— О, кажется, сама закрылась. Сквозняк, — невинно произнес я, облизывая губы.

Гермиона смерила меня свирепым взглядом и листнула блокнот. Вместо карандаша между её пальцев возникло древко.

— Рики, — ласково проговорила она, — а фамилия? Я просто запишу твои контакты… на всякий случай…

Пока парень диктовал цифры, которые никому не были нужны, палочка в тонких пальчиках заплела знакомый узор и Рики моргнул, замерев на полуслове и глуповато улыбаясь.

— Вот и славно, спасибо тебе. Можешь идти!

Так же ловко она обработала всех остальных. Я не мог не восхититься отточенными движениями и невербальными заклинаниями. Кажется, я скучаю по ощущения струящейся по венам силы. Когда за последней из официанток закрылась дверь, Грейнджер со вкусом потянулась, расстегнув наконец свою проклятую куртку. Неплохо. Руками бы я её грудь точно потрогал. И не только.

— Хорошо устроились, профессор, — скучающе сказала девушка, — на кого работаете? Министерство? Малфои? Гринграссы?

Подивившись её догадливости, я прошёл к шкафу, где хранил огневиски и стаканы.

— Будете?

— На работе не пью, — мгновенно отозвалась Грейнджер, но с тоской проводила стакан, который я поднес к губам, сделав щедрый глоток и прикрыв от удовольствия глаза, — вы не ответили на вопрос.

Я помедлил, покачивая стакан и следя за вспышками на дне. Конечно, это не тайна за семью печатями, тот же министр магии прекрасно знает, где я и что я делаю. Ничего противозаконного. После победы и полугодового лечения в Мунго я залег на дно, чтобы передохнуть. А после, когда обвинения с Драко были сняты, а Люциус отсидел положенные два года, меня пригласили на свадьбу с Асторией Гринграсс, где мы обсудили взаимовыгодное сотрудничество. Я выразил желание покинуть колдовской мир, на что Нарцисса вручила мне ключи от лофта. За то, что я свидетельствовал в их пользу перед Визенгамотом и уговорил то же самое сделать обязанного мне жизнью Поттера.

— Драко, — наконец произнес я, — и Астория. И ещё один… партнер. Не волшебник. Лекарственные и косметические зелья, мази, средства для волос. Шампуни моего собственного изобретения. У меня более ста патентов, мисс Грейнджер, так что я и один бы не бедствовал. Но спасибо, что спросили.

Ей хватило совести покраснеть.

— И при этом вы говорите, что не пользуетесь магией? Сомнительно, мистер Снейп.

Я фыркнул, сделав ещё глоток.

— Вы должны помнить, что при варке зелий волшебная палочка скорее враг, чем помощник, что да остального… Если вокруг меня нет толпы криворуких бездарей, которых чуть что нужно спасать, я прекрасно обхожусь без заклинаний. И уж точно не питаю приятной ностальгии к использованию непростительных. Уж вы-то это должны знать.

Грейнджер потупилась и замолчала. Она пару раз навещала меня в больнице, а я был слишком слаб, чтобы протестовать. Её неловкая забота раздражала. Особенно, когда я бредил и просил прощения то у Лили, то у Альбуса. Я выгнал её прочь, едва смог самостоятельно есть и пить и с тех пор видел только дважды. И оба раза предпочёл бы забыть.

Вздохнув, мисс-я-больше-не-аврор снова заговорила:

— Значит, компания «Эйфория» принадлежит вам. Частично. Я не думала, что вы вот так исчезнете. И уж точно не ожидала… встретить вас в Сохо.

— Вы этому рады? — вкрадчиво спросил я, поставив стакан и словно невзначай присев на край стола, поближе к ней.

Девушка скользнула взглядом по моему телу и нервно откинула волосы за плечо.

— Я была рада, узнав, что вы выжили, — просто ответила она, — одним призраком в моих кошмарах меньше. Но то, что вы почти не используете магию… неожиданно. Мне всегда казалось, что вы вросли в волшебный мир кожей, несмотря на ваше… происхождение. Даже Воландеморт считал вас самым искусным волшебником — после себя самого и Дамблдора.

Я поморщился.

— Давайте не будем говорить о покойниках. Свои долги я отдал давным-давно. Как там Поттер?

Гермиона явно удивилась моему вопросу. Ну конечно. Северус Снейп ненавидит мальчика-который-выжил. Старая песня. Северусу Снейпу плевать на всех. И на Поттера в том числе. Вот это значительно ближе к истине.

