А у Катерины, словно гора с плеч свалилась, когда он сказал, что ему ничего не надо. Он понял это, увидев, как она облегчённо вздохнула. "И где Славка взял это кольцо? Тоже нашёл на развалинах дома?" - думал Кононов, пробираясь между говорливой толпой заполнившей торговые ряды.

  Седой, безногий человек в традиционной татарской тюбетейке, сидел в будке без работы, и равнодушно смотрел на улицу. Он снял свою деревянную ногу, и поглаживал культю. Лишь мельком взглянув на Михаила, сапожник сказал:

  - Если ты не отец Славки Кононова, то я не Рашид Абсалямов.

  Разговор был долгим. Рашид закрыл будку, и они ушли в чайную. Рашид что-то шепнул стоявшему за прилавком грузному мужчине, и через несколько минут на столе, за который присели Михаил и Рашид, стояли тарелки с домашней лапшой, и большое блюдо татарских баурсаков. "Их часто готовила Люда" - подумал Михаил. Пока Михаил и Рашид разговаривали, заведующий чайной только успевал подносить им новые тарелки, и подливать чай.

  - Катька плохо приняла Славку. - Начал свой рассказ Рашид. - Она постеснялась его выгнать, ведь все знали, что перед войной она бросила Ромку, ради молодого парня. Отец её второго ребёнка не Роман. Но развод они не оформляли, и поэтому когда погиб Роман, и умерла его мать, Катерина поселилась в их доме как хозяйка. А в сорок втором явился Славка. Она ему так и заявила - кормись сам. Он пришёл ко мне на рынок, и попросился помогать за еду. Я его постепенно расспросил, и подумал - до чего же бессовестная эта Катька. Ведь мальчишку надо было зарегистрировать, и отправить учиться. Он пришёл в дом своей матери, на который имел столько же прав, сколько ребёнок Катерины от Романа. Но только Славка об этом ничего не знал. А Катерина не только не зарегистрировала его у себя, но и не захотела искать, когда он пропал.

  Я пошёл в милицию, но мне ничего не стали сообщать, кроме того, что Славка там был. Куда он делся, мне не сказали, потому что я ему никто.

  Рашид говорил на русском с мягким акцентом, и очень медленно. Он словно щадил чувства Михаила, когда рассказывал, как Славка собирался выправить себе документы, чтобы прибавить год, и уйти на фронт. Потому что чувствовал себя лишним в доме Катерины. И всё из-за какой-то женщины из Ленинграда, которая назвала его лишним ртом, а он не мог этого забыть. Славка думал, что он в тягость тётке. А та боялась, что Славка узнает правду, и заявит свои права на дом и деньги своей бабки.

  - Совсем мальчик, а такой гордец. Если бы я тогда знал всю подноготную поведения Катерины! Славка бы никуда не пошёл, а жил в своём доме на правах хозяина. - Закончил свой рассказ Рашид.

  - Он не гордец. Просто мы его так воспитали - никогда, и не кому не быть в тягость. - Отозвался Михаил.

  - Ты когда пойдёшь в милицию, не разговаривай с дежурным, а иди прямо к начальнику. Твои генеральские погоны - пропуск в любой кабинет без очереди. - Сказал на прощание Рашид.

  И вот Кононов сидит в пустом кабинете в милиции, читает, и перечитывает документы, которые ему предоставил начальник этой самой милиции. Пятого января сорок третьего года, его сын Кононов Вячеслав Михайлович явился в милицию с повинной, как вор карманник. Его осудили в течение трёх дней, и так как местные детские колонии были заполнены под завязку, Славку отправили в лагпункт НКВД в посёлке Чекист, недалеко от Томска. Кононов закрыл глаза. Его сын, осужденный на три года, находился там же, где служил Кононов. Суд учёл явку с повинной, и то, что Славка был из блокадного Ленинграда. Ему полагались особые условия содержания и усиленное питание. Славка прибыл этапом в Томск в конце января сорок третьего. Через два месяца в отделе милиции, куда обращался Славка, прошла проверка. Дело Кононова Вячеслава Михайловича было пересмотрено, и приговор отменён, за отсутствием состава преступления. Никаких доказательств тому, что Славка был карманником, не было. Что косвенно подтвердил сапожник с рынка Абсалямов, который искал подростка. Кроме того выяснилось, что сержант Марков, похитил личные вещи Кононова В.М., а именно золотые монеты и ювелирные украшения, которые Кононов В.М. носил при себе. Эти украшения никак не фигурировали в деле, но о них рассказал другой сотрудник Тимашин, который и нашел эти украшения при обыске Кононова. Оказавшись под следствием, сержант Марков выдал похищенные у Кононова монеты и ювелирные изделия. Михаил посмотрел на мешочек, который лежал рядом на столе. "И где он их только взял?" - эта мысль не оставляла Михаила, и вдруг он увидел, что на мешочке вышита изящная монограмма - ЛТ. "Либерман Тамара. Славка точно нашёл этот мешочек на развалинах нашего дома. А тот пятак, что нашли мы с Марусей, просто выпал из мешочка в портфель" - понял Михаил. В Томск было направлено постановление суда об отмене приговора Кононову Вячеславу Михайловичу, но справки об его освобождении получено не было, даже после первичного запроса, а потом и повторного. К делу была приложена справка о гибели жены Михаила, написанная от руки на обычном тетрадном листке, но с печатью районного Ленинградского ЗАГСа. Было видно, что Славка носил её с собой сложенную вчетверо, справка на сгибах протёрлась.

  Расписавшись в журнале о получении личных вещей своего сына - мешочка с золотыми монетами и кольцами, и справки о смерти его матери Кононовой Людмилы Васильевны, Михаил Кононов покинул Казанскую милицию. Он вернулся на рынок к Рашиду, и рассказал старику о судьбе Славки. Они снова сидели в чайной до позднего вечера, и ушли только после того, как пришла пора закрывать это гостеприимное заведение.