Вокруг пели птицы. На дворе стояло жаркое лето. По лазурному небу лениво плыли барашки облаков. Парнишка с радостным хохотом сорвался с места, убегая от шутливо догоняющего его отца, и спрятался от того в небольшой норке между холмов, поросших густой травой. Вдруг неловко повернулся и провалился в комнату.

Вокруг него оказались стены, по которым плясали языки пламени, готовые вот-вот перекинуться и впустить в свои объятия мальчика, но пока лишь немного обжигая прикосновениями. В комнате ничего не сгорало. Картина с полуобугленной пылающей рамой так и оставалась сгоревшей лишь на половину. Старинный комод тоже пылал, но не превращался в угольки. Ковер, кровать, шкаф — все горело, но не сгорало. Черный дым поднимался к потолку, грозясь вскоре заполнить собой всю комнату.

Радость в глазах ребенка быстро сменилась растерянностью, а затем – ужасом. Он не понимал, где очутился, и отчаяние накрыло его с головой. Дым душил, не давая нормально вдохнуть. В голове все шло кругом.

Вдруг перед глазами всплыло лицо отца. «Что ты наделал, Эрен?». На лице отчетливо различались отчаяние и злость, даже ненависть. Отец яростно замахнулся, ударив наотмашь сына по щеке. Из глаз того брызнули слезы от обиды и непонимания. Почему папа ударил его? Что он сделал не так? Мальчик упал на колени, бесшумно рыдая. На лице четко прорисовывался отпечаток ладони, красной краской окрасив смуглую кожу.

Слезы в какой-то момент просто закончились, и в тишине, разбавляемой лишь потрескиванием огня, слышались только судорожные всхлипы. Постепенно стало нечем дышать. Дым, застилающий комнату, заставлял непрерывно кашлять, заполняя легкие. Комната закружилась. Глаза закатились и мальчик упал на пол.

Нестерпимая жара и запах дыма резко сменились жутким холодом и спертым воздухом мрачного зала без мебели, с голыми стенами. Через какое-то время паренек пришел в сознание, открыв изумрудные глаза, цвет которых выглядел тусклым на фоне покрасневших от слез и едкого дыма белков.

Ребенок зябко обнял себя за плечи, стараясь сохранить остатки тепла. Он повертел головой из стороны в сторону, пытаясь определить, где находится, но это ему не помогло. Мальчик раньше никогда не бывал в помещениях, как это.

Он нерешительно двинулся вперед в надежде найти выход, но вместо двери наткнулся на женщину. Она лежала на полу, волосы каштановым ореолом разметались вокруг головы, а некогда яркие зеленые глаза безжизненно смотрели в никуда.

«Мама» — крикнул он изо всех сил, кидаясь к телу женщины. Но та не пошевелилась — она уже давно была мертва, и окрики сына никак не заставили бы ее вернуться к жизни.

«Мамочка, пожалуйста, очнись! Мама!» — умолял мальчик, не понимая, что для нее уже все кончено.

«Это все из-за тебя, Эрен» — внезапно донесся до него звонкий голос отца. Эхо пустующего помещения повторило эту фразу снова и снова, сжимая и глотая буквы.

Мальчик повернул голову и заплаканными глазами посмотрел в теперь уже холодные, ненавидящие песочные глаза мужчины, стоящего напротив него со скрещенными на груди руками.

«Это все из-за меня, — эхом пронеслось в его голове, — мама погибла из-за меня. Я только хуже делаю.»

Он нерешительно поднялся на ноги и спиной отошел назад, не отводя глаз от отца, но на что-то наткнулся и упал прямо в ноги бледной худой девочки с волосами цвета воронова крыла. Она серьезно посмотрела на мальчика серыми глазами. «Я верила тебе, а ты меня подвел» — с упреком произнесла она.

Мальчик посмотрел на нее раскрывшимися от страха глазами, на которых сами собой навернулись слезы. Он отвернулся, закрывая лицо руками и утыкаясь ладонями в колени. Его тело сотрясало рыдания.

Вокруг стало еще более темно и холодно, изо рта вырывался пар, порывы ветра разметали каштановые пряди, а зеленые опухшие глаза невидяще смотрели в пустоту.

***

Уже не мальчик — парень сидел, обняв колени руками. Губы беззвучно раз за разом повторяли одну и ту же фразу «Простите, я не хотел… я… я не хотел».

