Обе руки с добытым тюбиком исчезли под одеялом.
– Я пользуюсь другим, – улыбнулся Раймон, – для тебя. «Итфэжи» – «неуёмная жизнь». Ваша жизнь – это постоянные потребности, постоянное обновление… Когда ты только проснулся, это очень хорошо видно. Твои многочисленные мысли, планы, желания… И такое горячее после сна тело, встрёпанные волосы… Всему этому самое правильное определение… Ты знаешь, что твоё имя означает «жизнь»?
– Никогда об этом так не задумывался. Но задумаюсь, – Вито притянул Раймона к себе, целуя, стягивая халат с его тощих, как вешалка, плеч, затаскивая дрожащее тело ранни, уже начинающее разогреваться от его крови, к себе под одеяло, снова сгрёб его узкую кисть, царапая острыми когтями свою грудь под ключицей, – пей… Для одного столько жизни много…
====== Гл. 10 Встречи, совещания, исповеди ======
В ожидании корабля на Миото, до которого оставалось что-то около часа, Вадим, Эд и Луис прогуливались по музею Вавилона. Вадим не помнил, кому и когда пришло в голову его учреждение, но нашёл, что идея очень неплоха. Благо, нашла отклик во множестве сердец, и экспозиции всего за пару месяцев разрослись так, что пришлось спешно оборудовать ещё пару залов. Здесь было решительно всё – от воссозданной в уменьшенном виде типовой каюты первых лет существования станции до всевозможных сувениров с её символикой, коих за полвека навыпускали, мягко говоря, немало.
– Пожалуй, так историю изучишь получше, чем в школе, – усмехнулся Луис, с восторгом глазея на групповой экспонат – реконструкцию Битвы при Евфрате.
– Здесь историю делали, – кивнул Эд.
Отдельную галерею занимали персоналии – стенды с портретами и краткими биографиями и перечислением заслуг, подсвеченные мягким сиреневым светом. Вадим шёл вдоль «посольской стены». Скользнул взглядом по Лондо Моллари – горделивая, пафосная поза и такой затравленный, отчаявшийся взгляд… По Г’Кару – лицо волевое и усталое, очень ясно говорящее о множестве тяжёлых сражений, из которых самыми трудными были – с самим собой… Остановился перед Летке Бартадо. Средних лет бракири, одетый с неброским щёгольством и, пожалуй, по-бракирийски очень красивый. Говорят, среди послов по популярности у женщин был на втором месте после Г‘Кара… Хотя Лондо Моллари, конечно, до хрипоты оспаривал бы и первое, и второе места… Во взгляде и полуулыбке – ум, вызов и коварство. Кто-то, кажется, сказал, что примерно так, наверное, должен выглядеть дьявол. Вспомнились, в изложении Дэвида, слова Джона Шеридана по этому поводу: «Ничерта подобного. Одного дьявола я видел – звали Морден. Самодовольная и глупая рожа, по которой очень хочется зарядить с ноги».
Из скупых строк биографической справки явствует, что был в меру удачливым и осторожным политиком, порой умело игравшим на разногласиях других членов Лиги и способным метким язвительным словом выключить собеседника надолго. Впрочем, интеллигентное хамство – это вообще расовая черта бракири… Ну, что бы там ни было, кажется, Эркена не унаследовал от него ничего…
– Ой, господин Алварес, пора! – подпрыгнул Луис, – полчаса…
Никакого багажа у парней с собой, разумеется, не было. Только дойти до посадочной полосы.
– Давайте, ребята, берегите себя. Насколько возможно – не ходите больше никуда за непроверенными незнакомцами, не оставайтесь с подозрительными людьми наедине… В незнакомых местах старайтесь быть как можно более на людях – как я понимаю, их вряд ли слишком много, и большой отряд организовать они не могут.
– Да вряд ли мы их дальше интересуем, – Луис пожал руку Вадиму, – разве что с целью устранения свидетелей, но тут-то они опоздали… Хотя много ли чем мы вам помогли.
– Ошибаетесь, очень даже помогли.
– Ну тогда, парни, желаем вам поскорее поймать этих гадов…
Дождавшись сообщения об отправке корабля, Вадим направился в каюту Гидеона и Эркены – час назад Эркена звонил с просьбой зайти, как только освободится, появилась какая-то важная информация.
