- Что? - девушка замерла, прижав ладони к щекам. - Вы хотите, чтобы я стала Вашей женой? Но ведь я бывшая крепостная, актриса…

- Вы самая прекрасная женщина в мире. И больше ничего не имеет значения. Прошу Вас, согласитесь! Если Вы меня не любите, я буду любить за нас двоих…

- Не надо…

- Аня, я прошу Вас, подумайте…

- Не надо любить за нас двоих. Я тоже люблю Вас. Просто слишком долгое время я не допускала даже мысли, что это возможно… Просто слишком многое произошло. Я тоже люблю Вас, но не стоит на мне жениться. Я и так буду с Вами.

- Нет, - он лукаво усмехнулся. - Любить, так королеву, украсть так, миллион! Все или ничего! И я не приму “нет” за ответ! Итак, ты станешь моей женой?

- Ты невыносим!!!! - девушка рассмеялась чистым, счастливым, хрустальным смехом, без даже нотки хрипоты. - Да, я согласна!

- Аня!

Подхватив ее на руки, Владимир закружил свою возлюбленную по берегу, а потом, боясь, что у еще слабой Анны закружится голова, опустил ее на теплый белый песок и, наконец, прижался губами к ее устам, растворяясь в их первом, настоящем, таком нежном и почти целомудренном поцелуе…

Где-то недалеко, с громким криком протеста взмыли в воздух испуганные чайки, но влюбленным не было до них дела. Замечая лишь самих себя, они прижимались друг к другу, и один поцелуй перерастал в другой, и во всем мире были лишь они одни.

***

- Постой, Серж, это же Анна Платонова! - русоволосый офицер, совсем недавно приехавший сюда на воды, с удивлением указал рукой на застывшую в объятиях барона девушку.

- И точно, она, - его высокий спутник криво усмехнулся. - Так вот, кто похитил очаровательную крошку! А говорили, что она получила отставку по состоянию здоровья. Очень интересно, Алексей, очень!

И мужчины направились прочь с пляжа, все еще обсуждая новую сплетню из жизни столичного аристократа и его, как видно, содержанки.

========== Часть 11 ==========

[b]Глава 11[/b]

Музыкальный вечер у графини Разумовской был в самом разгаре, и по сложившейся традиции, здесь собралось все высшее общество Ялты. Постепенно, мужчины удалились в соседнюю комнату играть в карты и курить, а женщины остались в гостиной пить кофе и обсуждать последние новости и моды. Анна, бывавшая в обществе чрезвычайно редко, привлекала любопытные взгляды и женщин, и мужчин, но казалась невозмутимой и совсем не обращала внимание на некоторый шепоток, вызванный ее присутствием. Натали Долгорукая по обычаю была душой общества, беседуя с многочисленными новыми знакомыми, но в какой-то момент, обернувшись к Анне, молодая княгиня улыбнулась своей собеседнице, рассказывающей о молодой пианистке, недавно посетившей Ялту.

- А Вы знаете, какая талантливая исполнительницы наша Анни? Конечно, она сейчас не поет, но играет по-прежнему божественно.

- Что Вы говорите? - графиня Разумовская заинтересованно обернулась. - Быть может, мадемуазель Анни сыграет для нас?

- Простите, графиня, я так давно не подходила к инструменту, - девушка вежливо улыбнулась, про себя коря Натали, но уже зная, что отговориться ей не удастся.

- Да бросьте, душенька, это ведь среди друзей, - графиня Долотова мягко улыбнулась молодой женщине. - Вы очень приукрасите этот вечер, дорогая Анни.

Долотова была милой женщиной, недавно выдавшей замуж последнюю из троих дочерей, и относившаяся к Анне с огромной симпатией.

- Да, прошу Вас, прошу Вас, - разносилось теперь со всех сторон, и опасаясь, что все это начинает выглядеть, как неуместное кокетство, Анна согласилась.

