— Конечно, — он был совершенно спокоен, можно сказать, даже отрешён. Почти лежал на боку, опираясь лишь на локоть. — Я хотел тебе помочь, милая моя Ярочка. Во дворце женщины нервные, злые и гадкие. Сорвешься ещё, начнёшь неосознанно колдовать, и капут тебе, — холодно и спокойно рассуждал он, хотя в глазах искрилось веселье. Его забавляла его же история. — Но чтобы такого не произошло, я решил наведаться в известную тебе сокровищницу и позаимствовать колечко. С виду обычное, но на самом-то деле из чернёного серебра, конечно сильную магию вряд ли сдержит, её даже браслет еле сдержал, он был в последний раз в непригодном состоянии, но вот неосознанное колдовство — вполне. О тебе же забочусь. Ты сможешь его снять в любой момент. Просто я не хочу проблем. Да и даже сейчас придёт к тебе швея, а тут ткнёт случайно иголкой, твои рисунки на теле засияют — и пиши пропало, — такое чувство, что он меня соблазнить на кольцо пытался, честное слово.

— Твоя мать хоть не поймёт, что она его где-то видела?

— Ой, ты думаешь, она серебром интересуется? Да и оно было в нескольких экземплярах, я его когда-то в детстве для одной подруги покупал, — он мигом помрачнел, а я поняла, что эта подруга была далеко не подругой.

— Ладно, давай его, — протянула руку, до этого взмахнув ей же, чувствуя, как дышать становится легче. Надеюсь, и от меня выветрился этот отвратительный запах. Парень быстро нацепил мне на безымянный палец левой руки колечко, с изящно отточенный сапфиром, окантованным тонкими полосками серебра. Кольцо занимало почти целую фалангу пальца, но вместе с этим не выглядело громоздко, было в самый раз для меня. Дёрнулась, когда магия попыталась бороться с украшением, но через секунду она проиграла и утихомирилась. В этот момент послышался стук в дверь, а Алекс, быстро подскочив, скрылся в коридорчике между комнатами, и я, как и была в огромном полотенце, так и пошла открывать двери.

— Здравствуйте, милая леди, — ко мне ринулась дородная женщина, за которой пара слуг заволокла с десяток сумок. — Какая милая фигура, — оценила она меня. — Конечно, вы слегка тощая, да и не любой наряд будет вам к лицу, но я думаю, что смогу помочь, — она так начала вокруг меня бегать, что я поняла — без нарядов я точно не останусь.

— Шикарно, что вы уже готовы, даже раздеваться не придётся, — она без смущения сдёрнула полотенце, от чего я остолбенела, думая, не закричать ли. Но ужас прошёл, когда я заметила, что говорунью больше интересуют замеры. — А вот бельё я как знала и принесла именно вашего размера, — защебетала, кидаясь к сумкам, которые слуги оставили у входа, с радостью скрывшись, как только зашли. И теперь я поняла их. Получив с два десятка разнообразных комплектов, всех цветов и фасонов, я с позволения женщины, всё же сгорая от смущения, кинулась в ванную, облачаться в выданное бельё.

— Дорогая моя, давайте быстрее! — с предвкушением окликнула через полминуты меня. — Будут ли какие-нибудь пожелания, кроме платьев?

— Мне бы больше брючные костюмы, — попросила, но увидев, как женщина скривилась, попыталась придумать причину: — Я обожаю лошадей, а в женском седле не вижу смысла ездить — лишь платья портить.

— Вы абсолютно правы, — мигом согласилась она, записывая что-то на листке. — А какие цвета вам идут, вы же в курсе?

— Желательно от голубого и бирюзового до синего и даже белого. Лучше всего холодные тона, — тут уже я могла подсказать, а она лишь покивала, понимая, что мои слова сходились с её мыслями. — И прошу, корсеты на застёжках, а не шнуровке, терпеть их не могу, — вошла во вкус, понимая, что любую прихоть исполнят.

— Ой, я так вас понимаю, тоже ненавижу возиться со шнурками, они так плохо на мне затягиваются, — я со смешком представила, как на этой пухлой женщине вообще можно было затянуть хоть что-нибудь. К счастью, она не заметила моего проявления неуважения к ней, доставая почти готовое серебристое платье. — Примерьте, — сунула прямо в руки, а я поразилась мягкости ткани. Редко где чистый шёлк можно было встретить, чаще всего подделка. Именно поэтому я сильно обрадовалась, когда оно село на меня почти идеально.

