- Знаешь, иногда я жалею, что ты не такая, как твой отец. Тогда я мог бы просто убить тебя.

   Забрав у нее с ладони флешку, он поднялся на ноги и, не прощаясь, направился к двери. Остановился он лишь у самого выхода. Обернувшись через плечо, он тихо сказал:

   - Я не остановлюсь, Вайс. И ждать не буду тоже. Тебе следует поторопиться.

   Едва только за ним закрылась дверь, наследница сползла по спинке кровати, свернулась клубочком, прижимая к груди горящую огнем левую руку.

   - Останови Белый Клык, Браун... - прошептала она. - Останови его, или это придется сделать мне. Просто отойти в сторону.

   "Я боюсь, что скоро все, что нам останется - ударить первыми и закончить все на наших условиях, а не Белого Клыка" - сказала ей Винтер месяц назад.

   "Вы упустили свой шанс, просрали свой мир!" - сказал ее мучитель, кромсая тело.

   "Выбор есть всегда" - сказала сестра.

   - Останови это, Браун... Пожалуйста...

   Они выделили для нее отдельный коридор, заканчивающийся тупиком - целых четыре палаты, где в ином случае можно было разместить раненных.

   - Этот коридор закрыт для посторонних, - поприветствовал его солдат Атласа.

   Два часовых, стоявших у поворота, чуть приподняли стволы, обозначая угрозу, но так, чтобы они по-прежнему не указывали прямо на гражданского, забредшего не туда. Их белоснежная броня была наспех очищена от сажи и крови, но сколы и следы от когтей ясно говорили любому желающему - ребята за прошедшие двое суток побывали в бою, и не раз. Как, наверно, и каждый, кому не повезло посетить сорок первый фестиваль Витал и пережить его.

   Браун не замедлил шаг.

   - Вас нет в списках имеющих доступ, - напряженным голосом сделал последнюю попытку часовой.

   Стволы поднялись выше.

   - Пожалуйста, остановитесь или мы откроем огонь.

   Дожидаться предупредительного выстрела Браун не стал. Рванувшись вперед, отвел в сторону ствол ближайшего часового и толкнул раскрытой ладонью в плечо. Невезучий солдат сбил своего коллегу и они с грохотом врезались в стену, а после рухнули на пол. Мимоходом раздавив выпавшее из рук оружие, Браун шагнул дальше, за поворот - к настоящей охране.

   Сегодня им всем повезло - охраняла Деву знакомая команда. Пару томительно долгих секунд Браун исподлобья рассматривал вскочивших на ноги Охотников, поднявших оружие: здоровяка с двуручным мечом; рыжего слепца с запястными клинками; фавна-кролика - Вельвет; лидера команды - Коко Адель в (невиданное дело!) помятом костюмчике и боевых берцах вместо сапожек.

   - Вы можете отойти в сторону и пустить меня к ней, - тихо начал Браун, выразительно хрустнув пальцами. - Или мы можем разнести полбольницы, я выведу из строя четырех Охотников минимум на сутки - и все равно попаду в эту палату.

   CFVY нерешительно переглянулись. Они были на складе и сражались рядом после, на улицах, видели его в бою - и прекрасно понимали, чем кончится сражение с Фавном-из-стали посреди переполненной людьми больницы. Да, они могли бы задержать его достаточно долго, чтобы подошло подкрепление и убить совместными усилиями пары команд - но больница, одна из немногих оставшихся в Вейл, будет разрушена.

   - Я не причиню ей вреда, Коко, - соврал Браун. - И скорее разрешу отрубить себе еще одну руку, чем позволю кому-то сделать ей больно. Просто хочу попрощаться.

   Секунду девушка в черном, залихватски сдвинутом набекрень берете внимательно смотрела на нарушителя... а после со вздохом свернула миниган обратно в форму сумочки и отступила в сторону.

   - Она не приходила в себя с самого утра, - тихо сказала она, когда медведь прошел мимо.

   - Как я сказал - просто хочу попрощаться.

   - Я должна буду доложить об этом профессору Гудвич, - с нотками извинения прошептала Коко ему в спину.

   - Лучше позвони генералу, - ответил Браун, закрывая за собой дверь.

   Выкинув из головы студентов, он быстро пересек небольшую одноместную палату и присел на краешек кровати, вглядываясь в знакомое лицо.

   Некоторое время тишину нарушал только мерный писк какого-то медицинского дерьма, отсчитывающий пульс. Протянув руку, Браун осторожно провел кончиками пальцев по золотым волосам, чувствуя почти физическую боль каждый раз, когда касался обожженных, перекрученных жаром кончиков - в больнице зашивающиеся врачи, разумеется, не озаботились привести в порядок прическу пациентки. Мелькнула глупая мысль - захотелось самому аккуратно расчесать жалкие остатки некогда роскошной гривы, подровнять кончики... когда-то, пару жизней тому назад, он делал это для Блейк.

   Помимо воли вспомнилось, как это произошло - эта картина останется с ним навсегда.

   Он сразу увидел ее, отыскал взглядом посреди всего того хаоса, огня и разрушений. Ее - и женщину в алом платье, поток раскаленного стекла, что ударил в Янг слева; мог бы поклясться что слышал ее крик, рванувший сердце, и без того израненное потерями. Он даже не помнил, как прыгнул - не спрыгнул, а именно прыгнул - с транспорта, отправляя его кувыркаться к земле: все его существо стремилось вперед - защитить то, что было дорого, спасти ту, что была важна.

   Она заметила его слишком поздно. Он не кричал, оповещая о себе, не рычал, выпуская гнев - даже ничего не чувствовал в тот момент: лишь кристальное четкое "защитить", смешанное с таким же бездушным "убить". Она заметила слишком поздно... и все равно успела отреагировать - не хватило каких-то долей секунды, чтобы поставить блок правильно: силой удара, нанесенного с разгоном в сотню метров, ее отшвырнуло далеко в сторону.

   Он не стал пытаться добить - хотя сейчас понимал, что стоило бы, наплевав на все. Вместо этого он бросился к Янг, упал на колени и несколько секунд в каком-то беспомощном ступоре разглядывал раны, нанесенные осколками - левая рука, бок и нога от середины бедра до щиколотки. Крови не было - раскаленное стекло прижгло раны.