В довесок чувства довольно быстро заглушила рутина. Заботы и дела помогали ей в этом плане получше психотерапевтов и антидепрессантов. Впереди маячил нудный тягомотный развод и дележ имущества, хотя Валерия уже всё спланировала, желая свести волокиту к минимуму. Хотелось закончить с этим поскорее и идти дальше. Просто оставить позади восемь лет жизни, как бы тяжело это не звучало. Она сама удивлялась своему спокойствию, в глубине души опасаясь, что потом, когда всё останется за поворотом, её с головой накроет запертой за семью печатями болью.

Перенеся уснувшую дочку в спальню, Лера вышла на террасу. Воздух был пронизан запахами хвойного леса и приятно холодил кожу, бодря и стряхивая сонливость. Она любила именно такое время, прохладные вечера после долгого душного дня.

Лера садилась в мягкое кресло и закутывалась в плед. В руках была одна из любимых книг, а на столике дымилась чашка ароматного Пуэра. Сегодня стоило сделать то же самое, но было не до чтения, а чай, как назло, закончился. А еще было одиноко. Не то чтобы там, в груди образовалась пустота, а просто хотелось человеческого тепла, понимания и крепкого плеча, на которое можно опереться.

Может её, услышал кто-то на небе, а может, просто так сошлись звезды. Свет фар прополз вдоль дома, а у ворот остановился автомобиль. Скрипнула так и не запертая калитка, слух уловил шаркающие шаги, а на дорожке обозначился мужской силуэт.

- Как можно не запирать двери в полупустом посёлке? – усмехнулся силуэт бархатным баритоном.

- Я не так давно вернулась, - отозвалась Лера, не вставая с насиженного места. – Спасибо, что приехал.

Слова были сказаны от чистого сердца, и, без всякого сомнения, согрели мужчине душу. Он боялся приезжать. Опасался, что она прогонит его. Боялся услышать, что произошедшее между ними было ошибкой. Лера и в самом деле была рада видеть его, именно его. Может потому что было приятно ощущать его симпатию, приятно принимать заботу и ласку. А может, потому что он всегда её именно слушал. Слушал и слышал, а не выжидал время, чтобы начать говорить самому. Но для разговоров по душам у неё была замечательная подруга, а он?

С ним она чувствовала себя любимой.

Он был жутким бабником, не пропускал ни одной смазливой мордашки, но не скрывал этого. Он сам говорил, что любит женщин и пока свободен это нормально. Он не пудрил никому голову, нет, комплименты делал мастерски, но любви до гроба никому не обещал. Она могла назвать массу его достоинств, но главным было то, что он еще не успел предать её. Не успел втереться в доверие, не успел укорениться в сердце и душе, а после себя оставить безжизненную пустошь.

- Я рад это слышать, - Матвей поднялся по крыльцу и присел на корточки напротив девушки. Свет настольного фонарика освещал его несколько бледное лицо и усталую улыбку. – Я скучал, всё боялся, что могу приехать или позвонить не вовремя.

- Зря, за всё время ко мне только Нюта и приезжала, - усмехнулась Лера, рассматривая мужчину.

- А Пашка?

- А что Пашка? Не было его, звонил правда, - пожала она плечами. – Но оно и к лучшему. У меня было достаточно времени, чтобы всё обдумать и взвесить.

- И что ты решила?

Он волновался, как мальчишка. За всё время они не подняли этой темы. Её голова была занята другим, а он просто не мог решиться.

- Я не смогу простить. Всё что угодно, но не ложь и измену, - она пристыжено опустила голову. – Хотя чем я лучше.

- А я? – выдохнул мужчина. – Я люблю жену своего лучшего друга, человека с которым дружу с первого класса.

- Матвей

- Погоди. Я много и долго думал, разбирался в себе. Ты мне нужна, очень. Это какое-то сумасшествие, иначе я не знаю, как это объяснить. Я хочу тебя, что даже других женщин замечать перестал, - выпалил он.

Он жил моментами их встреч, но этого ему уже становилось мало. Желание обладать, сделать эту женщину своей, смахивало на одержимость.

- А я тебя, - Лера встала и отвернулась от Матвея. Не так уж это оказалось сложно – говорить то, что думаешь. – Я не знаю, что получиться из этого и меньше всего хочу думать в эту сторону.