– Чудо, можно сказать… Закономерное такое, своевременное и правильное чудо…
В сборе были уже все, кроме собственно Гидеона и Дайенн. Краем уха Вадим слышал, что они, вроде бы, отправлялись в лабораторию. В маленькой каюте сразу стало ощутимо тесно, хорошо хоть, с посадочными местами всё было сравнительно неплохо – кроме двух диванчиков возле журнального столика, имелись два высоких стула в кухонной зоне и низкий пуфик, выбивающийся по стилистике из остальной обстановки, так что Арвини некоторое время вслух гадал, какими судьбами он мог сюда попасть.
– Сегодня ночью, точнее, уже наутро мы с Софьей стали свидетелями незаурядного явления…
– Вы с Софьей, ага, – улыбнулась Ли’Нор, – так вот почему Гидеон не ночевал у себя в номере?
– Мы засиделись допоздна за беседой, – несмотря на то, что говорил правду, Эркена покраснел.
– А вы откуда знаете, что не ночевал? – моментально отозвался Арвини.
– Ну, не потому, чтоб он меня интересовал даже для продолжительной светской беседы, – хмыкнула нарнка, – встретила его в коридоре часу так в пятом утра… Видимо, остальное время отсыпался у Дрима и Игласа. То есть, я его уговорила не блуждать по коридорам как вавилонский призрак, а напроситься к кому-нибудь из коллег… Наверное, будет расстроен, узнав, что проявлять такую деликатность было и не обязательно.
– Нехорошо получилось, – покачал головой Эркена, – мы вовсе не хотели, чтоб он считал, что мы его… оставляем за дверью… Правильно бы было, если бы ушли мы, но мы его остановить не успели.
По лицу здесь же присутствующей Софьи можно было предположить, что она сожалеет об этом гораздо меньше.
– Так вот, в предутренний час нам с Софьей явился Драал…
– Драал? Тот самый?
– Да. Сказал, что, узнав, над каким делом мы работаем, не мог, конечно, остаться в стороне…
Все присутствующие резко подобрались поближе.
– Интересно, а почему именно вам?
– Ну, может быть, потому, что только мы из всей команды на тот момент не спали? В общем, он сказал, что, хотя лично он, конечно, не тилон и не занеф, но как Хранитель Машины в курсе её происхождения и непростой истории. За Машину он не боится, до неё тилонам не добраться, защита Эпсилона3 была не по зубам даже Изначальным. Но по разным уголкам вселенной в занефских тайниках осталось немало того, что попадать в руки тилонам не должно. Он составил для нас небольшую карту этих мест… Насколько знает. Великая Машина – это глаз, взор которого простирается до дальних уголков дальних галактик, она, в принципе, знает всё, что происходит в тысячах миров на огромном радиусе отсюда… Но это огромный объём информации, в котором мозгу обычного живого существа не так просто и быстро разобраться. Поэтому возможно, он собрал не всё… Он будет следить за ходом нашего расследования и по мере возможности давать нам полезную информацию – если сможет установить контакт с компьютером нашего корабля. Но с чего начинать, у нас уже есть. И это немало.
– Марс там есть? – поднял голову Вадим.
– Есть, – кивнул Эркена, – Драал пояснил, что артефакты, один из которых похитили из лорканского хранилища, а второй считают на Марсе обычным метеоритом – они не занефские и не тилонские, как и не лорканские, но заинтересовать тилонов могут. Они слышали кое-что об их необычных свойствах.
Иглас оторвался от потягивания из трубочки коктейля – надо думать, какого-то специального врийского.
– Каких свойствах?
– Вы помните рассказ о жреце, который начал видеть пророческие сны? Камень может исполнять желания. Или пробуждать скрытые способности, как посмотреть. Правда, делает это очень избирательно. Как говорят – только для того, кто верит и у кого чистое сердце. Я не знаю, способен ли камень мыслить и читать мысли, Драал этого тоже не знает, информации о расе, создавшей эти штуки, он не нашёл… Нашёл только намёк на то, что эти камни – есть и ещё несколько в разных мирах – являются фрагментами некогда цельной конструкции… Это всё.
– Да, занятно… Получили квест – пособирать по вселенной всякие загадочные вещи, пока их не собрал противник. Ну, хорошо, что хотя бы подсказки работают.
