Подъехала на массивном мотоцикле с хищными формами осы, серо красной "Хонде". Поначалу Егор и не понял, что это Анапофектос, и узнал только, когда она сняла шлем и протянула ему второй.

  - Удивился?

  - Еще бы.

  - Надевай и забирайся сзади.

  Он послушно исполнил. На узком сиденье не имелось ни ручки, ни упора, чтобы держаться.

  - Обхвати меня. Да не так, плотнее, еще. Да обними, как парень девушку! Я должна чувствовать вес.

  Он почти соединил руки на ее животе, чуть дернувшись оттого, что предплечье коснулось ее груди.

  - Хорошо, вот так. А теперь держись.

  Она рванула с места, и Егор поспешил забыть свои мысли про объятия. На такой скорости иначе удержаться было бы невозможно. Только прижавшись всем телом к водителю.

  Анапофектос гнала не просто быстро. Она гнала чертовски, безрассудно быстро, проскакивая перед встречными автомобилями, едва не падая в ущелья на крутых поворотах. Она вводила мотоцикл в виражи, словно это был боевой истребитель, атакующий противника. Ускорялась на закрытых участках и влетала на перекрестки, почти не тормозя. Резко тормозила и так же резко, до рывка во всем теле ускорялась.

  Когда через полчаса безумной поездки они въехали на знакомую дорогу и она сбавила скорость, Егор перевел дух. А на землю он ступил на негнущихся ногах, с почти успокоившимся сердцем, но с остатками холодного пота на спине.

  - Ты с ума сошла, - только и сказал он. - Так же очень опасно!

  - Со мной - нет, - усмехнулась она. - Что, душа в пятки ушла?

  - Положим, ушла. Пару раз, думал, разобьемся.

  Она похлопала его по плечу.

  - Пошли завтракать.

  Когда он брал кувшин с кофе, руки его еще тряслись. Анапофектос же была в прекрасном расположении духа. Наставила тарелок, нарезала хлеб. Последний кусок намазала маслом, снабдила ломтем сыра и протянула Егору.

  - Будешь с джемом? А я буду.

   Как жена, которая завтракает с мужем, мельком подумал Егор, столько в ее жесте было раскованности. Без стеснения и осторожности, словно они прожили в браке с десяток лет.

  - Ты всегда так ездишь? - спросил он. - По твоему виду осторожной и рачительной хозяйки никогда бы не подумал, что ты можешь так гнать.

  Анапофектос засмеялась.

  - Неожиданно, да? Человек создает себе иллюзию, привыкает к ней, а потом, бац, она разрушается - просто потому, что мало совпадала с действительностью. И человек растерян, все внутри смешалось. А ведь я хотела тебя растрясти.

  - Тогда тебе это полностью удалось.

  Она закончила перекусывать, поднялась и ласково взъерошила его волосы.

  Он снова замер, так это было похоже на движение жены, довольной мужем.

  - Идем.

  Она привела его в дальнюю комнату, отворила двери и он увидел библиотеку, уходящую, как казалось, в необозримую глубь склона. Стены, обшитые деревянными панелями, не имели окон, а полутемное пространство заполняли длинные ряды стеллажей с массивом одинаковых книг.

  - Ого, - удивился он.

  Анапофектос вопросительно посмотрела на него.

  - День назад я входил в похожее помещение с Клоси. И мне тогда подумалось, что я вхожу в Аид. В темную холодную туманную пустоту с проступающими нечеткими силуэтами предметов и тишиной, в которой усыхают и падают оземь звуки.

  - Забавно, - сказала Клоси. - Граница с Аидом неощутима, ты бы не понял, что папал в настоящий Аид. Это твое воображение так играется с разумом. Видимо, я сильно его потревожила своим мотоциклом.

  И она улыбнувшись, продолжила.

  - Тут у нас всякая бухгалтерия и полным-полно древнего старья, никому не интересного. От него нужно избавиться.

  Она набрала стопку, вручила ее Егору и показала, куда выносить.

  Чтобы разбавить монотонность, он заглянул в несколько книг, но нашел только бесчисленные столбцы имен, дат и примечаний, коротких или длинных.

  - А они не пригодятся? Даты прошлого и позапрошлого века, может историкам будет интересно.

  - Ай, пустяки, - отмахнулась Анапофектос. - Не стоит цепляться за прошлое, если в нем только даты начала и даты окончания. А в середине - пустота. Приходы и уходы на работу, воскресный отдых. Недели, сотворенные под копирку. Множество копий короткого предложения, не имеющего особого смысла.

  Она подошла к Егору и обняла за талию.

  - Использованные батарейки не хранят, не так ли? Или, как в поговорке: честная жизнь - плохое завещание.

  Он растерялся вначале, но потом решился на ответный обхват ее талии. Так же дружески.

  - Да, душечка. Ты сегодня с самого утра в ударе.

  Она усмехнулась и высвободилась.

  - Дурачишься? Оттого, что не знаешь, что сказать?

  - Оттого, что ты ставишь меня в тупик. Нет, с твоими словами я согласен. Тут и думать нечего, жизнь должна состоять из событий, а не из пустых дней календаря. Из движения, чувств и событий. Из объятий и сомнений, нужно ли было обниматься. Из бурной любви и мучительных раздумий, стоило ли так поступать. Нет, я в недоумении от другого. От твоих как бы случайных жестов. Ты, часом, не соблазняешь меня?