Адам Торус превосходил своего ученика в скорости, реакции, мастерстве, опыте и силе Проявления. Были только две вещи, в которых Моррон его превосходил, в которых не знал равных - это сила и прочность.
Браун позволил учителю атаковать первым. Он остановил пылающий кроваво-красной аурой клинок ладонью, не обращая внимания на брызнувшую кровь из рассеченной до кости руки, сжал в кулаке, а после ударил ботинком в живот, отправляя в полет, проламывая его телом потолок. Не теряя времени, прыгнул следом, поджигая кабинет выхлопом реактивных ботинок.
Адам уже ждал его, в классической оборонительной стойке, готовый сражаться всерьез.
Если он хотел сделать это, он должен был атаковать первым и сделать это быстро, пока в бой не успели вступить остальные. Только один шанс, только один способ.
Его бывший командир принял удар кулака на клинок. Подскочил, пропуская подсечку. Использовав ножны, выстрелил лицо Брауну, заставляя сомкнуть веки - пуля не пробила бы его Проявление, но попади она прямо в сетчатку, результатом стала бы слепота на несколько секунд. Легкий, пришедшийся самым кончиком лезвия удар оставил царапину на плече, второй - был заблокирован все той же, уже пострадавшей ладонью... но второй раз фокус не удался - Адам дернул лезвие на себя, лишь углубляя рану, оттолкнулся ногами от груди, приземляясь в нескольких метрах... Яростно оскалился, вновь вставая в оборонительную позицию.
Браун не заставил его долго ждать, удар за ударом, без хитростей и уловок, питая Проявление учителя, приближая бой к неизбежному финалу. Наконец, Адам решил, что с него достаточно - отпрыгнув назад, он вложил алое лезвие в ножны... Браун прыгнул следом - прямо в упор, лицом к лицу. И когда бывший командир потянул лезвие из ножен, сделал шаг вперед и в сторону, перехватив лезвие все той же изрубленной правой рукой, одновременно нанося удар в лицо - так, как не бил никогда в жизни, со всей силой своего Проявления.
Мир утонул в багровом свете и вспышке боли, заставившей его зарычать во всю мощь легких - все, что угодно, лишь бы не заскулить, сворачиваясь в беспомощный клубочек.
Наконец, мгновение или вечность спустя, реальность вернулась в норму. Оглянувшись вокруг, Браун нигде не увидел Адама. Зато совсем рядом с ним, всего в нескольких сантиметрах от стопы, начинался узкий, но все расширяющийся разрез. Обернувшись через плечо, Моррон увидел здание напротив, разрубленное пополам... а за ним еще одно. И еще - так далеко, что было непонятно, где остановилось всеразрушающее Проявление Адама. Наконец, он опустил взгляд на правую руку, принявшую на себя основной удар, и несколько бесконечно долгих мгновений рассматривал белоснежную, но будто изгрызенную запястную кость, все такие же невыносимо белые фаланги... в странном оцепенелом равнодушии наблюдал, как безукоризненная белизна голого остова, с которого сорвало мясо, пятнается кровью, вытекающей из перерубленных вен чуть выше запястья.
Его Проявление делало его тело прочнее. Настолько, что кожу можно было пробить лишь противотанковым снарядом или высокоэнергетическими атаками, основанными на ауре. И во столько же раз, во сколько прочнее была его кожа, во столько же прочнее становились и его кости. На самом деле, ему всегда было интересно, существует ли в этом мире хоть что-то, что может сломать кость Моррона Брауна.
Ответа до сих пор не было.
В себя его привели крики паники и гнева снизу, из пылающего кабинета Адама. Выругавшись себе под нос, он перепрыгнул на соседнее, неповрежденное здание, активировав ботинки и прижимая к груди искалеченную руку.
Он не знал, было ли его удара достаточно, чтобы убить Адама. И даже если ответом было "да", он понятия не имел, изменит ли это хоть что-то.
Одно он знал точно - это было только начало.
Глава 18. Для чего нужны друзья
- Здесь! Вон там притормози! - указала рукой Блейк.
Янг послушно сбавила скорость, не обращая внимания на злое шипение своего партнера, и припарковалась у тротуара.
Блейк, даже не дожидаясь полной остановки, спрыгнула с мотоцикла и бросилась куда-то в переулок.
- Черт! Меня подожди! - крикнула ей Янг, бросаясь вслед за подругой, едва не забыв поставить свою желтую прелесть на сигнализацию.
На ее взгляд, Блейк слишком волновалась. Серьезно - это был первый случай в ее практике, когда кто-то, кроме Руби, жаловался на то, что она ездит слишком медленно. Но это была Руби, в конце концов - скорость была ее Проявлением, и она абсолютно доверяла старшей сестре.
Нет, конечно, если тебе посреди ночи звонит друг и просит подъехать куда-то к черту на рога и прихватить с собой аптечку и оружие, а после сразу вешает трубку, ничего не объясняя, это тревожно, но... другом ведь был не кто-нибудь, а Плюшевый.
Ну в самом деле, что с ним могло случиться? Этот парень исчерпал ее ауру тремя ударами, разбросал шестерых студентов Бикона, победил RWBY, одну из лучших команд своего года (и не лучшую только потому, что у JNPR была Пирра)! Ограбил целое Королевство! Он стрелял собой из пушки, ради Праха!
Впрочем, она бы соврала, если бы сказала, что сама не была обеспокоена... совсем чуть-чуть. Не вязался у нее в голове сложившийся образ Плюшевого с тем, кто стал бы обращаться за помощью по пустякам.
Она догнала Блейк в одном из тупичков. Кошка-фавн, присев у люка в подвал, водила над ним маленьким красным фонариком. Прежде, чем Янг успела спросить, что все это значит, под лучами тускло засияла ярко-алым эмблема Белого Клыка - потертая и изгрызенная временем, но все еще узнаваемая.
- Это одно из наших старых убежищ на случай облавы, - тихо сказала Блейк. - Раньше оттуда можно было попасть на другую улицу, но потом власти обнаружили проход и все засыпали.
- Как все серьезно, - проворчала Янг, доставая фонарик и спрыгивая в открытый люк.
Подвал... был просто подвалом. Темно, сыро, пахнет спертым воздухом и стоялой водой, какие-то трубы, тугая связка толстых проводов... Ее внимание привлек судорожный вздох Блейк, и черная тень, молнией пронесшаяся мимо нее в дальний угол. Направив фонарик, она увидела своего партнера на коленях перед Плюшевым.
