Двор был, как обычно, оживлен, и напоминал муравейник. Рабочий люд суетился. Каждый был занят своим делом. Автомобиль остановился возле крыльца, на котором путешественников уже ждала Агаша.

– Добрый день… – громко поприветствовала Агафья.

– Привет, Агаша, – чмокнула в щечку экономку Дея, выйдя из машины.

– Добрый день, Агафья. Привезли, вам, хорошие новости. Михал Михалыч обещал завтра, но я, так думаю, скорее, послезавтра приедет в гости.

– Ой, Глеб! Да, что, вы?! – всплеснула руками Агаша. – Нечаянная радость!

– Да уж нечаянная?! Дел у него много, вот и не мог выбраться. Если бы не Дея, неизвестно, когда б он еще собрался в эти края.

– Ой, Дея, спасибо.

– Нашла, за что благодарить…

– А я вас давно жду. Стол накрыт. Пойдемте, пойдемте в дом. Сейчас кормить буду. Небось, проголодались?

– Да не то слово, – пошутил Глеб. – Хозяйка, как услышала подробности про имение, так и о еде забыла.

Все дружно рассмеялись. К ним подошел один из рабочих.

– Бригадир, электрику, для ваших работ, провели, – отчитался он.

– Вижу, вижу, хорошо, Руслан. Я посмотрю, спасибо. Ты хотел уехать сегодня, изменились планы?

– Да, решил, что вам буду полезней…

Руслан Казарцев крепкий, смуглый молодой мужчина, тридцати семи лет, ростом чуть ниже Горчевского, виновато опустив, свои чуть раскосые, глаза, топтался на месте, не решаясь уйти. Всем своим видом мужчина показывал, что имеет нечто важное сообщить, но не знает с чего и как начать.

– Руслан, что ты мнешься? Что-то случилось? – внимательно наблюдал за мужчиной, ставший серьезным Глеб. – С кем-то из ребят?

– Ладно, потом поговорим… Глеб, подойди, как освободишься.

Казарцев повернулся и собирался уже уйти.

– Постой. Рассказывай.

Дея и Агаша, поняли, что мужчинам нужно побеседовать друг с другом наедине, зашли в дом.

– Похоже, что-то нашли, но без вас не стали смотреть?

– Пойдем, покажешь.

– Может ты…

Глеб уже его не слышал. Перебирая в голове все предположения, какие может таить неизвестность усадьбы, насупив брови, большими шагами он направлялся в ту часть дома, где были приостановлены работы. Бригада получила передышку. Мужчины сидели на бревнах, лежащих тут же во дворе. Некоторые весело переговаривались, кто-то, молча, курил, выпуская клубы сизо-ядовитого дыма. Ни на кого, не обращая внимание, Глеб прошел мимо. Ноги подгоняло любопытство. Разум влекла «тайна», очарование, которой в том и состоит, что человек никогда не будет ни слишком молод, ни достаточно стар, для того, чтобы перестать любить различного рода секреты и загадки от чего или кого бы они не исходили.

Уже виднелись результаты отдельных этапов работ. Сгнившие доски, когда-то представлявшие собой хороший пол, были удалены, но пока не везде. Надо отметить, что в большинстве помещений и коридорах ни деревянных, ни тем более каменных полов давно не имелось, а земля, поросшая высокой сорной травой, была единственным покрытием. Не сказать, что это облегчало задачу. В одном из помещений, мимо которых шли мужчины, после вскрытия пола, обнаружились каменные гладкие плиты, в идеальном состоянии, если учесть, сколько они здесь пролежали.

Горчевский на мгновение задержал свое внимание на них. Несмотря на то, что плиты были покрыты толстым слоем пыли, середина была практически чистой, и по ровной поверхности, как по маслу, растекались отблески света мощных ламп, благодаря одного из поручений Глеба, перед отъездом утром – электричество протянуть во всех направлениях, где шли работы, включая двор. Солнечного света, местами, было недостаточно, и провода тянулись везде, куда освещение требовалось больше всего. Но не везде представлялась возможность прикрепить временный светильник, и в этом случае переноска являла собой палочку-выручалочку. В крупногабаритных прожекторах пока острой надобности Глеб не видел. И сейчас яркий свет ламп позволял отчетливо разглядеть видневшиеся участки, где части полукруглых арок кирпичной кладки, уходили под плиты и это был намек на то, что «копать» нужно глубже. С точки зрения строительства, возможно, такое нестандартное решение вопросов и не вызывало, однако выглядело, по меньшей мере, странно, так как полы были подняты и уложены довольно высоко над плитами. В некоторых усадьбах, конечно, имелась своя система теплых полов, даже конюшен, но что она применена здесь – не похоже.

