— Наш бравый капитан ударился о дверной косяк. Такой неуклюжий! Так недолго и за борт свалиться! — ехидно пояснила Альфра.

***

Шли дни, и черный морок постепенно развеивался. Эвелина начала осознавать, как нелепо эта ситуация, должно быть, смотрелась со стороны. Она — благородная леди, невеста наследного принца, эмиссар Содружества — устроила безобразную истерику из-за того, что ее телохранитель — не муж, не жених, не любовник, в конце концов, — посещает бордель. Да какое ей вообще дело до того, чем он занимается в свободное время! Да пусть хоть младенцев ест на завтрак — ее это волновать не должно!

В теории это все было конечно так, но на практике она с ума сходила от ревности и обиды. Стоило ему куда-то ненадолго отлучиться, как в ее голове всплывало вульгарное лицо Гретхен и ее потасканные прелести, вываливающиеся из декольте. А сколько их было, таких Гретхен? К счастью, Курт в последнее время по вечерам безвылазно сидел дома, видимо, не желая будить спящего дракона.

Несмотря на обуревавшие ее чувства, Эвелина твердо решила встать на путь истинный. Она старалась как можно меньше общаться с Куртом и гнала прочь все мысли о нем. Уже через несколько недель будет объявлена дата свадьбы. Александр писал, что состояние короля, вопреки прогнозам врачей, несколько улучшилось, поэтому он скоро вернется на Тир-Фради, чтобы наконец воссоединиться со своей возлюбленной. Эвелине предстояло с головой погрузиться в предсвадебные хлопоты — пошив нарядов, приглашение гостей, подготовка торжества. Она неосознанно откладывала все эти дела на потом, но дальше медлить было нельзя. Эвелина вдруг с отчетливой ясностью осознала, что предстоящий брак больше не является туманной перспективой отдаленного будущего, а обретает вполне реальные очертания.

Хотя ее любовь к Курту никуда не делась, Эвелина не позволяла чувствам взять верх над разумом и держалась с ним холодно и отстраненно. Они почти не разговаривали. Она разрешила ему остаться, но это ненадолго, пока она не выйдет замуж. Затем о ее безопасности будет заботиться Александр, а Курт пойдет на все четыре стороны. Зачем бередить раны общением с ним, если им все равно предстоит расстаться навсегда?

Она нацепила маску холодной неприступности и вела себя безупречно, как полагается истинным леди. И лишь ее подушка знала, сколько слез Эвелина пролила бессонными ночами.

Комментарий к 24. Грех

Иллюстрации https://66.media.tumblr.com/367e0708f1097e14ed2ab30b1f1dcfde/abc756348914d9aa-da/s1280x1920/023c41f38b6da7d3e4e08448b0b2e41703789169.jpg

https://66.media.tumblr.com/5df1073de3bdaecf1860768e51c73f8c/b5522806e753bd2e-57/s1280x1920/6be2ba40db58374604e801873c89b28df2c38e78.jpg

https://66.media.tumblr.com/028dd153e3a7161b0bd4234bc5d280be/ac8627a767ade780-3b/s1280x1920/bf659a140cc30d61b89ba7733fab77eab32bb24e.jpg

========== 25. Пламя ==========

Прошло несколько недель с тех пор, как Сиора уехала проведать сестру в родную деревню. Она уже давно должна была вернуться, но от нее до сих пор не было никаких вестей. Эвелина забеспокоилась о туземке и решила сама навестить ее племя, чтобы узнать, почему она задерживается так долго.

Путешественники добрались до Ведрайс и сразу отправились к Эсельд. Та сообщила им тревожные вести. Вот уже в течение нескольких месяцев из соседних деревень начали пропадать люди, в основном, аборигены с метками на лице. Неделю назад Сиора тоже исчезла, но ее сестра подумала, что девушка просто вернулась в город не попрощавшись, потому что накануне они сильно повздорили.

Эвелина вспомнила, что в бумагах, найденных в кабинете Бурхана, было указано местоположение лаборатории, в которой изучали On ol menawí. Эта лаборатория располагалась как раз недалеко от Ведрайс, в глухой чаще леса.

Путешественники разбили лагерь примерно в часе ходьбы от логова, и несколько дней тайно наблюдали за ним. Они обнаружили, что Сиору и других пленников действительно держали там, запертыми в клетках как диких зверей. Эвелина знала, что некоторые исследователи могли зайти в своих экспериментах слишком далеко, полагая, что достижение научного результата куда важнее нескольких человеческих жизней. Это означало, что Сиора была в опасности, и нужно было действовать незамедлительно!

