— Нужно позвонить Андреа и спросить. Она говорила, что скоро вернется сюда, — вспомнила Кэрол, — наверное, ее маме уже сделали пересадку.
— Будет здорово, — Дэрил поправил футболку, — кажется, я слышу скрип коляски твоего опекуна.
— Как он тебе? Чудесный, правда? — спросила Кэрол, беря его за руку.
— Да, — просто ответил Дэрил, — ты меньшего и не заслуживала.
Сэм, громко прочистив горло, въехал в гостиную.
— Итак, вижу, что шторм стих, — глубокомысленно объявил он, — тем лучше. Кэрол, я рад, что твой молодой человек приехал. Он гораздо симпатичнее того, кого притащила перед выпускным наша Линдси и уж точно лучше воспитан. Мыть руки и за стол?
Они синхронно кивнули.
А потом была огненная лазанья с тонной сыра, холодный сок в смешных пузатых стаканах, веселый смех и рассказы Гленна. Кэрол он понравился сразу же, особенно тем, что безоговорочно предложил свою дружбу ее Дэрилу. И как жаль ей было провожать их обоих, когда приехал мистер Ри. Она обняла Гленна, а затем Дэрила.
— Я буду ждать тебя, — просто сказал он, — и если буду нужен, то стоит только позвонить.
— Да, — Кэрол улыбнулась, — береги себя. Со мной все будет в порядке.
— Мы позаботимся, парень, ты не думай, — подмигнул Сэм, обменявшись с Дэрилом крепким рукопожатием.
Много позже, когда они вернулись в дом и уже готовились ко сну, Донна зашла к ней в комнату.
— Так странно, милая, ты не заметила, вон та серая машина, она всегда тут стояла? Ни у кого из соседей нет такой, — спросила Донна, отодвинув занавеску и глядя на улицу.
— Не видела раньше, но она, кажется, уже стояла тут, когда мы приехали, — сказала Кэрол. Глаза у нее слипались, но она была невероятно счастлива. Казалось еще немного, и она просто взлетит под потолок от переполняющих ее чувств. Любовь и облегчение смешались вместе, а сердце пело. Впервые со дня пожара она знала, что уснет без сновидений.
— Думаешь? Ну ладно, не обращай внимания. Спокойной ночи, — Донна погасила свет.
— Спокойной. И спасибо. Спасибо за все, — прошептала Кэрол, проваливаясь в сон.
========== Глава 20. Андреа ==========
Уильям долго молчал, исподлобья изучая Мэрла, небрежно развалившегося в кресле и покачивающего в руке стакан, наполненный лучшим виски из его личных запасов. Андреа, сидящая на соседнем, глубоко вздохнула, прежде чем встать ему навстречу. Отец хранил неодобрительное молчание, поэтому она открыла рот, чтобы все объяснить, но не успела.
— Так, так, вижу, что вам тоже не помешает выпивка. Выглядите преотвратно, — глубокомысленно произнес Мэрл, вставая и наливая щедрую порцию в стакан. Протянув его Уильяму, он продолжил:
— Я заявился без предупреждения, но прежде, чем вы меня выставите, послушайте. А может быть, и выставлять не придется, мистер Форстенберг. И можно на ты? Я не привык к таким церемониям, тем более…
— Тем более, что ты отец моего внука или внучки? — скептически перебил Уилл. — Поздравляю. И да, давай на ты, Мэрл. С удовольствием послушаю, как ты просишь руки моей дочери, ты же за этим приехал? Чтобы поступить, как порядочный человек. Ты мне показался таковым, несмотря на твое… не самое красивое прошлое.
Мэрл судорожно сглотнул.
— Это тоже. Но сначала еще один момент. Я тут говорил с кукол… с Андреа, — поспешно поправился он, — и знаю, что из-за меня она не сможет стать донором для матери. Так есть небольшая вероятность, что я подойду. Никаких противопоказаний нет, группа крови — все как надо.
— Но мы уже пробовали, доктор сказал, что лучше всего близкий родственник! — Уильям покачал головой. — Не могу снова рисковать здоровьем Аннабел.
— Мы разговаривали с доктором, Мэрл идеально подходит, — тихо произнесла Андреа, — осталось только убедить маму. Это хороший шанс, лучше, чем ничего, не так ли?
Уильям одним глотком допил виски.
