– Это чудовищно! – воскликнул Вадим. – Они просто больные. Все это время он с нескрываемым любопытством следил за разговором Чернова и Приста. Было ясно, что эти двое с необычайным удовольствием и каким-то поистине медицинским интересом упражнялись в изучении болезненного внутреннего мира Мезенцева, тщательно препарируя его личность словно лягушку во время лабораторной работы по биологии.
– Все мы немного чокнутые, друг мой, – спокойно ответил Прист, – кто-то больше, кто-то меньше, вопрос лишь в градусе безумия. Хотя не скрою, эти ребята и вправду те еще извращенцы. Тот пример, который я привел вам, в сущности, еще весьма безобидный. Бывают провокации и пожестче. Так вот, в нашем случае провокацией занимался сам Мезенцев. Не исключаю, что он надеялся выиграть пари. Видимо, паршивый из него знаток человеческих душ. В последнее время он сильно отупел от праздности, решил, что все вокруг трусливы и продажны, а ведь был неглупым парнем, положа руку на сердце, мне его даже где-то жаль. Я слышал, что Алексей послал его куда подальше, когда тот начал ему названивать. Но вот то, что произошло дальше, куда интереснее. У меня есть веские причины полагать, что дальше звонков дело не дошло! А знаете почему? Наш дорогой Мезенцев впал в очередную депрессию, а потом и вовсе решил, что все, что он делает ерунда и не имеет смысла; перепады настроения для таких как он – обычное дело. Мне сказали, что он явился к своим сотоварищам по клубу, наорал на них, заявил, что отказывается от пари и в весьма грубой форме высказался о всех членах клуба. Родиона тогда накрыла жесточайшая апатия, он не вылезал из дома и не выходил на связь с друзьями, так что я не только не уверен в том, что он убил этого вашего Алексея, а даже в том, что он организовал попытку его избить.
– С чего вы так решили? – раздраженно возразил Максим. Доводы Приста показались ему не особо убедительными. – Вам не кажется, что причин делать подобные выводы, мягко говоря, недостаточно? Мезенцев мог быть уязвлен поражением, ведь его звонки, как вы сами сказали, не возымели действия.
– Просто я неплохо знаю этого парня, достаточно для того, чтобы понимать, на что он способен, а на что нет. Мог ли он быть уязвлен? Да, вполне. Но он никаким образом не мог хоть что-то предпринять в том состоянии, в котором находился в тот момент, когда было совершено нападение. Это я могу сказать определенно. Да и зачем он тогда, по-вашему, сунулся в клуб и разорвал пари? Вообще, история презабавная. Я и сам толком ничего не понял. Ведь в конце концов кто-то же организовал нападение. И все же в то, что Мезенцев убийца, я не верю. Золотой мальчик может сбить человека на своей дорогой тачке, а потом побежать звонить папочке, напиться до чертиков и устроить пожар в каком-нибудь клубе, после чего погибнут несколько человек, но это еще не значит, что он в состоянии совершить обдуманное, заранее спланированное убийство, для этого нужно иметь особый склад характера. Между прочим, члены клуба вполне могут рассуждать так же, как вы и подумать, что Мезенцев просто-напросто заказал избиение, а потом и вовсе убил объекта, дабы не проиграть спор, а все его выходки с отказом от пари примут за тухлые отговорки и попытку уйти от поражения в споре. А ведь они, весьма вероятно, не захотят оставить такую наглость без ответа. Мой приятель утверждает, что за нарушение условий у них предусмотрено весьма жесткое и унизительное наказание.
– И все же я бы хотел проверить все до конца, – сказал Чернов, – я до сих пор не смог выяснить, где был Мезенцев в день убийства, так что сомнения, сам понимаешь, остаются. Именно поэтому мне нужна твоя помощь. Кстати, согласно моей информации, друзья Мезенцева как раз-таки решили, что убийца он.
– Тогда ему не позавидуешь, они отыграются на нем от души. Эти парни могут быть чрезвычайно жестокими, так что я не хотел бы сейчас оказаться на месте Родиона. Хотя он сам виноват, жаждал острых ощущений, вот и получил их сполна. А что до того, где он был во время убийства, то я это выясню, не проблема. В последнее время он злоупотребляет посещением всевозможных злачных нор, коих в нашем щедром городе превеликое множество, так что, скорее всего, и в тот день он тоже зависал в одной из них и как обычно вдыхал какую-нибудь запрещенную дрянь. Так что если Родион и в самом деле шлепнул этого вашего Алексея, то только в порыве наркотического угара.
