— Ты ответишь на любые мои вопросы, Хан Бин! — она отчеканила это, а я словно опомнился.

— И врать бесполезно. Я распознаю ложь сразу же, поэтому если ты хочешь увидеть, что в своей квартире для тебя оставила Мён Хи, ты должен объяснить мне почему позавчера она пришла именно в тот норэбан. Мало того… — продолжила Малика и обернулась ко мне полностью, — Ты поведаешь мне всё о ваших отношениях. В том числе, как сирота стала главным секретарём огромной компании?

— Вот так просто? Значит, ты веришь, что не я с ней сделал это? — мой голос дрогнул, а она лишь кивнула.

— Но готовься к тому, что я буду единственной. Потому что анализы показали другое. Ты последний с кем у девушки был секс. И вполне вероятно, что тебя возьмут под стражу, а мера пресечения будет фактическая — арест.

По мне пробежался холодный пот, и я сглотнул.

— Я не делал этого, — чувствую как руки сжимаются в кулаки, а кровь бьёт в виски так, словно ищет себе выход через уши.

— Помоги мне, — это всё что я смог сказать, ведь меня накрыла паника.

Я не хотел садиться в тюрьму. Этот сраный ужас сотворил не я. Поэтому впервые в жизни попросил о помощи. Просил, потому что боялся. Мне было страшно до одури.

— А ты не похож на свою мать, — женщина прищурилась, и продолжила, — Она просить не умеет и уже побывала в управлении с приказом закрыть дело против её святого и непорочного сына.

— Я не делал этого, Малика, — пробасил и сцепил челюсть.

— Завтра к утру приезжай в Центральный департамент по особо тяжким. На входе скажи, что тебя ждёт инспектор Адлер. Я выпишу тебе пропуск. И ещё… — её взгляд внезапно изменился и женщина сказала, — Спасибо.

Я опешил. Вот вообще не понимал, что она творит со мной, моими мозгами и дружком в боксёрах. То я слюной давился, смотря на неё только что, то просил о помощи действительно, как сопляк. А теперь… Она меня благодарила?

— За что?

— За то, что не смотрел на меня так как Хи Шин. Обычно именно такой взгляд я у всех и вызываю.

Мимо пробежало двое парней в спортивной форме, а тот самый Хи Шин так и лупился в нашу сторону, выйдя даже из машины. Поэтому я подошёл к ней ближе и задал единственный вопрос, который сейчас меня волновал.

— Что такое Гаптофобия? Почему с тобой это происходит… — на её лице проступила непонятная тень, и оно словно застыло.

Но я хотел знать. Во-первых мной до сих пор одолевало странное ощущение, которое так и сосало под ложечкой. Во-вторых, и теперь мне стало это ясно. Эта женщина единственный человек, который способен помочь мне и который верит в то, что я не мог сотворить подобное.

Не знаю… Может небо смилостивилось над таким пройдохой, или просто карма решила подкинуть мне такого человека.

Я никогда не верил в эти вещи, но всегда доверял тому, что чувствовал.

А чувствовал я нереальную тягу к этой женщине. И она была такой силы, что я физически ощущал, как начинаю ловить любое её движение взглядом, чтобы запомнить.

— Тебя это не касается, — оборвала Малика и развернулась, уже уверенно направляясь к своему ботанику, а я опомнился.

Это звучало, как словесная пощёчина. Смачная оплеуха по моей наглой роже, которая посмела залезть не в своё дело. И я охерел от того, что от этой фразы просто брошенной мне в лицо, я чуть не кончил ушами.

Я расслабился, и решил, что с такой клоакой из страха и сраной похоти в голове, с проблемой не справлюсь. А нужно бы… Иначе моему дражайшему отчиму ничего не надо будет делать, чтобы прибрать всё к своим рукам. Компания итак достанется ему, если меня посадят. И тут то у него и есть явный мотив, чтобы убить девочку и свалить всё на мои плечи.

— Даром я ему вчера рожу не разукрасил. Пёс подзаборный! — я с остервенением открыл дверцы машины и тут же услышал чертов рингтон, который три часа назад помог мне оглохнуть.

— Выброшу вообще этот аппарат, — сел за руль, и установив сотовый на панели, поднял трубку, — Слушаю!

— Хан-ши, это Ри Бон А. Ты можешь говорить? — прозвучал мелодичный голос, а я прикрыл от досады глаза.