Парня кто-то упорно тряс за плечо, но он лишь отмахивался, не желая покидать холодную темноту. Он это заслужил. Это все из-за него, он во всем виноват. Он все это заслужил. В голове билось лишь одно желание — покончить со всем этим. Но он не может.

Сквозь полумрак помещения на парня смотрели огромные голубые глаза, на которые изредка падали белые пряди челки, трепаемые легкими порывами ветра. Их обладатель мягко улыбнулся, вызывая у парня новую волну рыданий и сожаления.

Кто-то снова дернул парня за плечо и в порыве гнева тот обернулся, замахнувшись, вкладывая в удар все силы, злость и отчаяние, которые только у него были, и ударил… человека?

Серые, донельзя изумленные глаза посмотрели на Эрена. Он же в свою очередь перевел взгляд с руки на Ривая, который почему-то сидел на полу. Стоп. Вырвался тяжкий вздох. Это был всего лишь сон.

Парень устало потер руками лицо. Сон забрал еще больше сил, хотя рассчитывалось, что все будет с точностью до наоборот.

Ривай отошел от оцепенения и все же нашел в себе силы подняться с пола.

— Что это было? — все же этот вопрос очень занимает брюнета.

— Извините, я… Ну, в общем, я не хотел, так случайно вышло… — неразборчиво пробормотал Эрен, виновато уткнув глаза в одеяло и пытаясь скинуть оцепенение, ужас и отчаяние, вызванные сном.

— Да ну, а по-моему, хотел. Неплохой удар, — прокомментировал Леви, демонстративно потирая пострадавшие ребра.

— Извините, — воображение Эрена напрочь отказывалось работать, и на данный момент это слово являлось главной составляющей его словарного запаса.

— Тсч, не рассыплюсь. Я тебе еду принес — бульон. Поешь, тебе надо восстанавливать силы, — безэмоционально проговорил Ривай, внимательно оглядывая парня.

Тот выглядел изможденно. Бледный, несмотря на естественный карамельный цвет кожи, щеки впалые, под глазами пролегли глубокие тени.

Услышав про еду, Эрен взбодрился. А обнаружив миску с вышеупомянутым бульоном на прикроватной тумбочке, пропал для мира на несколько минут. И куда только девалась слабость?

Леви устроился напротив, скрестив руки на груди и подпирая собой стенку. Он внимательно следил за тем, как парень ест, но мысли его блуждали далеко. Эрен же был полностью увлечен поглощением пищи, а потому просто не замечал пристального внимания за собой, иначе подавился бы.

Когда с едой было покончено, он удовлетворенно выдохнул и заерзал, устраиваясь удобнее в кровати и переводя свое внимание на хмурого Аккермана.

— Вы что-то хотели? — голод утолен и можно побыть проницательным и изобразить заинтересованность.

Ривай вздрагивает и как будто отмирает.

— Ты определись уже: на «вы» или все же на «ты», — хмуро отозвался тот.

Эрен хмыкнул.

— А что предпочтительней?

— Вообще без разницы, — честно ответил Леви. Ему и правда было плевать.

— Сколько вам лет? — Эрен решил идти логическим путем.

Внешне парни выглядели как ровесники, но это ведь отнюдь не показатель. Эрен не удивился бы, если Риваю оказалось бы за тридцать, ведь вел он себя именно так.

Леви немного растерялся, но не показал этого:

— Мне двадцать пять.

— Правда? Я думал, ты старше.

— Все-таки на «ты»?

— Ну… да. Разница в возрасте у нас всего в четыре года, а как умудренный жизнью старец ты не выглядишь.

Ривай согласно кивнул.

— Так о чем ты хотел поговорить? — нарочито беззаботно спросил Эрен, но в его голосе чувствовалось скрытое напряжение.

Отрицать очевидное было бы глупо, а потому Ривай сразу перешел к делу, не собираясь ходить вокруг да около.

— Что ты планируешь делать дальше?

— Дальше… - эхом повторил парень, явно задумавшись.

— Да, после того, как выздоровеешь. Ты ведь понимаешь, что обратно тебе возвращаться опасно?

Эрен хмуро кивнул.

— Конечно. Я и не собирался, — и, после небольшой паузы, — можно на чистоту?

— Желательно.

— Я не собираюсь ждать полного выздоровления, - и поднял решительные изумрудные глаза на Аккермана.