Да уж, это было неприятно. Очень неприятно. Совсем-совсем неприятно. Я всегда знала, что многие меня почему-то недолюбливают, но оказаться в столь неловкой ситуации было до одури неприятно. Ну, я довольно быстро успокоилась. В конце концов, не ожидать чего-то подобного было крайне глупо с моей стороны, и этот тупой инкуб здесь совершенно не при чём.
Я захотела прочесть записку ещё раз, но оказалось, что я нечаянно отправила её в небытие. И заодно заставила своих неправильных гостей прятаться за статуями в попытках избежать попадания в чёрное пламя. Ой, получается, что я немного всё-таки вспыльчивая? А, не важно.
Ах, да, об этих людях! В общем… Желания оставаться в подземелье у меня как-то больше не было, и я поднялась с ними на поверхность. По пути узнала, что в твоём мире прошло около полутора тысяч лет с моего последнего пробуждения, что о священной войне только всякие несусветные байки сохранились, что в твоём мире вроде как не осталось представителей других рас и все считают их вымыслом… Точно! Когда я узнала, что, за неимением других разумных рас люди решили поделить свою на несколько, то просто упала со смеху! Нет, ты представляешь, дробить свою расу, основываясь на паре несущественных отличий! У вас, людей, даже игра такая есть, в которой найди семь отличий. Подумать только, до чего же!.. Ну, не мне тебе рассказывать, насколько это нелепо, ты ведь и сам всё знаешь.
Кстати, я ведь ещё узнала, что эта шайка – они даже близко не связаны с героями и артефактами. Оказалось, что какие-то шахтёры рыли норы в поисках угля, и наткнулись на мой лабиринт. Решили посмотреть, что внутри. Странные они какие-то, я так и сказала:
– А зачем вы здесь уголь роете? В паре тысяч шагов к северу от моего подземелья ведь полно алмазов. Или теперь алмазы ничего не стоят?
Кажется, шайка не знала про алмазы. По крайней мере, они сильно удивились. Но я не уверена. Возможно они удивились тому, что я нашла их запасы алкоголя. Отвратительное такое пойло, называется… Медицинский спирт. Не знаю, зачем люди делают эту дрянь, но настроение у меня было действительно паршивое, и оба ящика как-то сами собой исчезли. Лучше надо было прятать, вот что я им сказала.
Мы с той шайкой ещё немного поболтали и разошлись. Вообще интересно, что поначалу такие пугливые человечки в итоге оказались вполне общительными. Но всё равно немного дёргаными. По крайней мере, когда я увидела зеркало, то немного задумалась о своём внешнем виде. Я ведь чувствовала, что с человеческой точки зрения не очень привлекательна – эти демонические крылья, глаза суккуба, да и кожа моя… Ну, человеческая кожа мне и самой в итоге понравилась, как видишь. И… Мне всегда было уютнее выглядеть миленько. Не знаю, почему, честно! Пожалуй, это что-то на уровне рефлекса. Кароч, я не стала сильно заморачиваться. Просто скопировала из души одного самца самый желанный образ перед тем, как попрощаться.
Я всего лишь мутировала в человеческую самку. Вполне приемлемую, совсем не страшную, даже наоборот, очень красивую. Вот скажи мне, Соли, что-теперь-то могло напугать эту нервную шайку? Вот ну что?!!
Параграф 14: дикастерий, главный вход.
Юноша с удовольствием слушал рассказ подруги. С виду холодный и безразличный, в действительности Вэ Соли проявлял большой интерес к происходящему вокруг него, равно как и к различным историям, тем более к историям Веты. Как, в общем-то, и всегда. Также Соли далеко не был бесчувственным, скорее наоборот. Однако тех, кто об этом хотя бы догадывался, можно было пересчитать по пальцам одной человеческой руки, не обязательно целой. Личное мнение, переживания и уж тем более сопереживания Соли крайне редко оправдывали не то что желания, но даже ожидания окружающих. Сам Соли, сколько себя помнил, старался демонстрировать сумбур своих эмоций только убедившись, что сможет избавить себя от негативных последствий, и в итоге окончательно разучился это делать. Впрочем, сейчас он находился в обществе той, рядом с которой подобных сложностей он не испытывал. Возможно, именно поэтому демоница рядом с ним была одной из тех немногих, кому он симпатизировал. Возможно, думал Соли, именно поэтому он и мог почувствовать настоящую близость разве что с этой демоницей. К слову, личностей, которым Вэ Соли хоть как-то симпатизировал, можно было пересчитать по пальцам одной человеческой руки, не обязательно целой.
