• Отличительное свойство человека – желать непременно все начинать сначала… (Гете)

• Человек – самое тщеславное изх животных, а поэтому – самое тщеславное из людей (Гейне)

• Ничего нет более жалкого и более великолепного, чем человек (Плиний Старший)

• Человек – самое злополучное и хрупкое создание, и тем не менее самое высокомерное (Плиний Старший)

• И раскаялся Господь, что создал человека на земле, и воскорбел в сердце своем (Бытие. Глава 6)

• Человек и очень ограничен и бесконечен, и мало вместителен и может вместить вселенную (Н.А.Бердяев) и т. д.

Чем объясняется неувядающий интерес к проблеме Человека? Не чем иным, как постоянным изменением места и роли человека в окружающем мире, и, следовательно, необходимостью постижения непрерывно меняющейся человеческой сущности. Единственный бесспорный вывод, к которому пришли исследователи, можно сформулировать одним словом: человек – многолик. Таким его увидел Леонардо да Винчи в своем рисунке Vitruvian Man (примерно в 1490-1492 гг.) (рис. 2.1).

Что только не предпринималось для познания человека за последние 4 тысячи лет! Однако постичь его сущность никому не удалось. Слабая земная наука додумалась лишь до того, чтобы разделить человека на сферы, которыми ученые могли бы заниматься по отдельности. Премного преуспели. Грубо говоря, физиологи получили тело, поэты и теософы – душу, психологии и педагоги – головной мозг, микробиологи – клетки, ортопеды – кости, кардиологи – сердце и т. д. Целым человек достался лишь отдельным мудрецам. Теперь плачемся у разбитого корыта. Понимаем: чтобы склеить что-то путное из кусков нужно иметь иной ум и другую фантазию, земной науке с ее системно-структурным подходом с задачей такой не справиться. Если дело так пойдет и дальше, то скоро мы будем знать все о мельчайшей человеческой клетке, но ничего о целом. Пришло время синтеза.

Рис. 2.1.

В традиционных определениях Человека нет указаний на его энергоинформационную сущность или хотя бы оболочку (сферу). За основу берется физическое тело, и лишь в малых дозах в отдельных случаях присутствует духовное. Неужели так прочно забыто главное положение древней неделимой науки, что Человек есть единство многих сфер, прежде всего материальной и духовной, и принадлежит не только материальному миру, но и высшим энергоинформационным мирам?

Наука с большими потугами нащупывает новые пути познания. Начинаем понимать ограниченность структурного подхода. Человека нужно брать только целостным, в единстве всех его структур, сфер и функций. В медицине и педагогике такой подход может сразу изменить результаты практического воздействия. Какой он – целостный, неразделенный Человек, обязан будет сперва постичь каждый, берущийся за воспитание.

Можно, все глубже уходить в изучение отдельных органов и их функций, как это делается сейчас. Но толку от этого мало. Что даст, например, кардиологу все более тщательное, но вырванное из контекста всего организма изучение сердца, если центр ритма расположен не в сердце, а в мозге. И ведет сердечный ритм человека далекая Галактика, находящаяся на расстоянии сотен световых лет. Потому и нет прогресса в излечении аритмий. То же самое мы можем сказать о неизлечимом пока гриппе и всех других недугах, поражающих весь организм. Современная медицина никак не может отойти от практики лечения болезней. А не кончавшие мединститутов знахари знали, что нужно лечить весь организм, а не орган, в котором появились сбои. В новых медицинских исследованиях все больше подтверждается, что самое эффективное лечение достигается воздействием на общую энергетику организма.

Вывод очевиден: изучение Человека должно быть только целостным, когда одновременно учитываются все его сферы. Среди них наименее изученная энергоинформационная сфера подлежит рассмотрению прежде всего.

