- А знаешь, Корф, ты все-таки чертовски везуч с женщинами. Я даже, признаться, завидую тебе. Ты принял верное и мудрое решение.

- Знал бы ты, как долго я к нему шел. И каких глупостей натворил по пути.

- Это не имеет значения. Главное, что в конце, ты все для себя осознал.

Михаил Лермонтов крепко сжал руку друга, а потом долго смотрел вдаль, осознавая, что всей душой желает другу счастья.

Через несколько дней, простившись с гостеприимными хозяевами, Анна и Владимир покинули имение госпожи Арсеньевой. Елизавета Алексеевна сердечно простилась с полюбившейся ей девушкой, на прощание обняв Анну и распорядившись загрузить в карету огромное количество всевозможной снеди и лакомств, и на мгновение Анне показалось, что женщина смахнула с щеки слезу. Накануне она призналась Анне, что очень жалеет, что они с Корфом не смогут погостить у нее в поместье подольше, и девушка подозревала, что властная и жесткая помещица на самом деле была ужасно одинокой, потерявшей любимую дочь и так редко видевшей внука.

Крепко пожав другу руку и поцеловав пальцы Анны, Михаил Юрьевич простился с путниками, предварительно взяв с Корфа обещание, что тот непременно пригласит его на венчание. Анна уже сидела в подушках, укутанная в одеяла, и не слышала сказанной вполголоса просьбы поэта, а Корф улыбнулся и кивнул, тут же запрыгнув вовнутрь.

========== Часть 10 ==========

Крым встретил путешественников ярким солнцем и теплом надежды, и обосновавшись в особняке родителей Наташи и немного отдохнув с дороги, Владимир повез Анну на море. Приказав кучеру остановить карету у самого пляжа, барон помог девушке спуститься на землю, что она теперь делала все с меньшим и меньшим усилием, и теперь почти уже не нуждаясь по-настоящему опираться на руку мужчины. Корф хотел было отнести девушку на руках - пляж был длинным, и каблучки ее легких сатиновых туфель увязали в песке, но Анна лишь качнула головой. Без слов понимая возлюбленную, Корф вновь подал ей локоть, и положив ладонь на предплечье своего опекуна, Анна последовала за ним.

Море пленило девушку. Огромная бескрайняя стихия покоряла силой и красотой, и словно зачарованная, Анна стояла у самой кромки воды, не в силах отвести глаз от безбрежной лазури.

- Как здесь красиво…

- Я знал, что Вам понравится, - Владимир коснулся губами тонкой кисти, которая уже не казалась призрачной.

- Спасибо. Спасибо, что привезли меня сюда, даже если…

- Анна, не стоит благодарности, - он перебил ее немного резко, но девушка лишь кивнула.

- Спасибо за все.

В первые же несколько дней весть о приезде столичного аристократа облетела все высшее общество Ялты, и приглашения на вечера и обеды посыпались в небольшой особняк Репниных, как из рога изобилия. Владимир морщился, но отказываться от всех приглашений было неприлично, приходилось делать визиты, хотя барон и прекрасно понимал: придется в ответ принимать гостей и у себя.

Анна отговаривалась самочувствием от любых приглашений, но полностью избегать общества было невозможно: любопытные дамы и господа находили таинственную воспитанницу барона на пляже, заводя с ней беседы, развлекая разговорами. Безукоризненное воспитание старого барона продолжало восхищать южное общество точно так же, как когда-то оно изумляло общество Северной Пальмиры, но Анна была предельно сдержанной со всеми.

За изысканные манеры и некоторую отстраненность, “протеже” барона была незамедлительно прозвана за глаза “холодной гордячкой” всеми молодыми и не очень дамами Ялты; и особенно острыми на язычок, безусловно, становились те, кто хотел бы заполучить внимание барона для себя самой. Впрочем, Анну невозможно было уличить в каких-либо недостатках, кроме нежелания вливаться в светскую жизнь, и вскоре все порешили, что виною тому является ее болезнь. Теперь барона жалели, сокрушаясь его неудаче, а вслед Анне лишь вздыхали. Владимира подобное отношение злило, но он сдерживал себя, найдя выход в том, чтобы как можно реже показываться в свете.

