– Да я… – тихо всхлипнула, ощущая себя самым бедным и незаконно мучаемым созданием в мире.

– Ты чего ревешь?! – неожиданно зло гаркнул лорд.

Ну вот, сначала избил, теперь еще и орет. Изверг белобрысый.

– Я не… не реву я…

– Ревешь!

– Не реву!

– Хватит перечить мне! Сказал, что ревешь, значит ревешь! – Пятый шлепок, но уже не такой сильный.

– Да это уж-ужасно…

– Тебя наказывают так, как другие и мечтать не смеют. – Руки лорда стали массажировать мои ягодицы, и я испытала настоящее блаженство от его прохладных прикосновений.

– Вы что-то путаете лорд Сарг-ман-Сергсу. Нормальный человек не будет мечтать о такой порке, даже когда за дело берется ваша рука. Ой-я! – взвизгнула после шестого шлепка.

– Мой тебе совет рыжик, ротик следует держать закрытым. – Ладонь снежного лорда безжалостно опустилась в седьмой и в восьмой раз.

Я глухо застонала, испытывая одновременно и жгучую боль, и ощутимый трепет внизу живота, порождаемый каждым касанием пальцев лорда, которые медленно блуждают по ягодицам и бедрам, словно вырисовывая замысловатые узоры. Но я не позволила себе расслабиться. Крепко сжав в руках белое одеяло, я приготовилась к следующему извращению лорда, ведь восемью шлепками он явно не удовлетворится.

– Такая красивая, – тихо выдохнул лорд, – Могла бы и не воровать, а ко мне прийти, я бы смог щедро одарить рыжика за его ласки.

Мне бы это может и польстило, будь все это сказано мне в лицо, а не когда я чувствую на своих красных ягодицах взгляд, как оказывается не совсем адекватного лорда Сарг-ман-Сергсу. И вот лежи теперь и думай, кто по его мнению красивый, я в целом или только моя попа?

– Лорд вы… Что вы!… А-а-а… – Я так и задохнулась от возмущения, смешанного одновременно с желанием и стыдом, когда сильные руки схватили меня за бедра, заставляя встать на четвереньки и пальцы лорда коснулись нежных складок, начав быстро их поглаживать.

Грязно, неприлично… но так приятно.

– Что… что вы делаете? – Я с силой сжала ноги, но руку лорд не убрал. Наоборот, начал тереть еще сильнее и ощущения стали намного острее.

– Неужели рыжик не догадывается? – проурчал мужчина, второй рукой придерживая меня за талию и не позволяя отодвинуться от себя.

Приятное тепло стало стремительно разливаться по телу, беря начало в том месте, которого касались пальцы лорда. От его ласк голова вмиг закружилась и удовольствие начало стремительно вытеснять еще бурлившее во мне смущение. А фантазия тем временем рисует совсем неснежные сцены со снежным лордом. Так и виделось, как он крепко держит меня за бедра, и его достоинство касается того места, которое столь упоительно массажируют его пальцы. И вот лорд резко поддается вперед, полностью погружаясь в мое лоно, касаясь своими бедрами моих ягодиц и я…

– А-а-а, – простонала от удовольствия, так живо представив, как снежный лорд овладевает мной, что внутри все сжалось от нетерпения побыстрее испытать это в живую.

– Кажется, ты получаешь слишком много удовольствия от наказания. Как-то это неправильно, – зловеще произнес снежный, прекратив ласки. Меня тут же схватили за волосы, заставив вскинуть голову, и в следующую секунду в меня резко входит внушительное достоинство мужчины.

Я так и выгнулась от захлестнувшего меня возбуждения и удовольствия. Погружаясь все глубже в пучину наслаждения, я никак не могу избавиться от крайне неуместного в данной ситуации вопроса – когда только снежный успел снять штаны? Впрочем, ритмичные движения лорда, его сильные руки, блуждающие по моему телу, вскоре вытеснили все из моей головы.

Бедра лорда с силой ударяются об еще горящие от шлепков ягодицы, заставляя меня постанывать от легкой боли, но вместе с этим и извиваться от сладостных ощущений, даруемых этим властным, грубым мужчиной. О холоде уже не могло быть и речи, тело словно охвачено языками пламенной страсти, разжигаемой все сильнее с каждым движением снежного. Толчок, еще толчок… Как же он глубоко…

– Нравится? – тихо выдохнул лорд, обдав мою шею холодным, на мгновение отрезвившим меня дыханием.

