– Валяй, чудовище, только поделиться не забудь. В случае чего, пеняй на себя, я за свои действия не отвечаю.

– И все таки странный у тебя выбор имен. Люди обычно выбирают что-то более тривиальное, типа «зайчик», «котик» и производные.

– Меня сейчас розовыми соплями стошнит. Откуда ты эту гадость взял, положи осторожно на место и больше никогда не бери.

Шатен весело рассмеялся, а Аккерман забыл, что хотел сказать.

– Гулял. Погода восхитительная, –отсмеявшись, ответил шатен на первый вопрос брюнета.

До Леви не сразу дошло, к чему это было сказано, а когда все же понял, то ему снова невольно подумалось, до чего же Йегер жизнелюбивый. Казалось, что если эти восхищенные зеленые глазищи потухнут, то Вселенная умрет.

– Понравилось? – не без тени сарказма спросил Аккерман.

– Еще бы, – кивнул Эрен. – Кстати, нам тут мягко намекнули, что пора бы драпать, – как бы между прочим сообщил шатен.

– Тому, кто это сообщил, тоже придется, – хмуро отозвался брюнет, озадаченно смотря на Эрена. – Откуда такие сведения?

– От твоего дяди.

– Неужели лично?

– Незримое присутствие считается?

– Йегер…

Пришлось отвечать без увиливаний и шуток.

– Да нет, очередной «работник».

– Твою ж…

– Да, я тоже так подумал.

– И сколько у нас времени?

– Судя по всему, не так уж много, – глядя вдаль, произнес Эрен. – Смит еще не знает, где мы, но, как я понял, уже надергал нужных ниточек.

– Сплетет в клубок и явится к нам. Как думаешь, торт с собой захватит?

– Обязательно. Со свинцом. Ты ему поперек горла, Аккерман. Не удивлюсь, если он захочет тебя убить. И меня с Ханджи, в довершение веселья, так сказать.

Эрен озвучил мысли Ривая. Он и сам об этом знал, но боялся произносить вслух, а Йегер вот так просто признал тот факт, что вполне может быть убитым, как будто сообщал о том, что дождь пошел.

– И тебе не страшно? – недоверчиво спросил Леви.

– Страшно, - просто ответил шатен, – но не за себя.

Ответ повис в воздухе и понемногу растворялся под холодными каплями дождя. Они больше не говорили и дошли до дома в абсолютном молчании. Говорить не хотелось от слова совсем.

Дома их встретил веселый голос очкастой, развалившейся в кресле с книгой.

– Ну что, нашел своего ненаглядного?

– Ага, – подтвердил Эрен, улыбнувшись словам девушки.

– Чего расселась? – грубо поинтересовался брюнет у Зое. – Кончилась спокойная жизнь. Пакуем вещи, очкастая.

========== 21. Сборы ==========

– Эрен, этот вредный коротышка правду говорит? – взволнованные глаза ученой впились в шатена, как бы ища опровержения словам Аккермана. С брюнета сталось бы так пошутить, а по его каменному лицу едва ли что-то поймешь.

– Боюсь, что да, – невесело подтвердил Эрен, пытаясь стянуть с себя мокрую куртку. Аккерман брезгливо струсил воду с зонта и поставил его в корзину. Махая руками в попытках помочь себе, юноша нечаянно задел рукой Леви. Выругавшись себе под нос, тот подошел и ловко, одним рывком, стянул с парня мешающий предмет гардероба.

– Спасибо, – солнечно улыбнулся Эрен.

– Не прокатит, Йегер, – отвернулся от него брюнет, – марш в ванну, а потом будешь убирать за собой мокрые следы.

– Сэр, есть, сэр, – шутливо отсалютовал тот.

– Иди уже, чудовище, – раздраженно цыкнул Леви.

– Как мило, ты ему дал прозвище? – вставила свои умиленные пять копеек Ханджи, на время позабыв о надвигающихся проблемах.

– Ага, – кивнул Эрен, опережая наверняка ядовитую реплику Ривая, – я предлагал ему что-то более традиционное, но увы… – развел он руками.

Леви устало прикрыл глаза рукой.

– А как ты его называешь? Или это секрет? – очкастая игриво подмигнула.

– Пока никак, – вздохнул Эрен, развязывая шнурки на мокрых кедах. – Хочу придумать что-нибудь оригинальное. «Котик», конечно, замечательно, – шатен сделал паузу, скосив глаза в сторону скривившегося, как от зубной боли, Аккермана, и весело продолжил, – но мне хочется жить, а потому не стану рисковать здоровьем.

