Боюсь представить его чувства, когда он только-только догадался об этом. Вероятно, он был не то, чтобы шокирован, скорее он был раздавлен так, что эта новость травмировала его до глубины души.
— Я противна тебе? — мой подбородок задрожал. Я понимала, что близка к тому, чтобы расплакаться. Именно этого я и боялась. Боялась, что он разочаруется и не будет чувствовать ничего по отношению ко мне, помимо отвращения.
— По началу я возненавидел тебя, по перечитав дневник, понял, что тем самым вы очищаете нашу планету от «грязи», поэтому я, в какой-то степени, даже начал гордиться тобой.
— Ты шутишь? Тут совершенно нечему гордиться! Я убивала людей, Даймонд! Если бы я не знала тебя настоящего, то мне пришлось бы убить и тебя! — негодовала я, хотя прекрасно понимала, что должна была молчать в тряпочку, узнав, что он не отвернулся от меня.
— А вот этого я как раз и не смог понять! Как в этом списке оказался я? Я вроде бы не вхожу в группу преступников, — в задумчивости он потирал свой подборок.
— Оливия предложила за тебя огромную сумму денег. Вероятно, Омеге снесло крышу на этом фоне, и он решился на это мокрое дельце, правда всё же быстро передумал.
— Получается она рассчиталась бы за моё убийство моими же деньгами? Господи, как меня угораздило! — начал он хохотать. В самоиронии ему сейчас нет равных.
— Так ты не сердишься на меня?
— Уже нет! Да и не приехал бы сюда, если бы имел что-то против! Я здесь совсем по другой причине.
— И какая же причина твоего неожиданного визита?
Он коварно мне улыбнулась, будто в меня поджидала не самая лучшая участь в дальнейшем, затем он встал из-за стола и, подойдя ко мне, протянул ладонь.
— Я приехал сюда за тобой! Без тебя в Лос-Анджелес я не вернусь, поэтому собирайся, детка. Ты переезжаешь!
— Куда опять? — в удивлении мои брови поползли на лоб.
— Всё туда же, только уже основательно, со всеми вещами и с «Ниндзя», если хочешь! — мило он улыбался, вероятно, сочтя эту идею за гениальную.
— Нет! Я не могу! — отпихнула я его руку, на что он сразу же изменился в лице. Улыбка сошла, взгляд помрачнел, а губы стали плотной тонкой линией — Что, если Оливия придёт в ярость и в её голове снова что-нибудь, да щёлкнет?
Он присел на стол прямо возле меня и в недовольстве сложил руки на груди. Я прекрасно понимала его негодования, но не могла подвергать его опасности. Кто знает, что у этой сучки на уме. Может она только и ждёт, когда я оступлюсь и нарушу свои же обещания? Не будь всего этого, я со всех ног ломанулась бы собирать чемоданы.
— Всё будет в порядке. Ты уйдёшь из «Армагеддона» и, если хочешь, то вернёшься ко мне в клуб, твой личный кабинет до сих пор ждёт тебя.
— Нет! Не так скоро! — наотмашь замотала головой, с каждым словом говоря всё тише — Я останусь здесь и как только выполню последнее задание, то вернусь в Джексонвилл, как и планировала.
— Погоди! Ещё одно задание? — с тревогой в голосе обратился он — Зачем, Ассоль? Если дело в деньгах на операцию, то этот вопрос уже решён.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты так и не проверяла карту? — сердитым тоном спросил, я мотнула головой — Там вся необходимая сумма на операцию, я всё предусмотрел.
Чувствую себя хуже некуда. Он всё для меня делает, а я не могу ему ничем ответить…даже переехать к нему, как того он просит. Что я за человек? Здравомыслящий слава Богу, ведь это для его же блага.
— Спасибо, Даймонд, но, увы, по контракту я не могу уйти, пока не выполню ещё одно, — я была вынуждена отойти от него подальше, чтобы не разреветься у него на плече, потому что желание быть с ним во много преобладало желание расторгнуть контракт.
— Как абсурдно это слышать! — он отошёл к окну и, засунув руки в карманы, просто смотрел в него некоторое время, после чего резко развернулся — Что помешает тебе обосноваться у меня? Если ты переживаешь, что не так часто будешь видеться с Алексом и мамой, то могу тебе пообещать, что мы будем ездить в Джексонвилл тогда, когда пожелаешь! Хоть каждый грёбанный день!
— Нет! Я не могу!
— Не спорь со мной, Ассоль! Ты, черт возьми, соберёшь всё своё барахло и поедешь со мной! — он взял меня за руку и потащил в сторону второго этажа. — Где твоя комната? Хотя можешь не отвечать — я сам найду!