— Ваше Высочество, как вам? — внезапно спросила она у кого-то за моей спиной, а обернувшись, я обнаружила Алекса, который занял всё то же положение на моей кровати, что и с десяток минут ранее.

— Неплохо, Ксилия, даже очень, — кивнул он. — Но, ей бы что-нибудь синее. Или можно девчачье розовое!

— Он издевается, — посмотрела хмуро на меня женщина.

— Однозначно, — серьёзно кивнула ей.

— Выгнать этого нахала, — просто прочитала мои мысли Ксилия.

— Одни слова на двоих, — мы одновременно взглянули на Алекса, который не ожидал такой сплочённости и, видимо, понимая, что силы не в его пользу, попытался скрыться, но я оказалась шустрее — пока он шёл к двери, схватила подушку с кровати, которых на оной было много, и запустила в парня.

— Яра, ты серьёзно? — он взглянул на меня, что кровь застыла в жилах, но я прекрасно осознавала, что это показное. После того, каким он был на землях, я не могла не смотреть сквозь маску его ледяного безразличия, потому что понимала, эта мера вынужденная.

— Конечно, Александрис, — качнула головой, делая шутливый реверанс.

— Ну держи, — он подобрал лежащий у ног снаряд и, размахнувшись, с силой кинул на место, где ещё недавно стояла я.

— Не попал, — заметила, чувствуя, что парень обиделся. — А ещё наследник престола.

— Как дети малые, — фыркнула с улыбкой Ксилия, видимо, вспоминая своих детей, которые, я даже не сомневалась, были у неё.

— Моя месть ещё свершится, — ответил он, а когда швея всё ещё со смехом добавила, чтобы уже уходил, позволив мне нормально переодеться, то лишь молча вышел, сверкнув глазами.

— Чем-то привлекла ты его, девочка, — внезапно серьёзно заявила она мне. — Раньше он носился лишь с одной девчонкой так же, мы думали после того случая уже такое не повторится, а тут вот так вот пошла история, — она на секунду замолчала, а когда я уже собиралась попросить пояснений, резко мотнула головой и совсем другим тоном добавила: — Платья через пару дней прибудут, я сняла мерки, а один костюм будет к вечеру, да и платье тоже… Мы же тебе обувь ещё даже не смотрели, я примерно принесла с десяток пар, — мне оставалось лишь глухо застонать от отчаянья.

И вновь то же место, то же время. Я снова бегу. Тот же коридор, то же освещение из бойниц около потолка. Резко торможу. Я помню, чем закончилась предыдущая гонка, теперь я смогу стать умнее и победить. Сразу же снимаю туфли, вспоминая, как завалилась, споткнувшись, когда каблук попал в щель. Ноги мгновенно холодит мрамор, каким вымощен пол. Оглядываю себя: всё то же белое платье, ещё без кровавых разводов, сидящее на мне очень мило. Только сейчас замечаю, как на пальце сидит серебряное кольцо, что дал сегодня днём Алекс. Неужели сон меняется в соответствии с произошедшим в действительности?

На этот раз я буду умнее. Иду неторопливо вперёд, размышляя об элементе неожиданности, зная, что за мной никто не гонится, он ждет у двери. Но, кто он? Образ уплывает, хотя перед глазами появляется мучитель — тонкие пальцы цепко сжимающие горло, чувство превосходства, скользящее в голосе, чернота зрачков… Да кто же он? Хочу узнать и одновременно боюсь этого больше всего на свете.

Дверь приближается неумолимо быстро. Притормаживаю ещё сильнее, заношу руку с туфлями, надеясь оглушить нахала ударом по голове, а самой броситься на выход. Резкий рывок двери на себя, замахиваюсь, видя всё тот же силуэт, но он проворнее — хватает занесённую руку, толкая к стене, а другой зажимает вторую, предчувствуя, что я собираюась царапаться, биться, драться — делать что угодно, лишь бы убежать.

— Дурочка, — фыркнул он мне прямо в лицо, чуть закрывая от всё ещё заходящего солнца, но так и не позволяя увидеть черты лица. — Ты от меня не убежишь никогда. Мы с тобой одно целое, как ты не понимаешь, — я старалась вглядеться во внешность, но она ускользала. — Ты меня не узнаешь, — будто догадался о моих мыслях. — Сейчас не время, Ярослава, — шепнул прямо в губы, нависая над съёживающейся мной.