Что видим в человеке невооруженным глазом? Физическое тело, развивающееся по законам живых организмов. Если ребенка кормить молоком и хлебом, то он будет расти подобно другим живым существам. В этом отношении человек не уникален. Рост как увеличение длины, объема, силы органов – универсальный закон развития живых существ. Физическое тело человека развивается по своим законам, которые достаточно хорошо изучены. И если бы человек состоял только из тела, то он давно перестал бы быть загадкой для науки. Физическое тело древние мудрецы называли первой или видимой натурой человека.

Но самого главного глазами не увидишь. Чего мы не видим в человеке? Его второй и более высоких натур. Но они как раз и составляют главную сущность человека, и тем самым выводят его из мира других живых существ.

Уже в ранней греческой философии пытались постичь человека. Но дальше того, что он «микрокосм» – существо, не уступающее по сложности самой Вселенной, – не пошли. Исходную идею софистов сформулировал Протагор (490-420 до н. э.), утверждавший, что человек есть мера всех вещей: «существующих, что они существуют и несуществующих, что они не существуют». Поворот от космологических сюжетов к антропологической проблематике осуществили софисты и Сократ (470-399 до н. э.).

Сократ попытался обнаружить объективное содержание человеческого сознания. Так он надеялся выйти на сущность человека. Но дальше изречения известной формулы мудрости «Познай самого себя» не пошел и умнейший из людей.

Поиски Сократа были продолжены Платоном (428-348 до н. э.), который попытался посмотреть на человека абстрактно, как бы с высоты птичьего полета. Но это достижимо только тому, кто сам не является человеком. Человек же, на все смотрит по-человечески и все измеряет по своим человеческим меркам. Потому ему никогда не выйти за пределы человеческого понимания. Платон вышел за пределы чувственного мира и многообразия изменчивых вещей и сделал вывод о существовании неизменного, сверхчувственного мира идей. В человеке, как и во всем сущем, Платон обнаруживает две сферы: бессмертную, единую и неделимую душу, которая является идеальной сущностью человека, и смертное, тленное тело. Платон определяет природу человека с точки зрения того, каким он должен быть, и поэтому большое внимание в его учении уделяется воспитанию, призванному изменить природу человека и его предназначение.

Аристотель (384-322 до н. э.), которого мы очень чтим за его непогрешимую логику, в познании человека преуспел еще меньше. Как суровый логик он брал реального человека, таким, каким он является в действительности. Человек этот ему так не нравился, оказался таким несовершенным, что философ с отвращением отворачивается от реалий и требует совершенствования природной организации человека, признавая ум и интеллектуальную деятельность высшей формой жизни.

«Ищу человека» – отвечал Диоген, бродивший ярком солнечным днем с зажженным фонарем, на вопрос любопытных – что же он делает. «А мы кто?» – удивлялись простофили. Неопрятно одетый, с вечно недовольным лицом, но великий умом и духом, непоколебимый в своей уверенности мудрец только злобно рычал: «Вы не люди, вы собаки!».

Поиски сущности человека зашли в тупик. Наступило долгое историческое затишье. Не знаем и никому не советуем размышлять на эту тему, ибо тайна великая есть, – отвечали отцы церкви своим прихожанам.

Размышлять о человеке позволено было только посвященным. И они старались, как могли. Что то объясняли, но больше, как мне кажется, скрывали, или нарочно излагали в таких выражениях, чтобы простой смертный ничего уразуметь не мог. Поясню этот момент.

После сенсационных предположений современной науки, которая говорит о существовании на Земле многих цивилизаций и абсолютных знаниях, дарованных Всевышним первым земным людям, уже не кажутся бессмысленными действия отцов церкви, инквизиции, стремящихся затормозить распространение знания. Прежние цивилизации погибли потому, что не сумели ими правильно распорядиться. Знания попали в руки несовершенных людей и привели в конечном итоге к печальным последствиям. Цивилизации погибли. Вероятно, и тогда, как и теперь, все, что открывают ученые, превращается в оружие, которое всегда почему-то оказывается в руках наименее достойных представителей рода человеческого. Понимаем: знание без нравственного смысла – меч в руках сумасшедших, – но дальше понимания не идем.