– Завтра я с Гетулой и Деном в деревню схожу, начнем поставки продовольствия и воды налаживать.
– Армян, – крикнул Тайжанов, колдуя над котлами, – для кухни тоже присмотри что-нибудь.
– Ты мне к завтрашнему дню список приготовь, да и вы тоже подумайте, если что нужно от них.
С утра установили закон: утреннее построение и распределение работ. Потом прошелся, убедился, что все при деле, кроме ночных часовых, забрал Дена с Гетулой, и мы направились в деревню к Хавиле.
Добрались без приключений. Принимали нас, как самых почетных гостей. Мгновенно накрыли на стол, вернее на ковер. Пока девчонки щебетали, хлопотливо расставляя еду, мы с Хавилой завели беседу о разном: о здоровье, о делах – то есть ни о чем, как это принято на востоке. Здесь традиция есть традиция. Краем глаза заметил, как Гетулка ходит по деревне с задранным носом, девки и пацаны роем вьются вокруг него, короче – герой героем. Причина проста – целых два дня с богами провел! Словом, есть чем похвастаться. Отвлекшись на него, не заметил, как передо мной появилась дочь Хавилы с кувшином воды. Наполнила протянутую мной чашу и встала у меня за спиной.
– Аззаж Дауд, позволь моей дочери служить тебе за трапезой, не отказывай ей в этой чести.
– Это для меня́ честь, Хавила.
Хавила слегка кивнул ей, и она осталась. Соблюдая приличие и поговорив еще чуток ни о чем, приступили к трапезе. Ели молча, но с аппетитом: что ни говори, а готовили у них вкусно, хотя, справедливости ради надо сказать, наш Тайжанчик тоже не промах. Поели, нам принесли фрукты – разные, большей частью незнакомые, из которых я узнал только финики и абрикосы. Угощая меня абрикосами, Хавила похвастался, что родина этого редкого плода – далекая страна, где праотец Ноах сошел с ковчега на землю. Что ни говори, вкуснее наших армянских абрикосов на свете нет, что в мое время, что в этом времени. Наевшись, мы ослабили ремни и разлеглись здесь же в тени.
– Хавила, а мы к тебе с просьбой пришли, – я перешел наконец к причине нашего прихода.
– О аззаж, все, что в моих силах, мы в долгу перед вами, и да помогут нам боги расплатиться с вами.
– Я не хочу платы, я прошу помощи.
– Все, что пожелаешь, мой аззаж, – сказал он с низким поклоном.
Я вздохнул, но понимая, что ситуацию не изменишь, продолжил:
– За твою помощь позволь преподнести тебе наш скромный дар, – и достал кокарду, пряжку и фляжку. Сначала протянул ему фляжку, предварительно продемонстрировав, как она открывается и закрывается. Хавила принял дар, благодарно поклонившись и прислонив его ко лбу. – Это сосуд для хранения живительной воды.
Далее я протянул ему начищенную до блеска бляху со звездой, ослепительно сияющей на солнце.
– Прими и это украшение на твой боевой пояс.
Когда дошла очередь до кокарды, я задумался: как ему описать, что это такое? Видимо, эту заминку Хавила воспринял по-своему, а может, принял кокарду за женское украшение, но он медленно перевел взгляд на свою дочь. Она степенно подошла и встала передо мной. Итак, решение за меня уже приняли. Мне же ничего не оставалось делать, кроме одного – решить, куда же мне присобачить кокарду? На голую грудь? Нет, не получится. Налюбовавшись девичьей грудью, я стал опускать взгляд… о! вот то, что надо – юбка, или как там она у них называется. Недолго думая, я присобачил кокарду на юбку, аккурат под симпатичным пупочком. Она зарделась, улыбнулась и убежала. Я посмотрел на Хавилу, пытаясь понять, что все это значит и не обидел ли я их чем-то. Но Хавила улыбался. Когда я вернулся на свое место, он положил руку на сердце и сказал:
– Спасибо, мой аззаж, за честь, которую ты оказал нам – мне и моей дочери. Я понимаю твой отказ взять ее в жены или наложницы. Ты божественный воин, ты живешь для боя, а не для семьи, и поэтому в тысячу раз ценнее твой выбор – тот, который ты совершил сейчас.
Меня начали терзать смутные сомнения, что только что я совершил не выбор, а какую-то ошибку. Слава богу, кажется, не трагическую, раз со мной еще разговаривают, к тому же с почтением. Ну да ладно, потом по ходу дела разберемся.
– Итак, Хавила, вы нам поможете?
