Смутившись, Андреа махнула рукой, взяв сумочку и ключи от машины.

— Едем. Мэрл сразу с работы туда, так что бегом, — скомандовала она.

«Лишь бы нигде не встретить Кэрол. Хотя что ей делать на детском спектакле?»

В зале набились взволнованные не меньше детей родители, бабушки, дедушки и прочие родственники. Мэрл, уже занявший места на первом ряду, закричал на весь зал:

— Блондиночка, иди ко мне, самые козырные места для Диксонов!

Дэрил закатил глаза, но послушно протолкался к брату, усадив рядом Кайлу.

Дети, немного робея и изредка забывая слова, кружились по сцене. Эшли с волшебной палочкой наперевес и в сшитых матерью крылышках, важно расхаживала, не забывая стрелять глазками в зал. Любовь и гордость переполняли Андреа, особенно, когда муж шумно задышал, украдкой вытирая влажные глаза.

— Ты заслужила мороженое, детка, всех заколдовала, — Мэрл стиснул в объятиях радостную девочку.

— Дэрил, а тебе понравилось? Я победила злого волшебника! — Эшли протянула руки к дяде. Он, приобняв ребенка, сказал:

— Диксоны непобедимы.

Андреа едва слышно застонала, а Кайла расхохоталась.

— Идем в кафе, я тоже хочу мороженого, — Кайла взяла девочку за руку.

Дэрил аккуратно двинулся за женой, когда вдруг услышал смутно знакомый голос:

— Диксон! Это что, серьезно ты?!

Тайриз, широко ухмыляясь, протиснулся к ним, протягивая руку.

— Привет, Тай, — сказала Андреа, не совсем понимая, что он делал в школе.

— А я тут с Карен, ее сынишка, Ной, тоже играл, — словно прочитав ее мысли, пояснил мужчина.

— Как здорово! Рада за вас, — сказала Андреа, незаметно ущипнув уже собиравшегося, судя по лицу, выдать шутку про шоколад с корицей, Мэрла.

— Ты надолго, Дэрил? Или вы с Кэрол на Рождество и обратно? Карен вчера видела ее в магазине, сынишка — вылитый ты, поздравляю, — радостно заговорил Тайриз.

— Вот же ж твою мать, у тебя и шутки, шоколадный ты мой мишка! Какой нахрен, сынишка?! — протянул Мэрл. Взгянув на ошеломленное лицо жены, он осекся.

Дэрил, застыв на месте, почувствовал, как сердце, описав дугу, глухо стукнуло в ребра.

— Кто-то может мне объяснить, что происходит? — спросила Кайла.

— У меня что, есть братик?! — бурный восторг Эшли окатил всех словно ушат ледяной воды.

Дэрил, выругавшись, стремительно бросился к выходу.

***

Сэм уснул, переполненный новыми впечатлениями, ей же не спалось. Слишком много вопросов, на которые нет ответов. В кабинете отца Кэрол увидела заключенный в рамочку рисунок. Та самая акварель для конкурса, которую ей не суждено было закончить. Тогда, увидев Дэрила и Бет, та часть ее души будто умерла. Больше она никогда не взяла в руки кисть или карандаш.

После безуспешной попытки поговорить с Диксоном, она скидала вещи в чемодан и уехала в Атланту. Забрала документы из колледжа. И только росший внутри ребенок свидетельствовал о том, что она еще жива.

Промаявшись еще полчаса, Кэрол спустилась на кухню налить себе воды или чая. К ее удивлению, там горел свет.

— Хершел? Почему вы здесь? Что-то с папой? — сердце моментально сдавила неимоверная тяжесть.

Грин покачал головой, задумчиво покрутив в пальцах бокал. Судя по цвету, в нем был коньяк.

— Ты больше не рисуешь, Кэрол? — неожиданно спросил он.

— Нет… нет времени, Сэм… — неубедительно пробормотала она.

— Понятно, — Хершел сделал глоток алкоголя, — я понимаю, что не мое дело, но спрошу: Диксон знает о ребенке?

— Зачем? — горько сказала Кэрол. — Он даже объясниться со мной не пожелал…

— Ты знаешь, он приходил пару раз… после. Работу искал. Я отказал, теперь жалею.

— Почему? Вам он никогда не нравился, как и папе, к тому же они с Бет…

— О, Бет, скорее всего, была минутной слабостью, любил то он тебя, — Хершел пристально посмотрел на Кэрол. Закрыв глаза, она прикусила губу.

— Не веришь? А я думаю, что я прав.

