«Отпусти его, он ничего не знает…»

Улыбка Дэвида чем-то… не то чтоб не понравилась, встревожила Ви’Фара. Она не была ни хищной, ни даже злой, как можно б было ожидать по ситуации. Она была… предполагающей что-то больше того, что видели большинство присутствующих. Это была улыбка игрока, и это так мало вязалось с Дэвидом, что Ви’Фару захотелось встряхнуть головой. «Впрочем, а что я хотел? Тяжело быть низкорейтинговым телепатом в компании высокорейтингового. Регулярно будешь чувствовать, что подтормаживаешь… А в компании… в такой, в общем, компании… по простому и бесхитростному нельзя, пробовали уже и кончилось это плохо. С волками воют, с игроками играют…».

«За кого ты принимаешь нас?»

Лиар улыбнулся, пересохшие губы потрескались, а ссадина на скуле отозвалась острой болью, которую он, в принципе, даже не особо подметил. Мальчик всё же попытался сесть, в чём ему помогли сильные руки Широ, поддерживающие его под голову. Он практически на автомате простился с наконец отчалившим Широ, и даже раздражения, которое вроде должно было быть, не было – стоило признать, что если кто-то тут налажал, то точно не этот великовозрастный весёлый придурок, а кое-кто с виду помладше и определённо посамонадеяннее, но в сущности, это не имеет значения, потому что цель достигнута, а ведь этого он хотел? А что делать с этой целью дальше – об этом он и не думал. В конце концов, прежде ставки не бывали так высоки.

«Конкретно тебя, или вас всех? Да и к чему этот вопрос, если ты уже знаешь ответ на него?»

«К чему этот вопрос, если он ничего не решает для тебя? Но ты прав, определишься ли ты, кто для тебя я, и кто для тебя ты сам – я узнаю об этом».

Винтари тем временем обратил к Аскеллу лицо, не предвещающее ничего хорошего.

- И традиционно, если происходит что-то внештатное, нам следует спросить комментариев паскудной тилонской морды… пока она не высказала их сама.

- Сказал один с круглым пси-ноль… другому пси-ноль, ну да. Может, не так неправы те, кто говорят, что телепаты манипулируют нами?

- Я, может, и пси-ноль, но не слепой и не клинический идиот. И ответ на вопрос, знаешь ли ты этого парня, могу угадать с одного раза.

- А я могу с первого раза угадать, у кого в этой комнате глубокие психологические проблемы. До такой степени, что вы готовы подозревать бог знает в чём невинного ребёнка, – Аскелл откровенно издевался, пользуясь тем, что избивать его, при таком скоплении возможных свидетелей, никто не станет.

- Так вот, внутривидовая солидарность выглядит так: «Подожду и оценю, выгодно мне молчание или по крайней мере, нет особой выгоды его нарушать».

- Всё-таки, возможно, центаврианская сообразительность убита жизнью в других мирах не окончательно.

А Лиар продолжал смотреть на Дэвида снизу вверх, смотреть из-под воды на солнце – не так больно, даже если это солнце занимает всё небо.

«Хорошо быть таким, как ты… Ты обладаешь такой совершенной, немыслимой силой, и она так цепко держит тебя в своих тисках, и ты тоже держишь её в тисках, хотя эти тиски послабее… пока послабее. Но главное – что ты не страдаешь от невозможности расстаться с этой силой, и это не принятие смирения, безысходности. А ведь любого смертного сломило бы и меньшее. Ты знаешь, мы ценим такие качества»

«У меня есть перед тобой одно весомое преимущество – я помню о прошлом всё и несколько более. И в нём было достаточно того, что могло научить меня этому… принятию».

Нет, страх не ушёл, конечно же, не ушёл. Как может не быть страха рядом с такой огромной силой, когда ты не просто знаешь о ней – а непосредственно ощущаешь? Но страх был фоном, на котором так же неизбежно расцветал азарт. Иначе и быть не могло. Тех, кто умеет только бояться, и так полна вселенная. Мы – другие. Идти рядом со страхом, скользить по ближайшей орбите яростно бушующего голубого гиганта, играть в салочки со смертью – наша суть.

«Но делает ли тебя это способным ответить на каждый ход, и тем более предугадать его? Тебе ли не знать, что одна только сила – ещё не всё… А насчет прошлого… – Лиар на секунду перевёл взгляд на ухмыляющегося Аскелла, – скажи мне то, чего бы я сам не знал».