— Не знаю. После того, как ты… в общем, Белл твердо решила умереть. Я без понятия, как можно ее отговорить. Она жалеет только, что не увидит ребенка…
— Так это же прекрасно! Мы прямо сейчас к ней поедем и устроим целый спектакль, изображая самых безответственных и беспечных будущих родителей в мире. Уверен, ее сердце дрогнет, и она поймет, как сильно нам нужна. Нам всем, — подчеркнул Мэрл, улыбаясь.
Андреа почувствовала, как слезы подступают к глазам. Ее мужчина. Она так гордилась им, а особенно тем, что он не испугался и не отступил. И даже сейчас готов был сделать для ее матери больше, чем кто-либо. Уильям сначала отнекивался, но потом оттаял от искренности Мэрла и согласился попробовать убедить Аннабел. Лицо отца из угрюмого стало снова светлым. Полным неожиданной, но такой нужной им всем надежды.
Аннабел была покорена с первого взгляда. И уже не стала отказываться от нежданного спасения. Шанс был очень хорошим, и операция прошла успешно. Мэрл восстановился на удивление быстро, поглощая больничное желе в неимоверных количествах и сетуя, что нельзя запить его пивом, было бы вдвойне вкусно. Аннабел была в тяжелом, но стабильном состоянии, и не скрывающие радости врачи делали самые оптимистические прогнозы.
— Ура, долой больничные шмотки, цып! — Мэрл резво сорвал с себя рубашку в голубую полоску, едва подписал бумаги о выписке. Прошла пара недель с тех пор, как он приехал к ней в Сан-Франциско, и весь мир вокруг сразу стал прекрасным.
— Ты с ума сошел! А если кто-то войдет? — Андреа рывком задвинула шторку возле кровати.
— Полюбуется моим совершенным задом! И синяками от уколов! — хохотнул он, одеваясь. — Не ревнуй, куколка, это все — только твое. Я — честный парень. Почти что женатый вообще-то.
— И где мое кольцо? — рассмеялась Андреа.
Она чувствовала себя просто прекрасно, никакой тошноты и других неудобств. Ей даже разрешили лететь на самолете обратно в Милуоки. Она хотела быть рядом с Кэрол в день оглашения приговора. Дэрил позвонил ей на прошлой неделе и сказал, что они поговорили. И все хорошо, больше никаких сомнений и недомолвок. Было еще несколько слушаний и на последнем ожидали оглашения решения судьи. Мистер Фицхью, адвокат Кэрол, был настроен оптимистично, но предупреждал, что, вероятнее всего, обвинения с Грейс могут снять, назначив ей принудительное лечение в психиатрической клинике, уж очень правдоподобно она изобразила невменяемую. Узнав о Софии, ее начали жалеть. Но все равно, опеку над дочерью миссис Дженнер потеряет, поэтому Кэрол передадут Сэму и Донне до тех пор, пока ей не исполнится восемнадцать. Если она сама этого захочет.
— Они, вроде бы, неплохие. Мне понравились, — сказал Дэрил.
Он позвонил по скайпу и сначала долго и укоризненно смотрел на брата, а затем заговорил, обращаясь преимущественно к Андреа.
— Я очень рада за вас обоих. Честно. Мы приедем через два дня, как только Аннабел переведут в обычную палату из реанимации, — проговорила Андреа, пихая Мэрла локтем в бок.
— Ай! Цыпа, больно же! — завопил он. — Слушай, Дэрилина, я прощения просить не буду. Ты сам знаешь, что я тебе добра желаю, так что смени эту кислую рожу на нормальную и поблагодари меня.
— Вот еще, — буркнул Дэрил, — ты знал, что она себя винит в смерти Молли. И молчал, блин. Что, сложно было мне сказать?
— Но в итоге же смотри как все отлично вышло. И только благодаря мне! — пафосно заявил Мэрл, получив еще один тычок от Андреа.
— Не слушай его, Дэрил. Мы скоро будем с вами, и все наладится после суда. Грейс больше не будет угрожать ей, и Кэрол успокоится. Мне безумно жаль Молли, правда. Она старалась быть хорошей матерью те месяцы, что вы провели в Райской поляне, — произнесла она, — Хершел может стать твоим временным опекуном, я узнавала у мистера Фицхью, раз Мэрл почти совершеннолетний, это ненадолго. И ты должен будешь ходить в школу. Как тебе вариант?
— Сойдет, — кивнул Дэрил, — мне тут неплохо. Джим, Гленн, все нормально. Школа так школа.
— Отлично! До скорой встречи, Дэрил.
Она захлопнула крышку ноутбука, укоризненно глядя на Мэрла.
— Вот что ты за человек, а! Сам заварил кашу и не подумал о последствиях.