– Да, конечно, только скажи чем.
– Мы скоро собираемся на север, к месту строительства Зиккурата, но нам нужно подготовиться, а это займет некоторое время – месяц-два, может быть… нам нужна будет пища и кое-какие предметы быта, вы поможете с этим? Мы еще отблагодарим ....
– Прости меня, мой аззаж, что прерываю тебя, мы, конечно же, поможем вам, как и вы помогли нам, и это будет лишь маленькая толика того, что мы хотели бы сделать для вас. И еще, прости меня недостойного, что осмеливаюсь просить тебя…
– Я слушаю.
– Не ходите к Зиккурату. Нехорошее это место, темное. Там люди теряют свой облик и все человеческое. Простые люди пропадают там… Говорят, Зиккурат питается кровью людей.
– Спасибо, что беспокоишься о нас, но нам нужно на север.
– Когда-то мое племя было велико и многочисленно, а стада наши тучны, -продолжил с грустью Хавила, – но пришел Баал и забрал почти всех моих людей. Осталась лишь малая часть, и я не знаю, вернутся ли они вообще. Люди Баала рыщут везде, они ловят людей и ведут на работы в Зиккурат, и многие там пропадают. Да ты и сам видел один из отрядов, а таких множество.
– Но и ты видел, что они нам не очень страшны.
– Да, мой аззаж, но это простые воины, а что если ты встретишь самого Баала. Он хотя тоже из семени Хама, как и я, но он ужасен. Говорят, он настолько силен, что победил бога Яма6 и дракона.
– Не переживай, Хавила, если будет нужно, то и с ним справимся, мы и не таких валили.
– Да, мой аззаж, да пребудет с вами сила громов и молний, которыми ты повелеваешь, – Хавила склонился до самой земли.
– Поднимись, отец, и спасибо тебе за твою искреннюю заботу, – я помог ему подняться и усадил рядом с собой. – Хавила, это мой друг, зовут его Ден, ну, или Денис.
– Дионис? Он тоже от семени Хабета?
– Да, да, но и это не столь важно. Он обсудит с вами, что нам нужно, и что вы сможете нам дать, а я тем временем пройдусь, осмотрюсь, – сказал я и вышел из-под навеса, оставив двух специалистов торговаться. Я им только мешать буду – вот чего никогда не умел, так это торговать.
Прохаживаясь по деревне, увидел Гетулу в окружении местной молодежи, которой он явно что-то втирал, потому что они смотрели на него с открытыми ртами, боясь пропустить хоть слово. «Во завирает, наверно», – подумал я усмехнувшись. Вдруг кто-то, неслышно подойдя сзади, нежно обнял меня, положил голову мне на лопатку и прижался всем телом. Я вздрогнул от неожиданности и, выхватив штык-нож, резко повернулся. Тонко пискнув и со страху закрыв лицо руками, передо мной встала Хавна.
– Блин, Хавна, ну ты меня и напугала, – засмеялся я, убирая оружие, потом обнял ее и прижал к себе. Она дрожала как осиновый лист.
– Ну-ну, красавица, успокойся, успокойся же, я же сам испугался, – смеясь, сказал я, поглаживая ее спину и пытаясь не обращать внимание на ее грудь, упирающуюся в мою… тельняшку. Хм, честно говоря, тельняшка в такие моменты не очень-то и помогает. Почувствовав, что она вроде немного успокоилась, я отодвинул ее от себя, от греха подальше – не железный же я, черт побери.
– Ты что ж так подкрадываешься, а? – улыбнулся я.
– Я не специально, – все еще испуганно, но уже улыбаясь, ответила она.
Первый раз за это время выдалась возможность рассмотреть ее получше. Не таращиться же на нее перед родственниками, мы же люди воспитанные.
Да, красивая девочка, к тому же очень обаятельная. На глазок, ей лет… этак пятнадцать-шестнадцать, худенькая, но уже оформившаяся, с красивой – не маленькой! – грудью. Смугленькая, я бы даже сказал мулаточка, но черты лица европейские. Но что меня больше всего привлекло – глаза. Синие. Не голубые, не зеленые, а именно синие. И такие глубокие, что смотришь и чувствуешь, что с головой проваливаешься в них. Темненьких у меня не было, даже в Анголе не попробовал, хотя наши там постоянно к девкам бегали, да и на базу приводили. Ну не мой вкус, никогда не тянуло. А эту девочку сразу захотелось обнять и оберегать. Какая-то она была… даже не знаю какая… просто захотелось ее обнять и оберегать, не давать в обиду.