Для чего и зачем такие хитрости? Какая цель преследовалась?

От внимания Горчевского не укрылся этот любопытный факт зодчества.

«Полы, где они есть, надо будет разобрать совсем. Похоже, здесь есть тайник, возможно не один, или что-то вроде подвала, скрытого от посторонних глаз. Хорошо еще специалисты с приборами завтра прибудут… вот, и посмотрим…», – думал он, разглядывая наготу подпола. Не в первый раз уже Горчевский ловил себя на том, чем больше он занимается этой усадьбой, тем больше роднятся их души. Усадьба, вроде той чувствительной сентиментальной девицы, которой не терпится поделиться своими секретами, но она не решается, мечется между доверием и недоверием. Ощущение того, что усадьба, присматриваясь неторопливо, начинает поверять ему свои чувства, мысли, не покидала бригадира. Возможно, когда она совсем уверует в него и его силы, расскажет о доселе никому неизвестном…

Если и есть нечто исключительное, что хотелось бы иметь в собственном доме, так это личное секретное убежище, с потаенной дверцей, открывающейся в том случае, если потянуть за нужный томик или нажать на правильный выступ. Это бесспорно привлекательно. Потягивает остросюжетной авантюрой. Но, что же до тех мест, которые скрываются внизу, в подземелье.… Это, пожалуй, одно из самых загадочных мест, дающих человеческому любопытству сильнейший толчок (это утверждение, однозначно, спорно!). И нечего даже придумывать, что при слове «подземелье», сердце заколыхается в жутких предчувствиях – ничего подобного! Да и желание приключений от этого не уменьшится, а вот знаний и умений потребует колоссальных – что правда, то правда!

Пожалуй, никогда не знаешь, насколько безопасно сокрытое там, и… допустят ли тебя к тем тайнам?! Подпустят ли настолько близко, насколько, разбуженная пытливость, хочет приблизиться?!

О, предвижу, предвижу вопрос – чье разрешение требуется? Человеку несведущему в таинственном и непознанном, просто любопытному сложно объяснить простые вещи, даже исходя из обычной человеческой логики. Необходимо изучить азбуку сверхъестественного. Для этого понадобится не одна и не две лекции, не будем, сейчас, отвлекаться.

Развалины дома, хотя и были развалинами, но, с появлением Деи и Глеба, медленно оживали… Заметно ли было это остальным, но, где-то на подсознании, эти двое уже подозревали, что избраны усадьбой в её собственные духовники…

Глеб интуитивно почувствовал, что они прибыли на место. Казарцев, размеренно прошёл до узкой каменной лестницы, ведущей на верхний этаж. Она поднималась, в аккурат, между помещением столовой, практически за ее стеной, и теми комнатами, в которых сейчас шли ремонтно-восстановительные работы. Из-за этих работ, вход был перекрыт и передвижение по коридорам в оставшиеся три комнаты невозможно, потому-то мужчинам пришлось обойти снаружи, чтобы попасть внутрь.

– Мы тут начали, было, тянуть провод, – будто оправдывался Руслан. – …И хотели прибить к стене крепеж под светильник… вот сюда, – он указал пальцем на середину, – один чуть ниже.… В этих лампах мощности маловато…

– И?

– Стукнули пару раз по стене, а она и провались под ударом, а там…

В каменной кладке, которой было заложено все пространство – от пола до лестницы, совершенно чистой, от всякого рода излишеств, известки или другой строительной смеси включая краски, действительно зияла небольшая дыра, и чувствовалась за ней пустота. Глеб подошел ближе, но трогать руками ничего не стал, а обернувшись, спросил:

– Руслан, скажи, это все так и есть?

– Да, ничего не трогали. А заглянуть – сам видишь, отверстие слишком мало. Увеличивать не стали. Специально оставили до вас. Сам же утром сказал, что будете с хозяйкой исследование дома проводить. В таком случае, любая находка будет иметь веское значение.