«А делает ли это тебя действительно готовым к последствиям этого хода? Ошибиться действительно может любой из нас».

«Да. Но ведь если ошибусь я – это будет только моя ошибка, а если ты – это будет ошибка всех вас, ты это понимаешь?»

«Разумеется, – длительное напряжение, испытываемое так или иначе при ментальном общении, больше похожем на пикировки, дало свой эффект, сознание слегка поплыло, контроль ослаб, то самое небрежное-весёлое-хищное снова поднялось, коварными грунтовыми водами под основанием пока незыблемого, он перехватил посланный мыслеобраз, играя с ним, как с пойманным на лету кинжалом, – ты уже в курсе, что я бегло прочёл свод тилонских правил. Хотя на нашем уровне игра в любом случае не вполне честная. Но я рад, что ты сразу обозначил позиции, пусть и в результате моего невольного чит-кода».

Лиар приподнялся, опираясь о стену одной рукой, и о протянутую руку Дайенн другой, подавляя в себе приступ тошноты.

- Спасибо, – мягко улыбнувшись, проговорил мальчик, потом перехватил её руку, легонько держа за запястье, и поднёс к губам, чуть касаясь тёплых пальцев медика, – за то, что так хорошо заботились о моём брате. По его выражению лица вижу, как вы ему дороги, а вернее, по состоянию его лица.

Дайенн онемела. Более того, это был тот редкий момент, когда онемел даже Аскелл.

- Значит, я всё же понял всё правильно… – пробормотал Диус, – ненавижу быть прав – так…

- Путь до Херзая будет ещё более непростым, чем ожидалось.

- Во всяком случае, я не нуждаюсь в подобных аксессуарах, – мальчик кивнул на руки Аскелла, – это, думаю, самые тугие здесь поняли. Волноваться не о чем.

- Как же нам не волноваться, – оскалился Винтари, приближаясь к полураспластавшемуся по стене Лиару и нависая над ним, – ваш, не к ночи помянутый, брат приучил нас к тому, что беспокойство о ближнем – добродетель, которой не бывает много. И лично я бы предпочёл всё же второй комплект наручников размышлению всю дорогу, что бы это такого значило, что тилон вызывается дойти с нами сам.

- Диус, вы о чём говорите? – отмерла Дайенн, – о наручниках – для ребёнка?

- Вот для этого ребёнка, – кивнул Винтари, – о презумпции невиновности говорить не вполне уместно, когда вам всё сказали без всякого допроса с пристрастием. Даже не попеняешь, что суд не принимает результаты телепатического сканирования. Почему мы должны вносить рознь в семью, заковывая одного и не заковывая другого?

- Диус!!!

- Кое в чём Дайенн, к прискорбию, права, – тихо проговорил Ви’Фар, – мы знаем, что это за ребёнок. Они, – он кивнул в сторону выхода из залы, сейчас полупустой, обозначая людей, что могут встретиться им на пути, – не знают. Не лучшая черта для имиджа галактической полиции, вести в наручниках хилого с виду недоростка.

- Послушайте госпожу Дайенн, она о добродетели знает всё, не так ли? – вставил Лиар.

- Для начала, предложила бы вам не переигрывать, – спокойно ответствовала Дайенн, мягко, но настойчиво усаживая Лиара обратно и снова включая сканер. Надо думать, изменения в показаниях будут обнадёживающими, для умирающего он ведёт себя всё-таки удивительно борзо, – я стараюсь держаться в рамках законности, не более того, и в рамках, которые, кроме работы в полиции, налагает на меня профессия врача. Но это не значит, что я совершенно несведуща в том, что вы из себя представляете. Тут вы правы, была шикарная подготовка.

- Да я и не спорю, глядя на эти красиво наливающиеся синяки на лице братика, сложно спорить о чём-то подобном. Боюсь увидеть вас в гневе, я-то, в сравнении с ним, и от меньшего могу кончиться. Да и о вашей осведомлённости я догадался, уж простите мне мою бестактность.

- Хочешь себе такие же?- столь же любезно улыбнулся Винтари, – соперничество в семье – обычное дело, понимаю.

«Это как-то совершенно излишне жестоко, – думал Ви’Фар, – если не по отношению к нам всем, то по отношению к Дайенн точно. Ей, с её принципами, личными и профессиональными, недоставало в жизни именно этого – тилона с лицом ребёнка»