- Ты дрожишь, - он снова обнял её сзади и мягко, но настойчиво прижал к себе. Лера полностью расслабилась и прикрыла глаза. Его тепло и запах приятно обволокли девушку, действуя, как успокоительное. Она не отталкивала его и не пыталась читать мораль, даже делать этого не собиралась. Что толку, когда все ошибки уже сделаны?

Лера сама повернулась к нему. Руки скользнули вверх и обвили шею мужчины. Он на секунду опешил, но быстро взял себя в руки и улыбнулся.

- Что будет дальше? – спросила она несколько не решительно.

- Не знаю, - кончиками пальцев он провел по её подбородку. – Можно я не буду говорить ничего, ты ведь и так знаешь о моих чувствах.

Лера улыбнулась. Он много говорил об этом и до сегодняшнего вечера. Никогда раньше она не могла предположить, что слова могут быть настолько красивыми, что могут так согревать душу.

Каждая их встреча после, была инициирована ею. Лера потянулась к нему, правда почему, пока так не смогла решить.

- Когда мы по-настоящему будем вместе? – всматриваясь в её лицо, он решился задать вопрос, который долго не давал ему покоя.

- Матвей.

- Я не пытаюсь давить на тебя, просто мне важно знать.

- Позволь мне сначала разобраться с текущими проблемами, а потом займемся нашими отношениями, - сказала это, а у самой было желание скрестить пальцы в этот момент.

Ей было очень хорошо с ним, но сердце всё ещё волновалось при мыслях о другом.

И от слова «нашими» ему стало много спокойнее. На губах появилась мечтательная улыбка. Она уже не говорила «ты» или «я» и это было хорошим знаком.

***

Не отрывая напряженного взгляда от входной двери, Лера нервно барабанила пальцами по столешнице. Время, словно давая возможность подумать еще раз, замедлило ход, а минутная стрелка не желала двигаться к заветной отметке.

«Нет ничего хуже, чем ждать и догонять» - мелькнула мысль в её голове. Бросив взгляд на часы, она потерла лоб, взъерошила волосы и подперла кулаком голову. Минуты всё же таяли, а нервное напряжение только увеличивалось. Оно путало мысли, сбивало сердцебиение и вызывало желание достать сигарету и наполнить легкие никотином, чтобы ощутить иллюзорное спокойствие хоть на несколько коротких минут. Отгоняя эти мысли, девушка снова забарабанила пальцами, не обращая внимания на неодобрительный взгляд из-за соседнего столика.

Она до последнего оттягивала этот разговор. Вроде набралась решимости, собралась с духом, но сейчас эта решительность стремительно таяла. Лера опасалась, что увидев его глаза, наполненные тоской и болью, её сердце дрогнет. Жалеть и прощать, в конце концов, это так по-женски. А еще ей было стыдно, совестно. Не знала она, как смотреть ему в глаза и обвинять во лжи и предательстве, после того, что сделала сама.

От этих воспоминаний в груди скользкое нечто заскреблось острыми когтями, но в тоже время щеки слегка заалели, а по телу прошлась легкая волна дрожи, покрывая кожу мурашками. Матвей, стоило ли его винить в том, что разрушил их семью? Разрушил тем, что рассказал ей об изменах Паши и тем, что не удержал её от опрометчивого шага.

Усилием воли она подавила эти глупые неоправданные доводы. Всегда легче винить кого-то кроме себя.

Лера не перекладывала на него ответственность за случившееся. Она могла отказать, оттолкнуть, уйти, но не сделала ни того, ни другого, ни третьего. Действовала на эмоциях или, чтобы отомстить Паше? Каков бы не был ответ, оправданием он все же не считается. Ничего такого, что было бы ей неприятно, Матвей не сделал. И, наверное, именно от этого становилось во сто крат совестнее.

Валерия боялась этого разговора, но рано или поздно он должен был бы состояться. Она специально выбрала для этого людное место, чтобы обойтись без скандалов, чтобы обсудить всё как можно спокойнее.

- Лера, - показалось даже, что он возник из воздуха. Она отшатнулась, когда Паша сел за противоположный конец столика. Глаза мужчины, как ни странно не бегали, но взгляд был встревожен. Он не знал, что говорить и, каким образом поздороваться. Он всё понял, без всяких объяснений, но озвучить не решался. Не для неё или сестры, или друга. Паша боялся озвучить себе самому.