Теплый морской воздух, купания в ласковых волнах и горячее солнце постепенно делали свое дело: Анне становилось лучше. Кашель уже совсем не мучил ее, крови на платках больше не было, болезненный румянец на бледных щеках сменился ровным и здоровым, и постепенно она чувствовала себя все крепче и сильнее. Местный доктор одобрительно кивал головой и давал надежду на выздоровление, и впервые в глазах Анны засветилась искренняя надежда. Не наигранный блеск, а настоящая, сердечная: Анна впервые поверила в свое будущее.

Через три месяца после приезда Корфа и Анны в Ялту, сюда же приехали Андрей и Натали Долгорукие, и скромный особняк теперь кипел жизнью. Княгиня Долгорукая незамедлительно влилась в высшее общество, и постепенно, начала втягивать в светскую жизнь и Анну.

- - Владимир, ты не против, что Наташа так активно приобщает Анну к светским раутам? - однажды спросил Корфа Андрей за утренним кофе и сигарой.

- Что ты, ничуть, - Владимир поднес к губам чашку. - Анне давно пора прекращать быть затворницей.

- Конечно, - Андрей усмехнулся. - Но знаешь, последние несколько месяцев пошли ей на пользу. Она чувствует себя лучше в свете… - князь умолк, подыскивая слова.

- Почти, как в годы нашей юности, когда ее представляли в свете, как воспитанницу моего отца? - Корф приподнял бровь.

- Да… - Андрей лишь кивнул.

***

Последние лучи заходящего солнца вновь окрасили небо волшебными лиловыми тонами, а смирные волны лишь мягко покачивали гребнями, готовые принять огненный шар в свои объятия. Постепенно, он опускался все ниже и ниже, и наконец, коснувшись зеркальной глади, утонул в светлой дорожке, все еще продолжая озарять небо и землю своими лучами.

Бережно накинув на плечи Анны шаль, Владимир придвинулся немного ближе и не смог сдержать улыбку, когда ее головка доверчиво опустилась на его плечо.

- Мне кажется, я никогда не устану наблюдать за закатами, - девушка слегка потерлась щекой о сукно его пиджака.

- Конечно, ведь Вы соня, и совсем не хотите вставать рано-рано и встречать рассветы, - шутливо отозвался Владимир, поглаживая ее плечи.

Рассмеявшись, Анна повернула голову, глядя в его глаза своими, полными чистых слез.

- Анна, Вы плачете? Не надо, все будет хорошо, доктор ведь сказал, Вы идете на поправку…

- Нет… То есть да, я знаю, но я не об этом. Знаете, я просто представить себе не могу, что бы со мной было, если б не Вы… Если б Вы не приехали тогда…

- Не надо, - он крепко сжал ее пальцы и поднес их к губам. - Не думайте об этом. Сейчас Вы рядом со мной, и это самое лучшее, что может быть.

- Мне никогда не было так хорошо… – Анна, не отводя глаз, смотрела на Владимира. - Честно, мне никогда не было так хорошо.

- И мне, - он лишь улыбнулся, немного печальной, но счастливой улыбкой. - Мне ведь понадобилось немало времени, чтобы понять, кто мне нужен больше всех. Я просто кутил и транжирил жизнь, рискуя ею по пустякам. Вы тоже спасли меня, Анна.

- Я?! Как?! - голубые озера ее глаз округлись.

- Моя любовь к Вам дает моей жизни смысл. Позвольте мне просто быть с Вами, знать, что Вы рядом…

- Я всегда буду рядом, - девушка приподняла голову с его плеча. - Всегда. На всю жизнь, пока не прогоните. Моя жизнь тоже принадлежит Вам.

- Аня, - барон поднялся со скамейки и опустился перед девушкой на колено. - Аня, я… Я люблю Вас! Вся моя жизнь принадлежит Вам, только рядом с Вами я счастлив. Я прошу Вас, окажите мне честь и станьте моей женой!