Присев за рояль, она начала одну из своих с детства любимых композиций, и постепенно, музыка увлекла ее, глаза прикрылись, пальцы сами отыскивали нужные клавиши, и девушка с головой окунулась в такой любимый ею мир звуков. Одна мелодия сменяла другую, а Анна продолжала играть, забывая обо всем на свете, о годах разочарования и боли, о реальности и обманчивых иллюзиях, о суровом мире театра и опасностях тщеславного света, и вновь чувствуя себя юной, идеалистичной воспитанницей старого барона Корфа.

- Хороша, - поручик Писарев слушал игру молодой исполнительницы, прислонившись плечом к косяку двери. - Бесспорно, она талантлива, барон.

- Бесспорно, - Владимир сосредоточенно смотрел в свои карты. Что-то в этом Писареве настораживало его, то ли хищный взгляд насмешливых глаз, то ли полунамеки, которые тот бросал целый вечер.

- Уверен, если бы Мадемуазель Анни нам спела, это стало бы изюминкой вечера.

- Господин Писарев, мне придется Вас разочаровать, но Анна еще не совсем здорова и петь ей категорически противопоказано.

- Что Вы говорите? - оттолкнувшись плечом от стены, Писарев вальяжной походкой подошел к игорному столу. - Какая жалость.

- Увы, - Корф едва сдерживался.

- А быть может, барон, Вы просто не хотите делиться с нами мадемуазель Платоновой? - Серж склонился к Владимиру, насмешливо глядя в его глаза. - Держите эту певчую пташку и один наслаждаетесь ее… так сказать… талантами. А жаль, прежде весь Петербург мог внимать пению мадемуазель Платоновой. Право, такая потеря для всех нас и театра.

Серж громко хмыкнул, продолжая стоять в двух шагах от Корфа.

- Что Вы сказали, господин Писарев? - медленно положив карты на зеленое сукно скатерти, Корф поднялся во весь рост. - Вы что-то намекаете о моей невесте?

- Вашей невесте? - Серж хохотнул. Выпитый алкоголь не способствовал логическому мышлению. - Крошка Анни Ваша невеста?

- Сударь, - Корф побледнел. - Вы оскорбили будущую баронессу Корф. Извольте выйти вместе со мной обсудить детали дуэли. Князь, - барон обернулся к молчаливому Долгорукому. - Прошу оказать мне честь быть моим секундантом. Поручик, прошу.

И с этими словами Корф, в сопровождении ошарашенного таким поворотом событий Андрея, направился к выходу. Не совсем готовый к подобному развитию, Серж кивнул Шубину и последовал за ним. Веселье и хмель как рукой сняло, когда барон назвал актрису своей невестой, и Серж вдруг отчетливо понял, что от дуэли ему уже не отвертеться.

- Предлагаю стреляться через три дня на рассвете, - меж тем холодно процедил обернувшийся к нему Корф. - Князь Долгорукий встретится с Вашим секундантом и обсудит все детали, честь имею.

Владимир уже собирался вернуться за Анной, когда взволнованная девушка выбежала на крыльцо.

- Господа, Владимир, - Анна окинула мрачных мужчин испуганным взглядом. Голос сорвался, но девушка не закашлялась, лишь покрепче сжала на груди наброшенную Наташей накидку. – Что здесь происходит?

- Ничего страшного, дорогая, - Корф улыбнулся одними уголками губ. - Нам всего лишь нужно было обсудить некоторые детали. Вам не о чем волноваться.

- Детали? - Анна бросилась к барону. - Вы вызвали его на дуэль!

Анна только окончила играть одну из пьес, когда шум в соседней комнате привлек ее внимание. Дамы засуетились, перешептываясь о ссоре, происшедшей между мужчинами, в воздухе повисло слово “дуэль”. Побледнев, девушка поднялась из-за инструмента, когда обрывки фраз долетели до ее чуткого слуха: “Дуэль… Какой пассаж… Актриса… Оскорбление…”. Чувствуя, как комната медленно поплыла перед глазами, девушка схватилась обеими руками за крышку рояля, тут же увидев Владимира, выходившего из комнаты в сопровождении князя Долгорукого и еще одного высокого мужчины, которого бывшая актриса нашла чем-то знакомым. Она не могла бы сказать, кто он, но этого офицера она явно видела несколько раз в Петербурге. Тут же поняв, что произошло, Анна бросилась вслед за мужчинами.