Ответить мне не дали, вместо этого нагло шлепнув по ягодицам.

– Ай! – вскрикнула скорее от наслаждения, смешанного со слабой болью. Но хочется еще. Хочется большего.

Нетерпеливо и призывно покачав бедрами, я подалась чуть назад, за что получила еще один шлепок.

– Какая нетерпеливая, – усмехнулся снежный лорд и грубо схватив меня, заставил лечь на спину, тут же нависая надо мной.

Глаза мужчины потемнели, приобрели невероятный, насыщенно-синий цвет и от одного лишь голодного, неудовлетворенного взгляда, у меня по спине пробежал холодок, а внизу все запульсировало от нетерпения. Изогнув губы в хищной улыбке, лорд раздвинул мне ноги и снова вошел в меня, начав быстро двигать бедрами.

Растворяясь в невероятном цвете глаз, я глубоко вдохнула и выгнув спину, подалась вперед, прижавшись к лорду. Он улыбнулся одними уголками губ и склонившись еще ниже, коснулся моих губ обжигающим, жадным поцелуем, подавляя меня, заставляя подчиниться себе.

Снежный задвигался еще быстрее, и мне кажется, что он заполняет меня всю собой. Сдержаться уже не получается, да и не хочется, и мои стоны оглашают белоснежную комнату. Но стоило мне только застонать, как лорд вновь коснулся моих губ, прикусывая до легкой боли и жадно целуя.

Прижимаясь к мужчине всем телом, я двигаю бедрами в такт с ним, чувствуя, что с каждым движением отдаляюсь от реальности и растворяюсь в наслаждении. И вот лорд сильнее вдавливает меня в кровать, до боли сжимая мои запястья и снова срывая с моих губ стоны.

Так горячо и хорошо. Воздуха уже не хватает, внутри все плавится от чувства приближающейся эйфории. Удары бедер еще резче, еще быстрее. Кажется, достоинство лорда стало больше, погружаясь в меня еще глубже. И вот он полностью во мне, сильные руки крепко прижимают к мощной груди мужчины и я чувствую, как меня накрывает волной наслаждения. Восхитительно!

– И так рыжик, – голосом, не предвещающим ничего хорошего, обратился ко мне лорд Сарг-ман-Сергсу, застегивая последнюю лазурную пуговку.

Я в это время уже закончила возиться со шнуровкой на платье. И теперь настороженно взирала на красивого лорда.

– Считай семь овец ты отработала, – ага, семь, а по заднице надавали за десятерых, даже больше, а ведь до этого говорил, что овец было восемь, – осталось еще девяносто три.

– Как девяносто три! Да я всего семерых укра… спасла! Это что за математика такая?

– Сегодня утром у меня на том выгоне было сто овец, и завтра утром их должно быть столько же. И если их будет меньше, рыжик, ты будешь яро отрабатывать каждую из них, и уже используя свой дерзкий язычок в других целях. А сейчас на выход, – небрежным жестом мне указали на дверь, – Мне еще этих бунтарей наказывать.

– Бедные мужики, – не сдержавшись ляпнула.

Увидев, как задергалось от злости левое веко лорда Сарг-ман-Сергсу, я со всех ног побежала к двери, испытывая желания немедленно приступить к поискам девяносто трех овец. Такого рвения у меня давно не было, ведь его питает страх быть отшлепанной еще девяносто три раза, и что-то мне подсказывает, что это наименьшее из того, что меня может ожидать завтра.

Закончились ли на сегодня мои неприятности? Нет! И еще раз нет! После всего пережитого за этот бурный, насыщенный день, мне снова пришлось покорять гору – правда уже не вверх, а вниз, но это сути сильно не меняет – и бороздить снежную долину, чтобы наконец-то добраться домой.

Бездушная, оживленная сосулька! Мог бы хоть приказать одному из своих воинов довести меня до деревни. И он правда думает, что я буду бегать по всем лесам и полям, чтобы отловить его проклятых всеми Богами овец? Ага, сейчас! Удачных поисков – и это я не о серебряношерстных овечках оговорю, а о себе. Он ведь даже имени моего не знает, так как же он меня найдет и накажет? Рыженьких у нас в деревни пруд пруди, поди каждая вторая. К тому же я из тех особ, которые дважды не попадаются.