Марлин шикнула, показав кулак.

- Тише ты! Я не хочу с мамой объясняться и слушать приколы от братца, - хорошо, что её комната была на втором этаже, а гостиная - на первом и окнами во внутренний двор. – Зачем нарисовался, Блэк?

- Выходи, расскажу.

- За тебя? – игриво спросила девушка.

Сириус фыркнул. За это Марлин ему и нравилась: она умела чудесным образом развеивать его мрачные мысли и устранять плохое расположение духа как по волшебству.

- Ну, я ещё молод для таких ответственных поступков, хотя … - прищурив свои синие глаза и потрепав волосы на затылке, серьёзно оправдывался он.– Я согласен. Но спуститесь сперва на улицу, мисс МакКинон. Обсудим детали бракосочетания.

Девушка громко рассмеялась, забыв о маме и брате. Знал бы Блэк, какие чувства у неё вызывают такие шуточки. И никогда бы не стал так говорить.

- Сейчас. Мне нужно принарядиться. Не встречать же жениха в неглиже, - тем не менее, Марлин всегда принимает условия игры.

- Эй, а я только за! –слышится смех Сириуса, но Марлин уже захлопывает окно.

И начинает в спешке и панике искать косметичку, распахивать гардероб.

Неужели? Неужели это оно самое? Свидание с Сириусом!

Стоп.

Он просто попросил выйти на улицу. Может, хочет что-то рассказать или просто поговорить захотел. Ага, об очередной девице. Нет. Не о девице, он ведь был у Джеймса. Что заставило его уехать от Поттера? Поссорились? Не, они не могли. Это же Джеймс и Сириус, они буквально единое целое, сиамские братья-близнецы. Ни дня друг без друга.

И всё же?

Настроение у Блэка вроде хорошее. Шутит, улыбается, смеётся… Много смеётся.

1973г. март

- … прекращай так громко ржать, придурок! Засветишь нас! – громким шёпотом возмущается Ремус. Вся эта затея и без того вызывала у рассудительного мальчика сомнения, а тут ещё и это.

- А я тут причём? – давясь смехом, спрашивает Сириус. – Ты это ей скажи, - он махнул рукой в сторону переминающейся с ноги на ногу у двери в кабинет Слагхорна девчонки.

- Он прав, Блэк, - не менее громко, чем смеётся Сириус, шепчет Джеймс и, пользуясь тем, что стоит над сидящим на корточках другом, смачно ставит ему в затылок щелбан. – Замолчи уже. Чего ты так разорался?

Послышались громкие шорохи. Это Блэк изловчился и пихнул Поттера в бок.

Марлин только хотела постучать в дверь, как вынужденно обернулась. Сбилась. Пригрозила кулаком. И, нервно выдохнув, стала снова собираться убедительно врать профессору зельеваренья.

Мародёры завозились, закряхтели, устраиваясь кучнее – под мантией втроём умещаться так, чтоб не торчали ноги, удавалось уже с трудом. То и дело из-за постамента виднелись то неизменные ярко-красные поттеровские кеды, то школьные туфли Сириуса.

- А вы посмотрите на неё. Ну сама невинность, я не могу! –не успокаивался Сириус. Его так и потряхивало. – Я готов заложить панталоны моей мамаши, что старик Слагги купится на этот цирк.

- А я готов заложить твои, если он всё же услышит нас, - грозно и почти убедительно отвечает Поттер. – Заткнись!

- Эй, послушай сюда…

- Заткнитесь оба!

Ремуса злить лучше не стоит. Он страшен в гневе. Неугомонные мальчишки послушно затихают, и Марлин, понимая, что пора, отваживается.

Профессор Гораций Слагхорн выплывает из дверного проёма в такой нелепой сиреневой полосатой пижаме с ананасовыми кольцами, что даже Люпин сдавленно хрюкает в кулак. Блэк запрокидывает голову с закушенной до крови губой на посиневшего Поттера, который довёл себя беззвучным хохотом почти до колик.

- Добрый вечер, мисс МакКинон, - сонным толи от дрёмы, толи от выпитой в Хогсмиде медовухи произносит он. – Время-то позднее. Скоро отбой. Вы что-то хотели?

Марлин, ничуть не растерявшись от его презабавного вида, кивнула.

- Да, - задумчивые глаза девочки устремились прямо на пышные усы Слагхорна. – У меня возник очень важный вопрос по поводу домашнего задания.

- Вот как?

