Только его ты называешь «мой бывший», хотя до и после него были другие.

После разрыва ты почувствовала, что плывешь по течению, уверенная в том, что тебе больше никогда не выпадет такой шанс.

Что стало с вашими объятиями? Были шепот, обещания и обеты. Что произошло с улыбками и смехом, с тем, как он прикасался к тебе, смотрел издали или согревал твои ноги, переплетая их со своими? Они превращаются в остатки пепла после пожара, обычный побелевший шрам, дело закрыто? Или в фотографии и запахи, которые ты хранишь в своем архиве, а он повторяет с другой?

Тебе противно, что ты не можешь избавиться от ощущения, что он принял решение положить конец всему, когда связь между вами была так крепка. Твои подруги отреагировали невыносимо избитыми словами: «Недостаточно, чтобы любил кто-то один…» Они посоветовали тебе двигаться дальше, напиться, перемешаться с другими телами и поверить в старинную пословицу: «Клин клином вышибают». Но ничего не работает, все это лишь обостряет его отсутствие. По настоянию любимых тобой людей ты в конце концов удаляешь с телефона песни, которые вы слушали вместе. Ты даже отдала оставленную им одежду тем, кому неизвестна их история. На первый взгляд все стало налаживаться, но он монополизировал тайну, интимную часть твоей жизни. Мысленно ты до сих пор разговариваешь с ним. Проходят дни, недели, месяцы, а ты по-прежнему борешься голыми руками с этим воображаемым существом, захватившим тебя. Сколько времени, терпения и настойчивости потребуется для того, чтобы оно наконец убралось к черту? Отчаянные времена требуют отчаянных мер: ты идешь дальше, стараясь избегать места, где вы впервые поцеловались. Смена обстановки ради перемены настроения.

© Caroline de Maigret

Модель: Клэр Тран

Время лечит. Ты наконец приручила ощущение потери и отсутствия. Теперь ты улыбаешься, натыкаясь на остатки воспоминаний: письма, которые писала ему, совместные фотографии или ваши песни, которые периодически слышишь в такси.

А когда тебе случается столкнуться с ним, ты краснеешь и даже чуть-чуть потеешь. Твое смущение окрашено эмоцией, пробудившейся оттого, что ты снова видишь его, – но счет тебе известен. Конечно, ты возобновила бы связь, вернулась бы к прежним привычкам и отношениям, но неизбежно наступит тот определенный момент, когда ты вспомнишь, почему вы больше не вместе.

В книге «Безумная любовь» Андре Бретон пишет: «Я чувствовал себя потерянным, вы пришли сообщить мне новости обо мне самом». Итак, ты начинаешь гадать: почему он? И в довершение всего, почему прошло столько времени, прежде чем ты позволила себе полюбить снова? Разве, цепляясь за эту прошедшую любовь, ты не защищала свои убеждения и ту часть себя, которой не желала позволить умереть? Может быть, этот бывший – именно тот, кто был нужен тебе в то время, это все равно что проявить фотографию, акт познания: раскрытие самой себя. Не раньше и не позже. И следовательно, не обязательно на всю жизнь.

Теперь ты даже не уверена, что влюбилась бы в него, не будь знакома с ним раньше. На самом деле это не имеет значения. В глубине души твои нежность и привязанность остались неизменными, они спрятаны в том месте, которое принадлежит только вам двоим, и это ничего не отнимает у новых возлюбленных.

© Caroline de Maigret

От солнечных лучей появляются морщинки.

От улыбки появляются морщинки.

От вечеринок появляются морщинки.

Боже мой, как, должно быть, уныла жизнь у тех, у кого нет морщинок.