Ханджи разочарованно поджала губы.

– Молодец, правильное решение, – саркастично похвалил брюнет, – а теперь марш наверх в ванну, потом, будь добр, навести швабру и устрой ей экскурсию по местам твоей славы.

Тон Аккермана напоминал тон матери, которая уже на пределе, и, если ребенок сейчас не сделает то, что ему велено, то придется помочь и дать спасительный пинок под зад, предварительно развернув в нужном направлении.

– Но это все равно не значит, что ты останешься без прозвища, – решил уточнить Эрен, несмотря на раздраженный взгляд и оживленный интерес со стороны Зое.

– Чем тебе коротышка-чистоплюй не подходит? – хохотнула Ханджи.

– Очкастая, совсем жить надоело? – шикнул на ученую Леви.

– Ну, в твоем случае можно с приставкой «любимый», – задумчиво добавила Зое, не обратив никакого внимания на угрожающий тон друга.

– Любимый коротышка-чистоплюй, – медленно проговорил шатен, как бы пробуя на вкус.

– Только попробуй, – предостерегающе проговорил Аккерман.

– Нет, мне не нравится, – после некоторых раздумий вынес вырок парень. – Звучит, как набор диагнозов, да и длинное слишком.

Тут Леви начал сомневаться в том, что его слышат. Плюнув на этих ненормальных, он прошел в кухню, чтобы заварить себе и Йегеру чай. Не хватало еще, чтобы этот идиот простудился. То, что это невозможно для шатена в принципе, голову посетить забыло.

Предстояло подумать о том, куда им теперь направляться. Хорошо бы туда, где Смит их и не подумает искать. Оставаться здесь – равносильно самоубийству. Будь Леви один, рискнул бы спрятаться под самым носом напыщенного блондина и залечь на дно, запершись в квартире. Но сейчас это было слишком рискованно. С ним теперь прятались еще два человека, и если с очкастой по поводу выхода наружу проблем возникнуть не должно, вот уж кто сутками может пропадать в лаборатории, то с Йегером так просто не получится. Для него даже те полтора дня, которые он провел в доме из-за дождя, оказались пыткой. Казалось, что стены давили на шатена, лишая его чего-то важного. Значит, надо бы выбрать такое место, где бы он не привлекал ненужного внимания. В мегаполисе легче затеряться, но и хвост обнаружить в разы сложнее. В небольших поселениях все всё друг о друге знают и довольно холодно относятся к приезжим, но вероятность быть быстро раскрытыми в таком месте была куда меньше.

Аккерман опустился на стул. Ему в голову даже приходило уйти и скрываться от бровастого засранца в одиночку, не доставляя лишних проблем Зое и Йегеру, только потом пришло понимание, что надо было раньше об этом думать, плюс логическое мышление вступило в сговор с интуицией и жизненным опытом, которые упрямо твердили, что так будет еще хуже. Да, Йегер, судя по его поведению и привычкам, привык жить скрытно, не показываться лишний раз на глаза, но до этого он никогда не сталкивался со Смитом. С Ханджи же все было понятно, как божий день, она не выживет одна. Да, по части соображаловки ей не было равных, особенно в экстренных ситуациях, также не стоило забывать и про заслуги в медицине, но она привыкла спасать жизни, а не отнимать их, это во-первых, а во-вторых, может спокойно пропустить мимо тот факт, что за ней следят. О внимательности увлеченной чем-то девушки знали все, кто мало-мальски был с ней знаком.

Чайник разразился надрывным свистом, оповещая о том, что вода закипела и готова к манипуляциям. Леви нехотя встал и направился к плите, на ходу открывая нужные ящички с чаем, заварником и сахаром. Сам он предпочитал пить чай без сахара, ведь тот, по мнению брюнета, искажал изначальный вкус. Белые кубики прессованных кристаллов были для Йегера. «Тоже мне домохозяйка», – пронеслось в голове у Аккермана. И чего это он так старается? Хотя ладно, он знает для чего, вернее, для кого, и почему. «Докатились», – тихо хмыкнул себе под нос.

– О чем задумался? – в кухню вошла Ханджи.

Леви поднял на нее глаза, но не ответил, собираясь похоронить эти мысли вместе с собой.