Точно так же тело исторгло из себя то, что накопилось ранее, все внутренние кипения, суетливые размышления, пошленькие мыслишки, нечистые желания, соки его заблуждений, излило и открылось миру пустое, готовое впускать в себя его свет и его чистоту.

  Его залило сладостью, невыразимой чувственной сладостью, пришедшей извне, оттуда, наполнило до краев и пролилось в ладони, в губы, в сладкую слюну, заполнившую рот.

  Желание овладеть ей животно и низменно, погрузиться в ее тепло ушло, растворилось в мягкой нежности, в волнах блаженства совершенно иной природы.

  Он с новым ощущением провел рукой по ее бедру, поддерживая в себе сладкое чистое волшебство - пик наслаждения, достигнутый вне тела и без помощи тела. Все другое казалось ничтожным и низким, вызывающим отвращение, как вызывает отторжение грязноватый пруд у дома, в тине, с мутной водой и илистым дном после белоснежного песка и лазоревой прозрачной - до самого горизонта, - воды Кариб.

  - Почувствовал? - прошептала она.

  Он кивнул, прикрывая глаза и находя ее руки. Их пальцы скрестились.

  - Хочешь по-старому?

  Он только усмехнулся и коснулся ее шероховатых и горячих губ своими пальцами...

  Неотвратимость.

  Утром он проснулся раньше Клоси.

  Она лежала рядом с ним на спине, раскинув руки и склонив голову набок.

  Вчерашнее еще переполняло его. И поддаваясь этому странному чувству полнейшего совершенства, согласия с миром и полнейшей любви к миру, Егор провел сухими губами по ее телу, приподнял ладонями ее округлости, придавая им форму, задержался на них, пробуя губами их нежность и одновременную твердость, а потом соскользнул к животу.

  - Калимера, доброе утро, - произнесла сонно Клоси.

  - Калимера, - ответил он, возвращаясь к ее губам, чтобы запечатлеть на них то, что не сказал вчера - благодарность, приязнь и тихое наслаждение.

  Поцелуй без грамма плотского нетерпения, чистый и сладкий. Как амброзия, которую пьют олимпийские боги.

  Она ответила ему касанием губ, в котором читалось, что она все поняла, и довольна.

  Они расстались сразу после завтрака.

  - Пока ты умывался, звонила Анапофектос, - сказала Клоси. - Она тебя заберет.

  - Да, но, ты...

  - Я останусь с автомобилем. Дождусь, когда приедет автосервис, не впервой. Только Анапофектос просила, чтобы ты спустился к Карпениси, она подберет тебя на выезде, у заправки. Не хочет сюда заезжать, чтобы не повредить покрытие, я рассказала, какая тут дорога.

  - Ладно.

  - Хозяйка еще сказала, что тут можно пройти напрямик.

  Они немного постояли, смотря друг на друга приязненно и нежно, и только затем Егор развернулся и пошел прочь.

  Указанная тропка провела его среди елей и деревьев с выгоревшими желтыми листьями, по каменистому склону, который то опускался, то поднимался. Под ногами приятно шуршала хвоя, твердая почва не доставляла неудобств.

  Когда он прошел по ощущению половину дороги, появилась мыслишка пойти быстрее. А затем еще быстрее.

  Он ничем не сдерживал ее, не пытался препарировать, с чего это его потянуло ускориться, просто пошел, как потянуло. Мысль выросла, повзрослела и оформилась в ощущение, что там, по дороге, на которую он должен выйти, едет машина.

  Вздор, подумал он. Фантомное отражение вздумавшего пошалить будущего. С которым он давно перестал играть в кто-кого. Будущее всегда оказывалось в выигрыше, вываливая в настоящее неожиданные и непредсказуемые события. Не то, чего он ждал.

  Но сегодня предчувствие заметно билось среди его мыслей. Влекомый им он пошел еще быстрее. И успел - когда скатился по каменистому склону на ровное асфальтовое полотно, отъевшее место у горы, из-за поворота выехала серая "БМВ".

  В полной уверенности, что делает это не зря, Егор поднял руку.

  Все оказалось так, как ему представлялось - его согласились подвезти пару километров.

  Водитель, молодой загорелый парень с курчавыми волосами, что-то спросил, Егор ответил невпопад, пытаясь не спугнуть явное ощущение близкого грядущего.

  Еще вчера такого не было. Как не было и чрезмерного устойчивого везения, нарушающего законы вероятности.

  Проверяя новое нежданое умение, Егор попытался подумать о том, что может ждать его на развилке у Карпениси, и внутри осветился и стал почти видимым - на самой грани заметности - пологий склон, бабочка асфальтовой развилки, фонари совещения, бедые дома вдали под красными черепичными крышами и буквы "Авис" на красном фоне.

  Через пару километров серпантина, узкой дороги, к которой подступали деревья, металлические изгороди и кованые решетки низких оград, он увидел развилку: разбегающиеся в разные стороны дороги, расчерченный асфальтом пологий склон, красные знаки "Стоп" и заправку "Авин" с красной полосой по карнизу.

  Значит, еще и будущее, подумал Егор, прощаясь с водителем.

  Анапофектос подъехала через минуту, в полном соответствии с ощущением, что долго стоять на солнцепеке он не будет.