Двухэтажное каменное строение располагалось в глухом лесу и было окружено высоким частоколом. Оно очень хорошо охранялось, и поэтому было решено действовать тайно. Альфра осталась охранять лагерь, а остальные под покровом ночи проникли в секретное логово. Им удалось быстро найти тюрьму, где держали Сиору и двух других островитян. К счастью, туземка не успела пострадать, а была лишь очень напугана и истощена. Эвелина взломала замки на дверях клеток и выпустила пленников.

Потом все пошло наперекосяк. Их обнаружил случайно проходивший мимо охранник и поднял тревогу. Тут же сбежалась стража, и завязался бой.

В пылу сражения кто-то задел висевшую на стене полку с алхимическими препаратами. Она рухнула на пол, и склянки разбились вдребезги. Разноцветные жидкости пролились на пол, смешались друг с другом с громким шипением и вспыхнули ярким пламенем.

Языки огня стремительно зазмеились по полу, перекинулись на занавески, полки с бумагами и охватили столы с оборудованием. Пожар быстро распространялся по зданию, вонючий дым наполнял помещение, раздражая легкие и выедая глаза. Эвелина, Васко и Петрус выбежали наружу и помогали выбираться Сиоре и другим пленникам, которые были сильно истощены и ослаблены пленом. Курт замешкался в доме, отбиваясь от нападавших.

Вдруг раздался чей-то вопль:

— Пороховой склад! Сейчас все взорвется!

— Проклятье! — воскликнул Васко. — Бежим отсюда!

— Стойте! — крикнула Эвелина. — Курт остался там!

Она развернулась и бросилась к дому, охваченному бушующим пламенем. Петрус в последний момент схватил ее за руку, повалил на землю, и закрыл своим телом.

Раздался оглушительный взрыв, и темноту прорезала ослепляющая вспышка. Столб раскаленного дыма вырвался вверх, срывая крышу со стен. Стекла с пронзительным звоном вылетели из рам, выбитые мощной волной, а из разверстых окон вырвались яростные клубы огня.

Внезапно гул пламени и грохот рушащихся балок разорвал душераздирающий вопль:

— Курт!!! Нееет!!!

Эвелина бросилась к горящему дому в огненный ад вслед за любимым. Петрус и Васко схватили ее за плечи, чтобы не дать ей погибнуть в пожаре. Она боролась, как дикая кошка, кусалась, царапалась, вырывалась, а затем вдруг замерла, остолбенела и застыла, как соляной столб. Она неотрывно глядела на бушующее пламя, а по ее щекам градом катились жгучие слезы.

Когда рухнула крыша, ее тело обмякло. Она упала на колени и завыла, как раненая волчица. От этого крика у ее спутников застыла в жилах кровь. Старик опустился с ней рядом, схватил ее за плечи и крепко прижал к своей груди.

— Мне жаль, девочка! Ему уже ничем не поможешь. Он пожертвовал собой ради нас. Да упокоит Озаренный его душу!

— Нужно уходить, могут быть еще взрывы, — промолвил Васко, озабоченно глядя на пылающий дом.

Петрус встал с колен и протянул Эвелине руку. Она не видела его. Она сидела, окаменев, и смотрела туда, где в адском пламени сгорел ее любимый человек. В этот момент ее сердце умерло вместе с ним.

Сиора и Васко подхватили ее под руки и поставили на ноги, но она пошатнулась, и вновь осела бы на землю, если бы капитан не подхватил ее. Он взял ее на руки и понес прочь от лаборатории. Сзади послышались отчаянные всхлипывания Сиоры.

Когда они добрались до лагеря, Альфра содрогнулась, увидев окаменевшее лицо своей подруги и ее пустой, остановившийся взгляд.

— Что случилось? — спросила она.

— Курт погиб, — коротко ответил Васко, и Альфра в ужасе приоткрыла рот.

Сиора подошла к Эвелине и обняла ее, прижавшись головой к ее лбу.

— Прости меня, Carants. Если бы не я, этого бы не произошло.

Девушки горько зарыдали, и слезы потекли по их лицам, смешиваясь друг с другом и горячими каплями скатываясь вниз.