***

Его разбудила головная боль, верная спутница последних трех месяцев. Он спустил ноги с дивана, отметив, что опять уснул в одежде и поплелся на кухню. Щедро запил пивом три таблетки.

С тех пор, как Лори и Карл переехали к Шейну, он неустанно крутил в голове воспоминания о том, каким плохим мужем и отцом он был. Пропадал на работе. Пропускал дни рождения и годовщины. Не дарил цветов и не водил жену в кино и рестораны. Все это за него делал Шейн, так удачно всегда оказывающийся «неподалеку».

Резкая трель мобильного телефона заставила мужчину схватиться за многострадальную голову и громко застонать.

— Рик? Ты что, уже пил? — бодрый голос Гленна ворвался новой порцией боли в висках.

— Нет… я только что встал, — честно признался бывший коп.

— Тебе пора завязывать, дружище! Приходи к нам, есть разговор, — загадочно сказал Ри.

— О чем еще? — Рик зевнул. Идти никуда не хотелось, даже ради божественного кофе, который варит Мэгги и горячей пиццы.

— Я не могу сам к тебе приехать, Мэг устроит скандал… она сама не своя с тех пор, как Диксон приехал. Сам понимаешь, Бет… да еще и Кэрол как снег на голову, — быстро заговорил Гленн.

— Кэрол Мэтлок? Вот это да. Ты о ней хочешь поговорить?

— Нет, о тебе и Лори.

Рик протяжно вздохнул. Лори, Карл, Шейн… Говорить о них было больно, словно кто-то бил по уже больному месту.

— Говори по телефону, — скомандовал Граймс. Идти и видеть жалость на лице Гленна и раздражение его жены не очень хотелось.

— Ладно. Только ты… обещай, что ничего не… короче держи себя в руках…

— Да в чем дело, Гленн?! — воскликнул бывший коп.

Азиат вздохнул и тихо произнес:

— У нас новый шериф. Уилл ушел на пенсию.

— И только то? Ну сходим вместе в бар, поздравим, — Рик, конечно, глубоко уважал шерифа, он почти тридцать лет провел на посту и отдал всего себя защите граждан. То, что он сам не смог, потеряв семью и, кажется, самоуважение.

— Ты не понял, дружище. Новый шериф едет из Атланты. Это Шейн, Рик.

========== Глава 5. Теперь это мой город ==========

Придирчиво рассматривая снятый на время дом, Блейк недовольно проговорил:

— Милтон, я ужасно разочарован. Это совсем не то, что нужно! Все такое… современное. И дорогое. Как я смогу приглашать сюда местных обывателей? Ты думаешь, что фермеры будут голосовать за меня, любуясь этой… этим…

— Домашним кинотеатром, сэр. Очень помогает расслабиться, тут доступ в интернет, а уж качество… — забормотал секретарь.

— Выброси! — закричал Филипп. — Мне нужен немного побитый молью, но утонченный южный стиль! Понимаешь, нет?! Бывшие рабы, реднеки, фермеры и их жены, которые варят персиковое варенье, а не ищут в интернете фильмы!!! Вот мои избиратели! Они должны чувствовать, что я свой, Милти, свой! Будто я ходил в школу с их детьми и спасался с ними от паводков после урагана Ида! Уяснил?!

— Ддда… я все… я исправлю! — очкарика будто ветром сдуло.

Блейк нервно растрепал волосы. Почему он все должен контролировать сам?! Бестолковые помощники! И за что он им только платит. Так много нужно сделать и так мало времени! К тому же завтра Рождество и он должен посвятить его дочери. После отъезда из Саванны Пенни стала вялой и постоянно спала. И, как и все прошлые праздники, вспоминала Лайзу.

«Если бы мама была с нами, она бы испекла печенье для Санты, такое, в форме елочек. Помнишь, папа?»

«Мама бы гордилась как хорошо я теперь плаваю и ныряю и нисколечко не боюсь. Правда, папа?»

«Папочка, а ты всегда-всегда будешь любить только маму? Обещаешь?»

О, конечно он обещает. Скрипя зубами от бессильной ярости, глядя в доверчивые голубые глаза своей дочери и сжимая ее нежные пальчики. Изо всех сил обещает.

Если бы Филипп мог, он бы убил Лайзу снова — медленно, мучительно. Только на сей раз своими руками.

Майк был чертовски хорош, но его пришлось убрать. Найти ему полноценную замену оказалось труднее, чем он думал, Пелетье был исполнительным, но ему недоставало хладнокровия и выдержки. Попросту говоря, он ловил кайф от жестокости, а это претило Блейку и угрожало его бизнесу.