— Да не хочу я никуда! Не нужно меня уговаривать! — противилась я изо всех сил, пытаясь вырваться из его хватки — Отпусти меня! Сейчас же!
— Обманщица! Какая же ты обманщица! Я буду тебя уговаривать до тех пор, пока ты не сдашься!
— Даймонд, я никуда не поеду и точка! Ты только зря потратишь время! — истерила я, топнув ногой.
— Дьявол, не беси меня! Я и так уже весь на нервах! — сквозь зубы шипел он, стоя напротив лестницы. Он и правда был в бешенстве, глаза его налились кровью, дыхание заметно потяжелело.
— Да, что ты!? Это ты заявился сюда и требуешь от меня того, чего я не хочу! Это кто кого ещё бесит? — нахально выдала я, и тут же об этом пожалела. Доймонд подошёл ко мне вплотную, и я вынуждена была запрокинуть голову, чтобы видеть его непонятные мне эмоции на лице. Его зрачки бегали по моему лицу в тот момент, когда он чему-то улыбался.
— Что-то это мне напоминает, у меня словно дежавю, — говорил он мне на ухо, обхватив слегка ладонью моё горло. Мне стало страшно или это было что-то совсем другое…что-то дикое и возбуждающее. Мурашки атаковали моё тело, и я кожей чувствовала его горячее дыхание на себе. — Я тебе когда-нибудь говорил, как на меня действуют споры с тобой?
— Не помню, кажется, нет, — промямлила я, на что он сильнее сжал мне горло. Но не с целью задушить, а для того, чтобы притянуть меня к себе и с грубой силой впиться в мои губы, отчего я даже ахнула в его рот.
Он ещё практически ничего не сделал, а мне уже снесло напрочь всю голову. Не давая мне глотнуть воздуха, он завёл свои руки мне за спину, и я чувствовала, как его большие пальцы слегка поглаживали мои рёбра через ткань рубашки. Его ладони спускались плавно по спине и становились на попке. Вонзаясь пальцами в мои ягодицы до боли, он резким движение вжал меня в себя так сильно, что мне удалось почувствовать животом его эрекцию. В эту же секунду он подхватил меня на себя и куда-то потащил. Я не смотрела куда именно, мне было безразлично, куда важнее было ощущать его вкус своим языком, чувствовать жар, исходящий от него, и просто понимать, что вот он. Он рядом. Он со мной. Даймонд поставил меня на пол у кухонного стола и разорвал наш поцелуй, давая возможность друг другу отдышаться. Я смотрела только на него, а он не отрывал от меня своего откровенного взгляда серо-зелёных глаз.
— Мне приятно знать, что ты носишь мои вещи, — его глубинный голос добрался до моего сознания, но кажется, слегка с запозданием, поскольку все пуговицы одним махом разлетелись в разные стороны. — Ты же не против? Возьмёшь у меня другую, когда мы приедем ко мне.
Я ничего не успела сказать ему в ответ, так как Даймонд снова ошарашил меня своими спонтанными или же, наоборот, заранее спланированными действиями. Помимо пуговиц, на полу теперь было всё, что секундой ранее стояло на столе. Он смёл с него всё одним движением руки, после чего резко усадил меня на него и, раздвинув мне ноги руками, снова принялся истязать меня своими запредельно сумасшедшими поцелуями. Его язык кружил у меня во рту, мои губы были уже все искусаны, я накалилась за каких-то пару минут так, что поднеси спичку, и я стану эпицентром мощного взрыва. Когда он спустил рубашку с моего плеча и начал целовать его, я тем временем запустила свои пальцы за пояс его джинсов и резко дёрнула его на себя.
— Полегче, Дьявол, — шепнул он, лукаво улыбаясь. — Будь с ним нежной и аккуратной.
— Уж постараюсь, босс, — ответила я, расстёгивая пуговицу на джинсах, но не сводя глаз с него.
Он замотал головой, и молча, стянув из-за спины футболу, стоял выжидал, когда я уже справлюсь. Но я не торопилась. Расстегнув молнию, я нащупала его эрекцию и прошлась по ней ладонью. В какой-то момент мне стало этого мало, поэтому я запустила руку в боксеры и, поглаживая, а затем слегка сжимая его член в кулаке, начала покрывать мягкими поцелуями его обнажённую рельефную грудь. Прикрывая глаза и приподнимая голову, он выдвинул бёдра вперёд и испустил свой стон наслаждения. Я не останавливалась до тех пор, пока он, вернув взгляд в мои глаза, не отпрянул от меня для того, чтобы скинуть с себя всю одежду. Любовавшись его обнажённой, совершенной красотой с некоторое время, я поняла, что буквально вся уже мокрая, что сверху, что снизу и мне нестерпимо хотелось ощутить его внутри себя.