– Ну что ж, надеюсь получить от тебя информацию как можно скорее, поскольку в ближайшее время с Мезенцевым захочет посчитаться еще кое-кто, правда, боюсь, что в данном случае унижением дело не ограничится.
– Полковник Рокотов? – встревоженно спросил Вадим.
– Да. Какое-то время Рокотов еще будет ждать, но если мы затянем с расследованием, то он начнет действовать, – Чернов говорил с явным раздражением в голосе, – этот человек слишком горяч и едва ли способен сейчас мыслить рационально, так что нам придется следить за ним, дабы он не натворил лишнего. Я бы не хотел, чтобы мой клиент попал в тюрьму, пытаясь отомстить Мезенцеву за то, что тот, скорее всего, вообще не совершал.
Когда Чернов и Вадим вышли на улицу, то было уже за полночь. Осень окончательно вступила в свои права, на улице было холодно и сыро, сильные порывы ветра, пробиравшего буквально до костей, заставили Вадима пожалеть, что он не внял призывам внутреннего голоса и не надел что-нибудь потеплее легкой твидовой куртки.
– Обожаю осенние ночи, – Чернов сделал глубокий вдох, и, на секунду закрыв глаза, подставил лицо колючим крупинкам моросящего дождя.
– Не знаю, по мне так чересчур мрачно, – поеживаясь от холода ответил Вадим. – В такое время у меня начисто пропадает работоспособность. А сейчас это совсем некстати. Как я понял, вы окончательно решили, что Родион не причастен к убийству.
– В общем и целом да, мне нужно лишь формальное подтверждение. Так что придется начинать все с начала. А что ты обо всем этом думаешь?
– Прошу прощения, но я не особо разделяю вашу уверенность, вы же сами сказали, что Мезенцев считал Алексея недостойным Елены. И, опять-таки, по вашим же словам это тоже в каком-то смысле ревность. И мне думается, что такая ревность может быть весьма сильной.
– Да, наверное, и если бы Родион имел другой характер, то я, возможно, и рассмотрел бы эту версию. Но, повторяю, главной его целью была все же не месть, а желание поразвлечься. Этот парень способен зайти довольно далеко в поиске таких вот жутковатых развлечений, но не дальше той черты, которая отделяет простого негодяя и пакостника от убийцы. Вообще убить человека целенаправленно не так-то просто, для этого нужен особый склад характера. К тому же Мезенцев, и теперь я почти убежден в этом, даже не причастен к попытке нападения на Алексея. Раньше я мог лишь догадываться и строить предположения, поэтому-то мне и нужно было узнать мнение человека, который хорошо знает Мезенцева.
– Вы доверяете мнению Приста?
– Да, безусловно, в вопросах человеческой психологии Прист настоящий мастер.
– Прошу прощения, но я думаю, что ваш драгоценный Прист слишком самоуверен. Он, конечно, первоклассный пройдоха, не лишен определенного обаяния и даже может быть весьма убедителен, но как по мне, так его эго страдает явным гигантизмом, а после нашего сегодняшнего визита оно, кажется, раздулось еще больше, если это вообще возможно. Знаете, я бы даже сказал, что они с Мезенцевым в чем-то даже похожи, оба помешаны на своей весьма мнимой исключительности, да еще и пытаются оправдать свою порочность несовершенством общества.
– Хм, интересный вердикт. В чем-то ты может и прав, вот только у Мезенцева нет и десятой доли того чутья и той проницательности, которые есть у Приста. Этот парень действительно не является примером добродетели, скорее, наоборот: то, чем он промышлял долгое время и чем занимается сейчас вряд ли можно назвать достойным занятием достойного человека. И тем не менее он мне необходим, и меня в данном случае не особо интересует моральная сторона его личности, достаточно того, что я абсолютно уверен в его способностях, которые являются для меня очень ценными. Он единственный, кто сможет оперативно и точно выяснить, где был Мезенцев в день убийства. Во-первых, как я уже сказал, это нужно мне, чтобы окончательно доказать, или, чего также нельзя полностью исключать, подтвердить виновность Родиона. А во-вторых, если он все же невиновен, то доказательства этого нужно как можно скорее представить Рокотову, чтобы тот не вздумал устроить суд Линча.
