В кармане завибрировал телефон, заставляя открыть глаза. Опять очкастая чего-то натворила или потеряла. Ну вот откуда он может знать, где находятся «те пушистые носочки с кроликами», которые чокнутая доктор где-то оставила?
Стоило ли говорить, что, несмотря на клятвенные заверения одной особы, дом парня скоропостижно поменял статус и теперь больше походил на свалку. Некоторые вещи, разбросанные неаккуратной хозяйкой, находились в самых неожиданных местах, иногда создавая нечто вроде импровизированной полосы препятствий при попытке переместиться из одной точки в другую. Риваю приходилось лишь бессильно скрипеть зубами и не пускать этот беспорядок хотя бы к себе.
Аккерман нахмурился и с раздражением достал чудо техники, готовясь снова расхлебывать очередную незначительную проблему… Но смс была не от Ханджи, а от «Зеленоглазого красавчика».
Фото отсутствовало, но это совершенно не мешало опознать отправителя. Когда Зое успела добраться до телефона еще и взломать пароль? Надо бы поменять на новый, посложнее.
Парень с интересом уставился в экран телефона, гадая, зачем Эрен ему написал. Прочитав сообщение раз, а потом еще и еще раз, он неопределенно хмыкнул, мотнул головой, а затем встал. Обеденный перерыв подходил к концу, пора было возвращаться к работе.
«Привет. Ривай, я бы хотел с тобой встретиться. Если ты не против, приходи сегодня в старую часть парка в 19:30. Эрен».
***
Эрен вот уже пятнадцать минут переминался с ноги на ногу, не находя себе места от волнения.
Решение написать то сообщение пришло спонтанно. Ханджи не возражала и с радостью, хоть и немного зашкаливающей, по скромному мнению Эрена, помогла парню, дав тому номер Аккермана. Дальше было полдня раздумий о том, что же, собственно, написать, и в результате… вышло, что вышло.
Он бы мог еще поразмышлять и все же написать тот вариант, который его полностью устроил бы, но тогда сообщению грозило не увидеть мир вообще. Чем дольше думал парень над тем, что же хочет сказать, чем дольше тянул время, тем больше понимал, что проиграет, и решительность уйдет от него окончательно, тем самым хороня возможность хоть немного прояснить ситуацию.
Для себя он решил, что ему просто необходимо разобраться с теми незнакомыми чувствами, которые навязчиво напоминают о своем, хоть и недавнем, существовании при каждой новой встрече с Аккерманом, становясь все запутанее. Ему не нравилось не знать и не понимать.
— Изображаешь статую? — хрипло поинтересовался знакомый мужской голос.
«Он, наверное, хорошо поет» — вздрогнув от неожиданности, невольно подумал Эрен, поднимая глаза. Затянувшие его в свой омут мысли не дали разгореться очагу паники, что было на руку, и парень смог нормально отреагировать на неожиданное появление парня.
Ривай стоял в пяти шагах от юноши и насмешливо, как показалось Эрену, на него смотрел.
— Добрый вечер, — поздоровался шатен, широко улыбнувшись.
— Пока еще не знаю, добрый или нет, — ответил на приветствие Аккерман, — но это уже зависит от тебя.
— Спасибо, что пришли. Я был уверен, что не придете, — честно сказал Эрен.
— Как я мог? Ты ведь пришел, когда я тебе записку написал, да и никто не отменял праздное любопытство, — слегка наклонив голову вбок, ответил брюнет. — И я бы тебя все же попросил определиться, как ты ко мне обращаться будешь: на «ты» или все же на «вы».
— Я не знаю, — признался Эрен.
— Тогда обращайся на «ты».
— Почему именно на «ты»?
— Потому что когда ты «вы-каешь», я чувствую себя древним старцем, а ведь мне не так уж много лет.
Причина показалась Эрену немного детской, но ему и вправду стоило уже определиться.
— Давай прогуляемся, — предложил юноша.
Аккерман с интересом на него посмотрел и едва заметно кивнул, делая первый шаг и тем самым указывая направление.
Эрен специально выбрал наименее посещаемую часть парка. Ему не хотелось, чтобы кто-то стал свидетелем их беседы.
Они просто молча шли. Аккерман не торопил Эрена, давая тому время собраться с мыслями, за что тот был очень благодарен. Он не был уверен, с чего стоит начать разговор.
Взгляд юноши невольно упал на расслабленно шагающего рядом парня. Красивый профиль: ровный аккуратный нос, высокие скулы, тонкие губы, серьезные стальные глаза, спокойно глядящие вперед, пряди смоляных волос, падающих на высокий лоб, бледная кожа… Эрен невольно залюбовался.
