- Да. Все будет хорошо. Что может случиться со мной здесь, в Биконе?
Легко было сказать это в безопасности своей родной комнаты, в которой она провела полгода, в компании подруги, которой доверяла жизнь. Совсем другое дело - повторить это сейчас, в противоположном конце Академии, в пристройке для прислуги, когда от источника ее страхов наследницу отделяли лишь несколько метров.
"Четыре года Бикона, два года Охотницей... Соберись, Вайс. Ты должна сделать это".
- Войдите, - услышала она, стоило только робко постучать в дверь туфелькой. - Открыто.
Еще раз вздохнув, она нащупала ручку и, подавив желание зажмуриться, потянула себя.
Он сидел на кровати, рядом с ночником, держа на коленях раскрытую книгу. В полной тишине Вайс пересекла небольшую комнату и остановилась у кровати, неловко переминаясь с ноги на ногу.
- Шни, - наконец констатировал Браун, откладывая в сторону книгу.
- Меня зовут Вайс, - тихо ответила наследница, глядя в пол. - Шни - это просто фамилия.
-...Зачем ты пришла? - прямо спросил он. - Мне и так хватает головной боли с Белым Клыком, кажется, вообще исчезнувшим из города, оставив только ничего не знающую шушеру, да молчащими контактами. Блейк ручается за тебя, Фонарик говорит, что ты "хорошая, пусть и задавака", но не испытывай судьбу.
Вместо ответа Вайс положила на кровать рядом с ним дурацкий ящик, излишне большой и неоправданно дорогой, с логотипом и красивым узором, дико неудобный в переноске... Справедливости ради, он никогда не предназначался для того, чтобы его таскали хрупкие девушки, ростом лишь чуть больше полутора метров. Если без каблуков, конечно.
- И что там? Рабский договор?
Сжав зубы, Вайс открыла ящик и впервые за все время посмотрела прямо на фавна, который был как брат Блейк, уже успел стать чуть ли не лучшим другом Янг, с которым та любила даже просто потрепаться по Свитку вечерами... и который ненавидел ее так сильно, что едва мог находиться в с ней в одной комнате.
Несколько секунд он рассматривал протез, а после вздохнул и посмотрел ей прямо в глаза:
- Я перефразирую. Чего ты хочешь?
- Перестань смотреть на меня как на своего врага. Меня зовут Вайс. Мне семнадцать, я хорошо пою, я будущая Охотница, я первая в академических науках Бикона. Это то, кто я. Не моя фамилия.
- Ты пришла сюда с ним, - заметил Браун, указывая на протез. - Я знаю, сколько он стоит. Когда у Шни есть проблема, они вываливают на нее кучу денег и пребывают в уверенности, что это поможет против всего на свете. Ты можешь говорить все, что угодно, ты даже можешь верить в это, но ты - Шни. Ты действуешь, как они.
- Это подарок, - процедила Вайс.
- Шни не делают подарков. Шни платят деньги, когда хотят что-то получить. Что должен сделать я за новую руку?
"Спокойно, Вайс... Спокойно. Он, в конце концов, не так уж и неправ".
Она действительно хотела если не подружиться с Брауном, то хотя бы зарыть топор войны, не заставлять свою команду выбирать, с кем им проводить время.
Потому что она не думала, что они выберут ее. Ни одну из них не заботили ее деньги - Руби вообще, кажется, каждый раз забывала, насколько богата ее партнер, когда та в очередной раз, пытаясь привить ей хороший вкус, водила ее в хороший ресторан, на концерт классической музыки или на выставки известных художников.
Она знала, что у нее далеко не самый простой характер. Она могла казаться высокомерной, холодной, поверхностной, саркастичной, требовательной... даже предвзятой и все это, в той или иной мере, было правдой. Так ее воспитали - отец, наставники и все ее окружение, от рекомендованных друзей до одноклассников элитной школы и многочисленных поклонников. Вайс сбежала от всего этого на другой континент, поступила в закрытую академию учиться на одну из самых независимых профессий Ремнанта, но... уже здесь оказалось, что убежать она могла только от внешнего.
С внутренним можно было только сражаться.
А еще всегда была эта мантра, эти семь слов, неотступно преследующих ее со дня, когда она поговорила с сестрой: "Четыре года в Биконе, два года Охотницей". Это была жизнь, в которой ее друзьями были беззаботная и добрая Руби, яркая и неистовая Янг, ненавязчивая и начитанная Блейк... Она заплатила за эти шесть лет кровью.
И она не позволит кучке каких-то сбрендивших преступников отнять их. Белый Клык должен быть остановлен. Мир должен простоять еще шесть лет без того, чтобы она вступала в битву длиною в жизнь против половины Ремнанта.
А после... после она сделает то, что должна, то, что начала делать в Биконе. Фамилия Шни больше не будет синонимом расизма, жажды наживы и бездушного холодного расчета.
Но для того, чтобы все не взорвалось до этого срока, Белый Клык нужно остановить сейчас. И Моррон Браун, Фавн-из-стали, был одним из немногих доступных ей способов хоть как-то повлиять на ситуацию. Это было подарком с корыстью, но... все еще подарком. Никаких условий - их цели совпадали.
Наследница предпочитала называть это инвестициями.
Еще раз глубоко вздохнув, Вайс подавила гнев, придавила каблуком страх и, закрыв ящик, немного подвинула его ближе к фавну:
- Это просто подарок, Браун. Ты можешь принять его просто так, без условий и обязательств, отбросить свои предрассудки и попытаться начать с чистого листа. Или я могу перевести твою новую руку в ранг деловых отношений и назначить цену... если тебе будет так проще.
Несколько бесконечно долгих секунд они смотрели друг другу в глаза. Вайс, чувствуя, как по спине бежит струйка пота, крепче сжала кулачки, спрятав их за ящиком, но отказывалась отводить взгляд.