— Нормально. Стал главой аврората год назад, женился на Джинни Уизли. У них есть сын, Джеймс Сириус, скоро будет ещё один.

— А у вас? — спросил я.

— У меня дочь. Роза. Ей шесть лет, — Гермиона словно окаменела, говоря о своем ребенке. Странно. Вполне… невинный вопрос из вежливости.

— Развелись с Уизли? Не скажу, что удивлен, — протянул я, снова взяв стакан и одним глотком допив его содержимое, — его интеллект явно не дотягивает даже до нижнего края ваших стандартов, мисс Грейнджер.

— А вот это совсем не ваше дело, сэр! — она прикусила губу, с вызовом глядя на меня.

Я усмехнулся. Попалась. Одной рукой я поставил стакан на стол, второй провел по её щеке, наслаждаясь мягкой кожей. Она ахнула, но я не дал ей возможности подумать, наклоняясь к губам и обводя их языком, затем проталкивая его внутрь, в восхитительно сладкий ротик, тут же охотно приоткрывшийся. Запустил пальцы в её волосы, смял кудрявые пряди на затылке, углубляя поцелуй.

Мои чуткие уши уловили едва заметный скрип. Я еле успел отпустить Гермиону, когда дверь распахнулась и вломился Финч-Флетчи.

— Мы закончили, Миа, так что можешь приступать. Три обливиэйта, доклад Гарри и ты свободна. Большое спасибо за помощь! — бодро отрапортовал он, словно не видя, что девушка почти его не слышит. Или делая вид, что не заметил и целоваться с бывшими преподавателями бывшим заместителям главы аврората вполне нормально.

— Да, Джастин. Спасибо. Гарри уже в Министерстве? — с трудом проговорила Грейнджер.

— У себя. Шеклболт собрал всех. Как-никак, Пожиратель Смерти, считающийся мёртвым десять лет, всплывает не каждый день. Ну и Скитер. Стерва та ещё, но своя. Мы будем трансгрессировать, ты с нами?

— Нет, я… позже. Надо заскочить домой. Потом сразу к Кингсли и Гарри.

— Ладно. До свидания, профессор Снейп! — Джастин подмигнул мне и ушел.

Гермиона решительно встала, пытаясь обойти меня, но я успел остановить её, обхватив за талию двумя руками.

— Ничего не хочешь спросить?

— А нужно? — она снова прятала глаза.

— Мерлин, перестань. Ну подумаешь, поцеловались. Ты красива и свободна, а я умею хорошо целоваться. И не только, — интимно шепнул я, наклонившись к её уху, — так что если захочешь продолжить… стоит только сообщить.

Фыркнув, она выпуталась из моих рук.

— Можете открыть мне камин? Ненавижу трансгрессию на голодный желудок.

Я кивнул, скрыв разочарование.

— Могу накормить завтраком, если… хотите.

Грейнджер изумленно покосилась на меня, но, очевидно, сумела удержаться от искушения согласиться, взяв горсть порошка, она бросила его в камин и исчезла в вихре зелёного пламени. Только после этого я перестал «держать лицо» и рухнул в кресло, ладонями растирая ставшие чугунными виски.

Игорь жив. Был. Буквально несколько часов назад. В моем… в нашем клубе. Воспоминания нахлынули с неожиданной силой — ещё до того, как Воландеморт превратился в чудовище, до убийств и превозношения чистоты крови, мы часто встречались и делились идеями, пили хорошее вино, смеялись… Игорь Каркаров был звездой любой пирушки — статный, уверенный, с глубоким низким голосом, умеющим убеждать даже замшелых скептиков. Я равнялся на него тогда. Кем я был? Оборванцем из бедного района, полукровкой без кната в кармане, жаждущим признания. И любви. Меня можно было брать голыми руками, что Том Реддл и сделал. Я потерял Лили и это жгло меня изнутри. Поттер был тем, кем мне никогда не стать — наследник древнего волшебного рода, спортсмен, душа компании, чёрт, да даже внешне он был в сто раз лучше меня! О, как это мучило… да ещё и его постоянные нападки и издевательства его дружков… Я был тогда слишком наивен, чтобы понимать, что он чувствует во мне соперника, хоть и не желает это признавать. А потом я всё разрушил — собственными руками. Тогда-то Мальсибер и Эйвери и познакомили меня с Игорем, свели с тогдашней компанией. Люциус и Нарцисса тоже были среди первых, как и Белла — пока вполне себе в уме, Лейстренджи, Руквуд, Долохов… Я словно очутился среди своих. Они понимали меня и поддерживали.