Сколько бы мы не совершенствовали технику, знаний о человеке не прибудет. Человек – мера всех вещей. Он пока не познан. И нам волей-неволей придется исследовать то, что находится в нем за пределами видимого, осязаемого и осознанного. В этом смысле Человек – вечно зеленая тема науки.
Научный прогресс может быть охарактеризован лишь одним критерием – насколько выросли наши знания о Человеке и Вселенной, насколько мы приблизились к Истине. Другие критерии, в которых отражается лишь применение известных знаний к новым областям науки или техники, а также успехи в преобразовании материи не могут характеризовать успехи человечества в познании Истины. Истина – великая цель науки. Только на пути Истины мы увидим себя и узнаем о себе.
Педагогика не является исключением из общего правила. В ней, как в капле воды, отражаются все достижения и недостатки науки о человеке. Педагогика переживает острый кризис, понимая, что на фундаменте известных знаний нельзя выстроить храм будущей науки, способной поднять человека к вершине его возможностей и космического призвания. Сегодня она пытается всеми силами приспосабливать человека к реальному миру, вместо того, чтобы изменять этот несовершенный мир вместе с человеком. Педагогическая практика испытывает все большие трудности в связи с ограниченными возможностями успешно решить текущие проблемы. Уже понятно, что они находятся не в плоскостях технических, экономических или политических. Они – в человеке.
Кризис педагогики как науки связан с тем, что ее основоположники – одни из лукавства, другие по недомыслию, третьи из лучших побуждений – занимались, по сути, фальсификацией знаний. Воспитание существует с времен появления Человека на Земле и знания о лучших путях «второго рождения» человека когда-то были совершенными. По тем осколкам древних знаний, которые долетели до наших дней, можно судить, что главные пути очеловечения биологического существа пролегали не через физиологические и психологические, а энергетические пространства.
Современные педагоги упростили схемы воспитания. О человеке, его высших энергетических уровнях, они знают мало. Воздействия создаваемых энергетикой сил подменили силами физиологическими и психологическими. В результате получилось приземленное воспитание тела, ограничивающее жизнь человека только удовлетворением материальных потребностей. Не удивительно, что с таким воспитанием жизнь заходит в тупик.
Разрабатывая свои теории, педагоги обходят «неудобную» информацию о человеке, игнорируют все, что не укладывается в прокрустово ложе диалектико-материалистического подхода. Они не учитывают и не отражают мощнейшие силы – энергетику человека, энергообмен между Человеком и Вселенной, между взаимодействующими субъектами воспитания. Поэтому педагогические теории ограниченно отражают сущность только видимых вещей, часто противоречат практике, в частности, не объясняют, откуда берётся энергия, движущая воспитание, как она циркулирует, к каким результатам может привести ее переориентация и направленность. До сих пор мало уделяется внимания роли души в жизни и воспитании человека.
Тому есть веские причины. Страх в человеке живет долго. Все отступления от марксистской идеологии в советские времена объявлялись «идеализмом» и «метафизикой». За отступления от материалистической «истины» наказания были весьма ощутимыми. За это могли не только отлучить от науки, но лишить свободы и даже жизни. Сущность человека в марксистской педагогике упрощена. Его проблемы рассматриваются приземленно и всегда лишь в материальном плане. Для примера, педагоги ввели в теорию так называемую «борьбу противоречий», из которой якобы возникает движущая сила воспитания. Но в жизни никакой такой «борьбы» не наблюдается, кроме разрешения вечных вопросов – «хочу» – «не хочу», «нужно» – «не нужно», «буду» – «не буду», истоки которых нужно искать в свободной воле человека. А свободная воля – отнюдь не материальное явление, а высшее духовное предназначение человека.
Отказ педагогов от серьезного углубления в природу человека привёл к тому, что педагогика развивалась не как наука о человеке, а как желаемое описание того, к чему его должно привести воспитание, навязанное извне по политическим, экономическим или иным соображениям…
Со времён Аристотеля естествоиспытатели не смогли придти к общему согласию о том, какими должны быть научные знания о природе и человеке. В результате ожесточенной борьбы мнений, они разделились на два противоборствующих лагеря – материалистов и идеалистов. До сих пор неясно, кто из них на правильном пути. И если в естественных науках вопрос решается быстрее и проще, то в педагогике мало заботятся даже о его постановке. А вопрос ведь не в материализме или идеализме, а в том – есть у человека душа или ее нет. Материалисты не признают ее существования, идеалисты – признают. Как результат, в современной педагогике, унаследовавшей все результаты этой борьбы, наблюдается ужасный эклектизм, причем в большинстве случаев совершенно непонятно, от какой отправной точки «танцует» тот или иной исследователь.
Теоретическая педагогика всегда отставала от практики. Даже не отставала, а просто шла с ней параллельными курсами, поскольку ее изыскания оказывались большей частью неприменимыми. Педагоги-теоретики описывали идеальные схемы всеобщего массового воспитания, потому что именно такие схемы были востребованы в новые времена, а практика копалась в разрешении ежедневных «вечных» вопросов. Все полезные педагогические открытия были сделаны учителями – подвижниками методом “проб и ошибок”, а теоретики подгоняли свои теории под результаты массовой практики, прибегая часто к догадкам и вымыслам. В.Шаталов нашел свои приемы в классе, и лишь спустя много лет американцы начали подкладывать под них свои идеи организации мыслительной деятельности на основе «карт интеллекта». Отечественные академики все еще клюют Шаталова за его «ненаучный» подход.
Метод подмены реальных явлений воображаемыми облегчал или ускорял решение задач, однако фантомы были перенесены из практики в фундаментальные теории, поэтому педагогика как наука, которая должна бы, по идее, открывать пути практике, постепенно отставала, пока не зашла в тупик. Дошло до того, что маститые академики стали сводить ее назначение к изучению и распространению передового педагогического опыта.
А как обстоят дела в других науках, с которыми педагогика тесно связана? В науках о человеке, однозначно, прогресса мало, а физика дошла до критической точки. В Санкт-Петербурге в 2004 году проходил Международный научный Конгресс-2004 «Фундаментальные проблемы естествознания и техники», на котором были рассмотрены итоги развития науки и техники.(см.: http://www.physical-congress.spb.ru/2004rus.asp). Вот выдержка из обращения конгресса к научному сообществу мира: «Уважаемые коллеги, творящие на тяжком тернистом пути познания Реальности! Конгресс-2004 констатирует, что за многие годы обсуждения на конференциях и конгрессах установлено большое количество проблем, не решаемых в рамках существующей в физике парадигмы… Научная и техническая литература засвидетельствовала эту ситуацию как кризис в современной науке, заключив, что “…хваленая современная физика – сплошное надувательство” (курсивом выделены слова лауреата Нобелевской премии Р.Фейнмана). И это касается науки, призванной открывать и формулировать законы Природы, формировать логику познания реальности… Заложенные в аппарат физики ложные основания привели к неверной методологии и логике познания действительности…»
Состояние педагогики намного хуже.
Пришло время ей отмежеваться от сугубо диалектических методов изучения педагогических явлений и процессов, перейти на новые уровни объяснения природы человеческого обучения, применяя, в том числе и отвергнутый метафизический метод.
Педагогика уже прошла первые важные ступени познания. Нам хорошо известен Человек физический – строение тела, всех его органов, физиологические процессы, происходящие в нем, функционирование органов восприятия окружающего мира. Познан человек психологический с его чувствами, волей, характером и темпераментом. Пришло время познания человека энергетического.
