Весь день Мэрисон изучал собственную комнату. Ему не хотелось выходить из неё, так как казалось, что это единственный уютный уголок. Светло зелёные обои, слегка колыхающиеся от ветра белая тюль приводили в умиротворение. Маленькая сумка с шестью футболками и одной парой джинсов была так и не тронута, валяясь на тумбочке из белого дерева. Мизо погрузился в размышления до самого вечера, пока его не позвали на ужин. Но паренёк побоялся есть вместе с Хэнсонами и отговорился походом в душ.

Утро, предвещало Мизо ещё массу неприятностей. Сын доктора, жестокий и своенравный парень, решил спросонья дать понять мальчику, что он точно не рад видеть мелкого здесь. Кэрол вбежал в комнату с ведром холодной воды и выплеснул содержимое на Мизо.

– Подъём, спящая красавица! – закричал Кэр. – Не хочу видеть с утра твою рожу первей, чем тарелку с едой, поэтому соизволь просыпаться сам. Спускайся есть, – губа раздражённо дрогнула, и он вылетел пулей из комнаты Мизо.

Ледяные капли скатывались по белоснежной коже, на которой не осталось ни следа от недавней аварии. Мокрые длинные волосы прилипли к шее Мизо, заставляя его ещё больше ощущать холод. Мальчонка почувствовал прилившую кровь к вискам, никогда раньше не замечая за собой такой разъяренности. Его угнетала мысль от того, что он не мог ответить Кэролу. Этого явно не стоит делать, парень бы побил скорей всего Мизо. Преимуществ у него одержать победу больше, нежели у ребёнка, обозлившегося на проделки сумасбродного подростка.

Кэрол старше мальчика где-то на пять лет. От чего Мизо задавался вопросом: «Как может такой взрослый парень вести себя столь опрометчиво и скверно?». Новый член семьи Хэнсонов не мог оторвать взгляда от двери, пытаясь угомонить себя. Но чёрт! Как же ему хотелось тогда ударить Кэрола или хотя бы какой-нибудь предмет, что только мог попасться под руку, чтобы выместить агрессию! Мизо уже ненавидел парня, ненавидел весь этот мир, даже того доброго доктора, что приютил. Ненавидел, потому что всех страшных вещей просто не должно было произойти.

Гнев смогло унять лёгкое головокружение и дрожь рук. Мэрисон попытался совладать с этим, но у него не вышло. Всё-таки не стоило отказываться от сеанса с психологом. Мизо обеспокоенно взглянул на скинутую спортивную сумку и принялся суетливо искать в ней таблетки. Он нервничал и начинал мысленно материться, так как пальцы не захватывали шмотки. Успокоительные таблетки, которые прописала психолог на первом сеансе после трёх дней голодовки и осознания ситуации, Мизо не нашёл. Судороги не прекращались.

Волнение обострилось, когда начали возникать трещины в стене гипнотизируемой мальчиком. "Психическое нарушение вызвало и галлюцинации?" – Мизо вскочил с ещё мокрой кровати и подбежал к стене, но коснувшись той трещины аккуратно кончиками пальцев, та вспыхнула синим пламенем, быстро погаснувшим после того, как Мэрисон отдёрнул руку от этой самой двери. Вены на руках мальчонки почернели. Глаза начало резать от боли так, как будто его глазные яблоки разрезали скальпелем. Надеясь, что в глаза лишь попала соринка, мальчик подошёл к зеркалу и внимательно присмотрелся в них.

Голубо-зелёная радужка сменилась алым цветом с бликами ядовито-жёлтого, а зрачок превратился в кошачий.

– Ч-что…Что происходит?! – не на шутку перепугавшись своему звериному, ненормальному облику.

Как вдруг в его голове начали появляться мысли, неприсущие ему: «Ну что ж, давно пора было заметить меня. Рад знакомству моя оболочка, мои маленький сосуд. Не пугайся, скоро ты привыкнешь ко мне».

Мэрисон схватился за виски двумя большими пальцами, массируя их. "Приди в себя! Приди в себя! Это всё побочные эффекты или психоз… Нужно найти таблетки. Они должны быть в сумке…" – успокаивал себя Мизо.

– Тебе не нужны таблетки. Каждая клеточка твоего организма восстановлена, ведь я постарался. Судороги по другой причине: возможно, обычный страх или нервишки сдают от ссоры с новым братиком. А глаза и трещина на стене – не глюки. Стоит тебе вскипеть, и вот, пожалуйста, минус стенка. Хорошо хоть не чьё-то личико, – подметил бес.

