Тот лишь нахмурился. Значит, решил ретироваться раньше? Почему бы не дождаться момента, когда все полностью заживет? Ведь в случае Эрена ждать в разы меньше, да и так гораздо безопасней.

— И куда пойдешь?

— Еще не решил.

— К родственникам не советую, разве что они — твои кровные враги.

— Не к ним, да и не к кому, — что-то в выражении лица парня неуловимо изменилось, и стало понятно — эту тему лучше не трогать.

— Деньги есть?

— Да, конечно. У меня есть сбережения как раз на такой случай, — сообщил парень, видимо, не подумав, потому как в следующий момент испуганно уставился в стальные глаза напротив.

— Я не это имел…

— Тихо, — отмахнулся от него Леви, — я не идиот, но тебе повезло, я не имею привычки лезть в чужие дела.

Эрен немного расслабился.

— Когда хочешь уйти?

— Через пару дней, наверное.

— А ты сможешь? — Аккерман скептически пробежался глазами по бледной фигуре. Выводы его были неутешительными. Едва ли этот дохлик куда-то сможет добраться.

— Конечно, — решительно ответил парень.

«Ага, сможешь, например, выйти в двери. И доберешься до конечной точки своего путешествия, так толком его и не начав,» — подумал про себя Леви, но вслух спросил.

— Может, хочешь в душ? Я думаю, что тебе можно.

Эрен не поверил своему счастью и чтобы не упустить момент, радостно закивал. Леви качнул головой и отправился на поиски полотенец и одежды, ведь на парне были только трусы, а его форма давно рассыпалась пеплом.

Через полчаса поисков по дому Ханджи он все же нашел спортивные штаны серого цвета и черную растянутую футболку. Не ахти какой выбор, но для лежания в кровати и перемещения по дому сгодится, потом себе купит нормальную одежду, благо, деньги у него были. Во всяком случае, если верить его словам.

Эрен чуть не пищал от радости, когда его проводили в ванную комнату. Стоять под теплыми струями воды, смывая с себя всю усталость, пот и местами даже застывшую кровь оказалось удивительно приятно. Чувствовал он себя на удивление хорошо, а потому решительно отказался, когда Ривай предложил ему свою помощь. Что он, ребенок малолетний, что ли? Сам с краном не справится?

Леви пару раз выругался на предмет гордых мальчишек и ушел на кухню, сказав в случае чего звать. Когда он ушел, Эрен вздохнул с облегчением. Он не любил врать, а под пристальным взглядом стальных глаз это было практически невозможно. Но он не хотел открывать Аккерману, что решил бежать сегодня.

***

Взятая наугад с полки книга оказалась полнейшим занудством с вкраплениями редкого идиотизма и щепоткой странного юмора. Ривай скривил недовольную гримасу и поставил книгу на место. Зачем очкастая ее купила? Как это вообще читать можно? Хотя сам факт того, что у нее в наличии имелось что-то кроме медицинских учебников, пособий и так далее, был удивительным.

Шума воды больше не слышалось: Аккерман пару раз проверял, подходя ближе к двери, ведущей в ванную комнату. Он переживал, чтобы с мальчишкой ничего не случилось, но не признавался в этом самому себе, скидывая это все на чувство ответственности. В конце концов, его терпение лопнуло и он постучался в дверь.

— Эрен, ты там утонул, что ли?

Ответа не последовало.

— Эрен!

И снова ничего. Ни единого звука.

Ривай не на шутку испугался. После некоторых ловких манипуляций с замком (спасибо старой школе), он смог наконец-то войти в ванную, вот только там никого не было.

— Вот же засранец, — сквозь зубы процедил Аккерман, осмотрев ванную в надежде найти хоть что-нибудь. Тщетно. Щенок ничего не оставил. Удивительно, но Леви почувствовал себя преданным. Он его спас, а тот сбежал, даже не попрощавшись. Умотал, как последний трус.

Уже выходя, он заметил на обратной стороне двери небольшую записку на бумажке, второпях выдранной из блокнота и с торопливо нацарапанным корявым почерком текстом:

«Спасибо за то, что спасли мою шкуру, но всем будет лучше, если я покину этот дом. Еще раз спасибо и прощайте. Вашей подруге тоже спасибо, хоть я ее и не видел ни разу, но она все же спасла меня.