- Да, профессор, - продолжала тоном полным заинтересованности Марлин. – Я была бы Вам крайне признательна, если бы можно было прямо сейчас его обсудить.

Профессор был явно сбит с толку.

- Но…дорогая, зельеваренье у второго курса же только во вторник, а сегодня суббота. Это не может подождать до завтра?

- Боюсь, нет, профессор, - лицо девочки натурально опечалилось. – Я думаю, что не смогу уснуть, если не разберусь с одной формулой сегодня. Пожалуйста, - на ясные голубые глаза грозились набежать слёзы. – Я хотела попросить помощи у Лили Эванс, но она, кажется, уже спит…

Вновь раздалась возня и сдавленные смешки.

- Ох-ох, что же вы, Марлин… конечно-конечно. Проходите скорее. Не нужно расстраиваться, я всегда готов помочь усердному и старательному ученику, - раскудахтался, заволновавшись жалостливый Слагхорн. – Проходите сюда, к столу, - увещевал он уже из глубины помещения, маня её за собой, - сейчас мы во всём разберёмся, и вы удивитесь, как там всё просто.

Марлин лучезарно улыбается и быстро кивает. А когда заходит, то оставляет дверь приоткрытой…

Не меньше, чем тридцатью минутами спустя, девочка вбегает в тёмный класс истории магии, часто не запирающийся забывчивым профессором Бинсом на ночь.

- Ну, что? – взволнованно интересуется она, прикрывая плотнее дверь. – Достали?

- Спрашиваешь, МакКинон, - вальяжно откидывается на стуле Джеймс. – С достатком.

Она заходит за парту, вокруг которой столпились Ремус и Сириус, и видит множество флакончиков с тёмно-фиолетовой жидкостью.

- Ух, ты! – восторженно говорит девочка. – Это оно и есть? Зелье бесконечного умножения?

Сириус громко, с надрывом рассмеялся.

- А что же, по-твоему? Что мы, дураки, по-твоему, не то хватать? – почему-то со злостью выпаливает он.

Ремус дёрнулся, как от удара, а Джеймс с шумом стукнул стулом об пол, ставя его на четыре ножки.

Марлин во все глаза уставилась на Сириуса. Она совершила величайший обман, который, раскройся, никак бы её не возвеличил в глазах милого старичка-зельевара. Обманывать его было гадко. Слагхорн всегда нравился им с подружками. И Марлин многое пришлось предать, только бы мальчишки взяли её с собой. Она ожидала простой благодарности за оказанную помощь, но никак не глупые, обидные насмешки. За что Сириус так с ней? Где она виновата?

- Я не то имею в виду, - сдержанно, но со вздёрнутым вверх, усыпанным веснушками подбородком говорит Марлин. – Я просто хотела выразить восхищение вашей ловкостью.

- Ну, так выражай и можешь быть свободна. Зачем вообще припёрлась сюда, не понимаю.

Марлин подносит ладонь ко рту.

В этот самый момент дверь со щелчком открывается и закрывается. Появляется запыхавшийся, но очень довольный Питер. Он только что с разведки. Новости хорошие: Филч отправился в самую дальнюю отсюда часть замка и вернётся не скоро. А как вернётся, то сразу спать. Обход-то будет закончен, и они всё успеют приготовить ещё до трёх часов ночи.

Но, кажется, на него никто не обратил внимания.

- Что? – голос девочки дрожит.

- Что слышала! Проваливай, МакКинон, ты больше не нужна. Дальше мы с парнями сами, без тебя, - такой язвительности и злости в словах Марлин никогда прежде не доводилось слышать от Сириуса в адрес кого-то, кто был не со Слизерина. А тем более к девчонке. Тем более к ней.

- Что ж, прекрасно, - она отнимает руку от лица. Глаза красные, но сухие. – Прекрасно, - уже громко повторяет она. – Пожалуйста! Обращайся снова, никогда не откажу в помощи другу, Блэк! Пособлю в любом дельце, даже такому кретину как ты!

А потом она стремительно срывается и убегает мимо Питера в слабо освещённый огнём факелов полутёмный коридор.

- Какого чёрта, друг? – карие, всегда весёлые глаза смотрят с укором. – Что с тобой сегодня такое?! – Поттер не беспокоясь, что их могут услышать, тоже срывается на крик и соскакивает на ноги.

Ремус покачал головой, встал и ушёл.

Питер, провожая его ошарашенным взглядом, так испуганно и замирает возле дверей. Что, первоапрельского розыгрыша со множеством водяных шаров под потолком, которым они грезили целую неделю, уже не будет?