Ослушавшись наказания или пожелания, трудно было понять тон, Мэрисон отрыл всё-таки пачку таблеток и сразу же достал несколько пилюль, желая их побыстрее заглотнуть и избавиться от жуткого голоса в голове, злости, судороги и рези в глазах.

– Вот ж, малолетка хренова, оставь таблетки и послушай меня.

Но Мизо поднёс дрожащую ладонь ко рту и проглотил несколько таблеток. Тогда собственные мысли перестал обрывать чужой голос. Трещины исчезли со стены. И, внешний облик Мэрисона стал прежним.

В выходной день была замечательная погода. Мизо всегда просыпался с рассветом. Когда он заставал солнечный тёплый денёк, то не мог сидеть дома.

Паренёк напялил на себя одну из футболок, предоставленные Кэролом. Валявшиеся шмотки в сумке были потёртые и их стоило носить дома, никак не на выход. За своими же вещами в старый дом Мизо с Риком пока что не ездили. Зайти в дом, в котором тебя больше не ждут, тяжко и больно. Неизвестно, когда мальчишка сможет вступить на порог бывшего уютного пристанища.

Другие члены семьи всё ещё спали безмятежным сном. Мэрисон тихо вышел из дома и вдохнул глоток свежего весеннего воздуха. Бодрящий холодный ветерок тормошил блондинистые волосы, заставляя Мизо постоянно убирать локоны за уши. "Стоило бы подстричь их", – пронеслось у мальчишки в голове. Но длинные волосы придавали внешности своё очарование, как и бледная сияющая кожа. Не хватало заострённых ушек, чтобы принять паренька за прекрасного эльфа. Ножницы испортят сказочность образа и за каждым отрезанным локоном будут закрываться пути в волшебный мир.

Мизо пришёл на площадку, что была неподалёку от их дома, и сел на качели. Невероятное чувство захватывало, когда на качелях подкидывало вверх. В такой момент в груди сжималось сладко сердце. Парень чувствовал себя по-настоящему свободным, счастливым и беззаботным, каким может быть лишь ребёнок первые семь лет. Мальчонка с восторгом смотрел на голубое небо и чуть щурил глаза от солнечных лучей, светящих прямо в лицо.

Демон, сидящий внутри его радовался беззаботности мальчугана, как бы это ему было не свойственно. Тёмное существо восхищалось своим поступком: не зря спас мальчику жизнь. «Я спас жизнь ради таких моментов. Улыбайся, Мизо. Наслаждайся каждым днём, как будто он твой последний».

Не все окружающие мальчика, желали видеть его искреннюю улыбку. Разве можно хранить жизнерадостность и бодрость духа в сердце, когда весь мир полон грязных мыслей, несправедливого отношения и ничтожных поступков? Наверное, поэтому взрослые так отличаются от детей: они уже постигли уроки жизни, которые она им подкинула.

Кэрол не заметил нового жильца в их двухэтажном особняке. Обыскав все комнаты, парень остановился в гостиной и взглянул на окно. Перевести взгляд заставил еле слышный скрип качелей с улицы. Из окна гостиной как раз-таки выходил вид на детскую площадку. Кэр вышел из дома и пришёл на площадку около дома. Он смотрел на счастливое лицо мальчишки. От лучезарной улыбки Кэрола бросило в дрожь. «Почему он так счастлив? Как этот придурок может радоваться каждому дню, когда совсем недавно скончались его родители?! Неужели ему всё равно?!» – думал парень и негодующе продолжал смотреть на Мизо. Хэнсон-Джейл недавно потерял близкого человека – маму. Именно после этого он сильно изменился: начал издеваться над другими, до жути ревновал отца к каждому, а в особенности к Мизо. В смерти Ванессы была некая тайна, так как расследование убийства закрыли прежде, чем начать его. Женщина исчезла бесследно и лишь спустя месяца нашли её тело без всяких следов, кричащих об убийстве или самоубийстве. При подаче показаний в полицейском участке, Кэрол столкнулся в коридоре с человеком во всём чёрном. Парня не на шутку напрягла встреча плечом к плечу, потому что до смерти матери он видел похожего человека в торговом центре. Весь поход по магазину не покидало ощущение, что за ними следят. И вот, снова эта встреча. Кэрол, одарённый ледяным взглядом человека в чёрном дорогом костюме, пошатнулся и оперся сильной рукой о холодную бетонную стену. Поступала тошнота от страха: этот человек может воздействовать на расследование преступления. Таинственная хмурая личность не похожа на следователя, прокурора или ФБРовца, но вышел из кабинета, где бурно обсуждалось громкое дело гибели Ванессы. Так оно и произошло. Всё стихло.