P.S. Надеюсь, у тебя все будет хорошо)»

Леви просто стоял, прожигая взглядом клочок бумаги и танцующие по ней круглые, еле угадываемые буковки, как будто через нее этот взгляд передавался Эрену. Но, к большому сожалению Ривая, это было не так.

В голове почему-то стояла звонкая пустота, нарушаемая лишь картинкой огромных изумрудных глаз и звучащей в голове последней строчкой из импровизированной записки:

«…Надеюсь, у тебя все будет хорошо…».

Ага, как бы не так.

========== 5. Записка ==========

Прошло уже почти три месяца с момента побега того зеленоглазого обалдуя. А ведь они друг друга толком и не узнали.

Все, что сохранилось — пара фраз, которыми они успели перекинуться, но которые по своей сути ничего не значили, и горы домыслов о том, что же скрываеться под маской напротив.

Ривай не сожалел. Для того, чтобы сожалеть, надо знать, что ты потерял, а он не знал. Высокий худой парень с каштановым взрывом на голове и яркими изумрудными глазами почти стерся из его памяти.

В голове роились миллионы более важных, насущных вопросов. И лишь иногда, чаще всего по ночам, во сне, перед глазами снова возникали эти зеленые омуты. Но Ривай научился мириться с ними, потому как побороть не получалось. Он просто игнорировал эти сны, не в силах среагировать как-то по-другому.

За эти три месяца много чего изменилось: Аккерман несколько раз менял место жительства, работ и того больше. Дружеские отношения с Ханджи были почти налажены (хотя последнее было немного подпорчено скандалом, который закатила очкастая парню, когда обнаружила, что тот навел порядок у нее в доме, не трогая, впрочем, лабораторию, после чего ему пришлось в скором порядке искать себе новое жилье). Смит за ним пока прекратил гоняться, переключившись на более важные проблемы.

Пожалуй, это было самое спокойное время за последние годы. Леви даже чувствовал некоторое умиротворение и комфорт, и радовался теперешней жизни как умел, чего с ним не происходило… ну, почти никогда, по правде говоря.

Размеренная и тихая жизнь потихоньку делала свое дело, приводя нервы парня в порядок. Он стал не таким нервным, злобным, язвительность не исчезла, однако стала порядком добрее, в его словах теперь не сочилось столько яда, как раньше. Как выразилась Зое, Леви стал «почти душкой», за что ей тут же прилетело, но самого факта это никак не меняло, ведь так и было.

Но… чего-то не хватало. Была какая-то незавершенность. Но, хоть убей, Леви не понимал, какая. Устав ломать над этим голову, он философски рассудил, что всему свое время и если ему и взаправду не хватает чего-то, то оно обязательно когда-нибудь махнет хвостом и сообщит Риваю о своем наличии, а там уже можно будет подумать, так ли оно ему надо это самое нечто.

Сейчас Аккерман лениво прогуливался по парку, направляясь в сторону временной работы, до начала которой у него еще был целый час.

Не сказать, что работа баристы ему так уж нравилась, зато ее высоко ценили местные гурманы. У Ривая хоть и был скверный язвительный характер, да и вообще, он просто был не подарок, но у него получался самый вкусный чай в округе (наверное потому, что не терпел пакетиков и предпочитал самостоятельно заваривать ароматный напиток, явно зная некоторые секреты), и очень скоро об этом прознали люди.

Соответственно, спрос на продукцию порядком возрос. Это приносило заведению неплохие деньги, что в свою очередь приносило прибавление к зарплате персоналу. В частности — Аккерману.

Такой ценный кадр нельзя было упустить, а потому начальство хваталось за него всеми руками, ногами и зубами. Оно просто пребывало в блаженном неведении касательно того, что их планы на Леви никак не повлияют на планы самого Леви, который при необходимости без особых сожалений оставит заведение. Все же свобода дороже.

Было еще рано, но по улицам небольшого города уже вовсю сновали жители, торопясь на работу, занимаясь утренней пробежкой или выгуливая домашних питомцев. Погода не особо располагала к такой активности. Мелкий снег крупой сыпался на головы прохожих, а общая сырость и пронзительный ветер заставляли чувствовать плюс пять ранней зимы, как минус десять.