Со сколькими бабами я НЕ спал в этом городе? Как она мой новый номер достала?

— Да, Бон А. Я тебя слушаю! — попытался ответить спокойно, но получилось как всегда херово.

— Дело в том… — она явно куда-то спешила, и мне это не понравилось.

— Хан-ши, ты должен знать, что через три дня Мён Хи кремируют. Все тяжбы по похоронам генеральный взял на себя. В компании творится такой переполох, что мне страшно из кабинета нос высовывать.

— Она католичка, — сжал руль до хруста, и ждал продолжения, — Какая к херам кремация?!

— Вот потому я и звоню тебе, чтобы ты успел предотвратить это. Директор Чхвэ собирается из этих похорон пиар-ход сделать, а то что тебя подозревают, использует на ближайшем совете директоров.

Я прищурился и задал вопрос, который так и вертелся на языке:

— С чего такая любезность, Бон А. Мы ведь плохо расстались с тобой, дорогая? И откуда ты знаешь, что подозревают меня?

— Всё гудят как улей, что у вас были отношения.

— Прелестно. Обожаю нашу национальную любовь к сплетням, — прошипел сквозь зубы, и откинулся на спинку сидения.

День просто шикарен. Вначале я не смог первым забрать нужные мне документы. Потом госпожа инспектор скрутила мне мозг и спустила его вниз, теперь это? За какие, мать его, заслуги мне такой подарок от Небес?

— Мён Хи сирота, Хан-ши. Кроме того… зная тебя, я уверена что ты бы не поступил так, — меж тем продолжила девушка, а я прикрыл глаза.

Как бы не относился к Хи, должен был признать, что такого она не заслужила. Как и то, что я действительно привязался к ней.

— И всё же? Почему ты мне это говоришь? — не унимался я.

— Снимать похороны, и поднимать рейтинг компании, выдавая это за заботу о работниках? Она не айдол, Хан-ши. Это низко.

Никогда не замечал за этой особой такой праведности. Ей самой выгодна смерть Хи. Бон А тут же станет старшим секретарём.

— Ты хочешь, чтобы я помог тебе стать на её место? — я думал у меня такого голоса нет, но видимо жизнь и карма научат, бл***, всему.

— Что ты такое несёшь?

— С каких пор ты себе позволяешь говорить со мной неформально? Говори чего ты хочешь и прекрати этот праведный спектакль. Он дешёвый! И ты дешёвка!

— Я знала, что ты больной придурок, трахающий всё подряд Хан Бин, но и подумать не могла, что ты в каждом видишь своё отражение!

— Молодая госпожа, а вы не забываетесь? Я трахал и тебя, и кажется тебе понравилось. Или я не прав?

Она молчала, но дерьмо всё равно полезло наружу.

— Меня назначили на её место этим утром, Хан-ши. И если ты хочешь и дальше быть в курсе дел своей компании, которая только на бумаге твоя, ты станешь спать со мной и дальше. И ты, и я понимаем, что нам друг от друга нужно.

— Дешёвая дрянь, — я расхохотался в трубку, а потом вообще ржать в голос начал, — Прости, но мой член второго раза в тебе не переживёт. А если надеялась этот дерьмовый подкат выдать за благородство — помой вначале рот.

Я положил трубку и просто "бросил" голову на руль. Это не просто клоака… Это какая-то выгребная яма с дерьмом, а не компания.

И сотворил такое с единственной "живой" памятью о моём отце, ублюдок, который теперь пытается посадить меня в тюрьму. Даже свою дешёвую кисен*(женщина для утех) подослал, чтобы она на два фронта работала, вместо малышки Хи.

Но вот просчитался пёс!

Не смотря на всё…

Мён Хи была моей, и хоронить, провожая её в последний путь, буду тоже я!

Я потянулся к сотовому и набрал первое имя из двух самых важных в моей жизни.

— Да, брат! Ты в порядке?

— Ки Бом, — я посмотрел на дорогу и завёл мотор.

— Что?

— Нужно субботний поминальный обед соединить с похоронами, — мотор заревел, и я вдавил педаль газа в полик.

— Понял, хён. Я прикупил курочки, ждём тебя в палатке аджумы у Пан Пхо.

— Экстренная помощь уже в пути! — заорал в трубку Джин Ки, а я покачал головой и улыбнулся, сквозь слёзы.