Суккуба рассказывала человеку историю из своего прошлого, и её настроение порой кардинально менялось в течение короткого повествования. Только что подавленная Вета за несколько секунд превращалась в Вету жизнерадостную, возмущённую, удивлённую… Так, словно она заново переживала произошедшее. Активно жестикулируя, самозабвенно декламируя, непринуждённо восклицая, она ни в коей мере не была обеспокоена собственным экстравагантным поведением. И уж тем более она не была обеспокоена мнением любого случайного зрителя, кем бы он ни оказался. Единственное мнение, которое могло интересовать Вету – мнение единственного неслучайного зрителя. Мнение человека, которого она предпочла называть Вэ Соли, не вдаваясь в подробности того, что считала это имя идеальным только из-за знания – такое имя на самом деле было выбором самого Вэ Соли. К слову, личностей, которые были в достаточной мере знакомы с Ветой, немало поразил бы один только факт – Вету интересует чьё-то мнение.
На пустой, едва ли не вымершей улочке-лазе Вета хотела узнать мнение человека, едва ли умеющего своё мнение выражать:
– Вот скажи мне, Соли, что-теперь-то могло напугать эту нервную шайку? Вот ну что?!! – Возмущению демоницы не было предела. По крайней мере, на данный момент.
– Вета, насколько ты уверена, что использованный тобой облик не был страшным?
– Уверена! Я в этом облике жила ещё несколько лет, и всем он нравился. На самом деле очень удачный внешний вид попался, почти не нуждался в доработке.
– Раз облик настолько хорош, то дело, скорее всего, в женщине, послужившей источником. – Соли отрывисто высказал обрывок своего суждения, и, по привычке, не доводя его до конца, спросил. – Если для тебя это так важно, почему ты не поинтересовалась у шайки не-героев? Судя по тому, что ты рассказала, те люди были бы с тобой весьма откровенны.
Ни Соли, ни, тем более, Вета даже не задумались о том, что для обычных людей превращение грозного сверхъестественного создания в обычного человека может показаться устрашающим. Не задумались они и о том, что эта женщина могла быть попросту знакома исследователям древнего лабиринта, и, например, к тому моменту её уже не было среди живых. А если бы кто-нибудь сказал этим двоим, что процесс мутации суккубов сам по себе может испугать обычных людей, то Вета, скорее всего, искренне рассмеялась бы от подобного утверждения, Соли же, вероятно, не удержался бы от сарказма в адрес высказавшего нечто столь нелепое.
– Спросить? Мне такое даже в голову не пришло… – Вета остановилась в недоумении.
– Желательно интересоваться у первоисточника, но тебе ведь ничто не мешает досаждать своим вопросом случайным прохожим, и после сравнить их ответы. Такой способ хоть и не совершенен, имеет ряд достоинств.
– Ой, ну что мне могут сказать случайные прохожие?.. Если давить на первоисточник ещё имеет смысл, то на остальных рассчитывать не только неприятно, но и попросту нелепо. Сам посмотри, Соли. – Вета закатила глаза и сосредоточилась на окружающем пространстве. Для такого существа, как она, почувствовать присутствие жизни на довольно приличном расстоянии было чем-то само собой разумеющемся. Не более чем за секунду Вета нашла то, что искала. – Пойдём, ближайший случайный прохожий за тем поворотом!
– Если тебе неприятно, то можешь ничего мне… Хм. – Глядя на быстро удаляющуюся фигуру суккубы, Соли пожал плечами и направился следом.
Пройдя сквозь очередной лаз между домами, Соли обнаружил открытое пространство. Открытое, разумеется, в сравнении с тем, что он видел, пробираясь сквозь Порочный квартал. Размером чуть больше баскетбольной площадки, здесь такая миниатюрная площадь могла показаться по-настоящему просторной. В дополнение к этому, площадь была полностью очищена от изобиловавших на остальных улицах грязи и мусора, что подчёркивало особый статус места даже больше, чем одетый в наводящую на мысли о тамплиерах военную форму молодой нэдзу’ум – крысоподобный ма’алаки’, определённо исполняющий здесь обязанности стражника.