- Обложка красивая, - каждый раз пожимает плечами Славка. - Пригодится.
В "Зингере" народу много, хоть и будний день, в основном, иностранцы. Нам удаётся занять дальний столик.
- Я кофе хочу, лавандовый эклер, яблочный пирог, лимонный десерт и...
- Не лопнешь? - хохочу я, мазнув поцелуем по Славкиному виску.
Пусть Миша смотрит. Почему-то мне хочется, чтобы он смотрел.
- Не перебивай. И чизкейк.
- Я боюсь за твою фигуру, - издеваюсь я.
- А я боюсь за твои зубы.
- Почему?
- Выбью, Пашенька, - она целует меня в подбородок.
Вот и весь разговор. Мы делаем заказ. Миша сидит напротив и копается в телефоне. Потом благоразумно убирает его обратно в карман.
- Извините, нужно было ответить. Так о чём мы...?
- Во-первых, мне очень понравились новые стихи, - говорит Славка. - Я, конечно, видела их в Фейсбуке, но вживую они звучат по-особенному. Здорово, одним словом.
Как по мне, всё наоборот. Когда не видишь текста, строчки в голове не складываются в единое целое.
- А ты что думаешь, Веснушкин?
- А я как раз сегодня почитал их в Фейсбуке. И в напечатанном варианте они больше меня впечатлили.
- Кому как удобнее, - отвечает Миша. - Спасибо. Я, кстати, тебя добавил, - обращается он ко мне. - Только лайкать не забывай, а то вылетишь.
Сарказмирует ещё. Шутит.
- Я уже испугался.
Миша улыбается. Многообразие вкусняшек заполняет стол. Славка откусывает эклер, а потом протягивает его мне, чтобы я сделал то же самое. Из её руки. Миша не смотрит, ему пришло уведомление, и он снова завис в телефоне. Парень за соседним столом, как мне кажется, похожий на Гошу, смотрит на нас с ухмылкой. В его виляющей бёдрами девице я узнаю отцовскую Венеру двухмесячной давности. Память хорошая, особенно на то, что бесит. Венера бросает на меня быстрый взгляд и, похоже, не узнаёт.
Я рассеянно кусаю эклер.
- Вкусно? - спрашивает Славка.
Не люблю лавандовые, честное слово. Извращение в них какое-то есть. Но Славка любит. Наверное, за привлекательный вид.
- Неплохо.
- У тебя весь рот в креме, - она протягивает мне салфетку.
Зачем она ведёт себя так при Мише? Или это просто я неправильно всё воспринимаю?
Миша сидит напротив с чашкой кофе и банановым десертом.
- А где ты учишься? - спрашиваю я.
- В консе, - Миша стучит пальцами по столу.
Перебирает, будто на фортепиано.
- Задолбался немного, честно говоря.
Если бы ты знал, как я задолбался, товарищ.
- Сам выбрал?
- Сам. Так сказать, подписал себе приговор, - ухмыляется он.
- Надоело?
- Да нет. Просто скучно очень.
Зато на нашем факультете не соскучишься. У меня так вообще одна движуха - братца нет, мать съезжает с катушек, отец таскает домой силикон. К Славке не переедешь, её родители против. Весело.
Яблочный пирог Славка пожирает, не моргнув глазом. Я ем свой медленно, растягивая удовольствие.
- Давно пишешь? - интересуюсь у Миши.
- Лет с пятнадцати. До этого так, несерьёзно было. Даже стыдно показывать.
- А почему именно стихи?
- Само получилось. Главное, что пишутся легко, быстро, полчаса - и готово. А над прозой сколько сидеть нужно, не позавидуешь. Правда, рассказы тоже строчатся иногда, бывает. Но их проживают, а стихи - написал и забыл.
- Не помнишь ни одного своего стиха? - удивляется Славка.
- Ну, разве что парочку последних. Они из головы мгновенно вылетают, сразу, как оказываются на бумаге. Зато потом старые весело перечитывать, как будто чужие. Как будто не я писал.
- Забавно, - я делаю глоток.
Чай уже остывает и становится таким, какой я больше всего люблю.
- Завидую тем, кто знает свои стихи наизусть, - говорит Миша. - Напрягает постоянно жить в паранойе, что с Интернетом что-нибудь случится, а ты не помнишь ни строчки.
- Можно же распечатывать...
- Что я и делаю. Но от паранойи трудно избавиться.
Ловлю себя на мысли, что у Миши забавное произношение. Слишком мягкое, что ли. Мягкие согласные, нежные шипящие. На Славкино похоже.
- Ты десятилетку закончил? - спрашиваю у Миши.
Он кивает с набитым ртом. Пирожные, пирожные, пирожные - сплошные пирожные! Как там сказано у Шекспира? Избыток вкуса убивает вкус? Нихрена подобного.