— Ты во мне дырку решил прожечь? — не отрывая взгляда от дороги, решил поинтересоваться Ривай, которому не нравилось такое пристальное внимание к себе.
— Извини, — пробормотал шатен, отводя глаза. — Ты красивый, — чуть тише, добавил он.
Аккерман резко перевел взгляд на юношу, перед этим споткнувшись.
— Ты же понимаешь, насколько странно это звучит? — немного нахмурившись, уточнил Ривай.
На что Эрен лишь пожал плечами.
— Говорю, что думаю.
— Тебя могут неправильно понять.
— Почему? Ты разве меня неправильно понял? — удивился Эрен.
— Я тебя вообще не понял, — хмуро произнес брюнет, снова глядя на дорогу.
— Я сказал, что ты красивый, — повторил шатен.
— Я же не сказал, что не слышал, я сказал, что не понял, а это разные вещи, если ты не в курсе, — немного раздраженно откликнулся Аккерман.
— Я знаю, — просто ответил Эрен. — Я объяснил, что имел в виду, говоря эти слова.
— В таком случае, по какому поводу комплименты?
— Это, скорее, констатация факта.
— Вот как.
— Но можешь считать это комплиментом, — робко улыбнулся юноша.
— И что ты делаешь?
— Ты о чем?
— О твоем поведении, что с тобой?
— А что не так?
— Ты… странный, — не найдя более подходящего слова, сказал Леви.
— Почему? — недоуменно спросил Эрен.
— Ведешь себя странно. Сначала избегал меня, а потом сам пригласил встретиться, делаешь сомнительные комплименты. С чего бы это, а, Эрен? — Леви, сам того не замечая, позаимствовал у очкастой манеру речи. С кем поведешься…
— Сам не знаю, — немного смущенно пожал плечами шатен, — а пригласил тебя для того, чтобы понять.
Эрену сложно было «ты-кать» Риваю, когда тот так на него смотрел. Невольно казалось, что тому не двадцать пять, а хорошо за тридцать, настолько взрослым казался пристальный взгляд стальных, почти прозрачных глаз.
— И что ты собрался понимать? — после секундного замешательства полюбопытствовал Аккерман.
Эрен нахмурился, не зная, стоит ли говорить о чем-то столь личном постороннему человеку. С другой стороны, это непосредственно касается его и, возможно, лишь возможно, он сможет помочь и подсказать, что же ему делать. О том, что Аккерман умеет хранить секреты, Эрен уже знал. Тем более, что шатену хотелось спросить у кого-нибудь совета. Никакой опасной информации о себе он же не предоставляет, а потому удара ждать неоткуда.
Немного поразмыслив, он решил предоставить выбор парню. Пусть тот самостоятельно решит, что хочет услышать.
— Тебе рассказать правду или сочинить отмазку?
Леви снова посмотрел на юношу, вопросительно приподняв бровь.
— И что же я могу такого услышать в правде, что мне захочется слушать отмазку?
— Пожалуйста, просто ответь.
— Думаю, все мы заслуживаем того, чтобы с нами были предельно откровенны, даже если это порой ставит в неудобное положение, — философски изрек Ривай, — а потому рассказывай все, как есть.
— Это будет немного затруднительно, учитывая, что сам понимаю не шибко много, — почесал кончик носа Эрен, пытаясь скрыть смущение.
— Вот и посмотрим.
— Только тогда не перебивай.
— Начинай уже.
Эрен замолк буквально на несколько секунд, собираясь с мыслями.
— Понимаешь, в последнее время я никак не могу понять, какие чувства испытываю. И все из-за тебя. Когда я впервые тебя увидел, то ты вызывал разве что невольный интерес и ничего более. Когда я лежал в доме твоей подруги мне вообще не до того было. Но вот после нашей встречи в кафе… Как будто что-то случилось, но меня забыли поставить в известность. Наш разговор тогда чуть не взорвал мне мозг. Я не знал, как мне с этим справиться, а потому решил просто ликвидировать источник проблемы. Думал, что если не буду тебя видеть, то смогу выбросить из головы. Но после той случайной встречи возле магазина внутри что-то дрогнуло, и я не могу понять, что именно. Почему-то не могу просто забыть. Я пытался, но не получается. Надеялся спросить у тебя, что же делать, потому что ума не приложу, как разобраться с этим всем самостоятельно, а спросить больше не у кого, — быстро выпалил Эрен так, как было на душе. Иначе просто не смог бы и слова сказать.