С возрастом, чтобы выглядеть моложе и свежее, королевы, принцессы и сладкоречивые торговцы прибегали к разным хитростям. Эти секреты сохранения красоты вписаны в гримуары, то бишь книги заклинаний, и мемуары, на которые мы ссылаемся и сегодня. Заметь, насколько абсурдны и иррациональны были эти верования. Некоторые средства были явно ядовитыми! Что подводит нас к тому, чтобы задаться вопросом по поводу наших собственных обыденных процедур. Что подумают будущие поколения о наших золотых масках и о шампуне с шелковыми волокнами? Ужаснутся ли они так же, как ужасаемся мы, теми, кто жил до нас? Подумают ли они, что мы были с прибабахом, так как верили в то, что коллагеновая маска может разгладить морщины на веках? Вот краткая антология самых диких и эксцентричных косметических привычек наших предков.

Эпиляция лба: В Средние века лоб считался вершиной красоты, и чем выше он был, тем лучше. Он обязан был быть совершенно гладким, по возможности округлым, как шарик из теста. То, что мы нашли бы не сексуальнее пришельцев, считалось писком моды. Говорят, что женщины делали восковую эпиляцию лба, а некоторые даже доходили до того, что его брили, чтобы отодвинуть дальше линию роста волос. Для эпиляции они готовили что-то наподобие воскообразной смеси из негашеной извести, мышьяка и… крови летучей мыши.

© Heritage Images/Getty Images

Окраска волос в белокурый цвет: В эпоху Возрождения во Франции в моде был «венецианский блонд», что-то среднее между белокурым и рыжим цветом волос. Пряди смазывали составом из лимонного сока и шафранового порошка, а потом как можно дольше сидели под солнцем, чтобы краска как следует впиталась в волосы.

Золотой песок: В шестнадцатом веке фавориткой французского короля Генриха II была Диана де Пуатье, несмотря на то что была старше его на двадцать лет. И поскольку в юности она считалась самой красивой женщиной в этих краях, ее преследовала навязчивая мысль остаться молодой навечно. Каждое утро она выпивала специальный отвар, секретным ингредиентом которого был золотой песок. Несомненно, этот эликсир молодости сыграл роковую роль: стараясь сохранить былую привлекательность, она просто травила себя. Токсикологические отчеты, основанные на анализе пряди ее волос, показали концентрацию золота, в пятьсот раз превышающую нормальный уровень.

Тройственное правило: Диана де Пуатье придумала своего рода свод правил, объясняющих, каковы должны быть каноны женской красоты. Для того чтобы считаться поистине красивой, три части женского тела должны были быть белыми (кожа, зубы, руки), три – черными (глаза, брови, ресницы), три – красными (губы, щеки, ногти), три – длинными (тело, волосы, пальцы), три – короткими (зубы, уши, стопы), три – маленькими (соски, нос, голова), три – узкими (рот, талия, стопы) и три – полными (руки, бедра, икры).

Безупречная кожа: В восемнадцатом веке маленькие пигментные пятна или веснушки называли «чечевицей». Женщины той эпохи придумали решение, которое определенно не следует повторять. Ночью они покрывали лицо и руки жидким компрессом, сделанным из истолченной змеи, замоченной в молоке, добавляя туда чуточку… купоросного масла! Остается загадкой, как все это выдерживала их кожа.

Бледность Марии-Антуанетты: В восемнадцатом веке, во времена правления Людовика XVI, при Версальском дворе женщины претерпевали поистине физические мучения ради того, чтобы соответствовать эстетическим канонам своего времени. Первым критерием красоты считалась белая кожа – которая, разумеется, отличала их от бедных крестьян, трудившихся целый день в полях, под солнцем. Говорили, что женская шея должна быть такой белой, чтобы было «видно, как вино, которое она пьет, спускается по ее горлу». Женщины якобы шли на любые уловки, чтобы добиться подобного результата, – даже отбеливали кожу кремом на основе ртути! Мария-Антуанетта с помощью своего личного парфюмера Жана-Луи Фаржона изобрела освежающую воду. Для ее приготовления требовались два мелко нарубленных голубя, смешанных с дюжиной белых яиц, и перемолотые персиковые косточки. Затем все это на двенадцать часов замачивали в молоке, оставляли на три дня на солнце, после чего две недели держали в погребе.