- А всем остальным не хватало немного другого – узнать, что у тилонов всё-таки иногда есть телепаты?
- Ну, не столь сильно… – нефилим подхватил на руки хрупкое тело, краем глаза наблюдая, как Винтари наматывает на кулак цепь Аскелла, – покуда о них неуместно говорить во множественном числе, как ни коробит меня такая формулировка.
Лиар улыбнулся, облизав потрескавшиеся губы, слизывая между трещинками капельки крови.
- Как знать, как знать…
За широкой спиной полунарна зазвучал снисходительный голос Шеридана.
- Это верно, он забыл показать ваше семейное фото. Полагая, надо думать, что сюрприз – вещь всегда хорошая… Я не приветствую смены правил по ходу игры, но я могу сказать уверенно, игра не выигрывается одной только сменой правил. Даже если вы забыли упомянуть ещё о пяти-десяти ваших братьях.
- Эркена? – Майру обернулся, – подойди. Постой здесь, если, конечно, тебе сколько-то интересно, а не безразлично…
- Не очень бы хотел иметь дело с теми, кому безразлично, – пробормотал Эркена, делая несколько шагов совершенно на автомате и налетая на что-то. На огромных, во всю одну стену и большую часть другой, экранах разворачивалось поистине волшебное зрелище. «Наутилус» шёл на небольшой глубине, и сейчас на экраны подавалось изображение с внешних камер. Можно было только потрясённо присвистнуть, где-то очень краешком сознания задаваясь прозаическими вопросами, стоимость этих камер, разрешение, давление и температура, которые выдерживает это оборудование… Всё остальное сознание, как эту комнату – голубоватые, зеленоватые, золотистые блики, заполняло чистое восхищение. Толща воды наверху и вокруг была напоена солнцем, оно только перевалило за зенит, и в ней резвились стайки рыб и мелких морских млекопитающих, чешуя на солнце блестела как начищенные монеты и драгоценные камни, но сравнение со шкатулкой драгоценностей было излишним, тут и целых пещер с сокровищами мало… Лично Эркена, впрочем, вспомнил момент из детства, комнату, полную игрушек, изготовленных к Рождеству. Обычно ребёнку всё необыкновенно красивое хочется потрогать, а маленький Джани исключительно робел, когда видел столько сказочного блеска. Даже ещё без понимания, что все эти игрушки – не для них, что завтра их выкупит пансион где-то очень далеко отсюда, а остальное примут магазины, и он эти игрушки сможет увидеть только в окнах чужих домов…
- Я вырос на острове Тьяла, это не самый большой и не самый маленький остров большого архипелага, сейчас, правда, почти не существующего… Острова небольшие, с большинства на соседние можно добраться вплавь, чуть ли не даже пешком. Совсем мелкие служили гнездовьями птиц, чиллу и акхья, на самом большом был лес, до конца не исследованный даже островитянами, дремлющий вулкан – он дремал ещё до нашего появления на планете, по крайней мере, действующим его никто не помнил… Те времена можно назвать даже счастливыми, в нашей местной, специфичной системе координат. Маркабы острова не трогали, они их мало интересовали, какой-то один учёный маркаб, правда, как-то предложил сделать из островов заповедник, там ведь было столько уникальной флоры и фауны, не встречающейся больше нигде, но от него отмахнулись, и без того задачи были… Вообще, надо сказать, маркабы любили, уважали нашу природу, хотя и на свой манер. Те виды, которые им нравились, они ревностно оберегали, прочим просто позволяли жить – ели они из местного мало что, в основном фрукты и зерно, а пищевые виды животных по преимуществу привезли свои, у них там столько пищевых запретов, диких зверей они просто не едят, то есть, охоты нет как понятия, а в выращивании-выкармливании домашнего скота такая куча правил и обрядов, какая только может быть у расы, которой заняться больше нечем… Ну, они, конечно, и нам эту всю блажь пытались привить, но для них самих наши коровки всё равно были недостаточно чисты, их они предоставляли исключительно нам. Ну и, ни один вид не истребили – хотя едва не истребили каркьюти, но в этом их, честно говоря, можно понять… Каркьюти – это наши местные паразитические насекомые, на редкость противные создания… При этом питается ими всего пара видов, такая природная несправедливость… Ну, а если говорить об островах, то там не было для них ничего интересного. Фруктов и полезных ископаемых недостаточно, чтобы для этого тащиться через пол-океана, чиллу – птица грязная, акхья – и говорить нечего… По первости, конечно, они попытались завести у нас все эти жизненно необходимые нам институты, чтобы мы могли приобщаться к благословенной маркабской культуре и учиться жить чистой жизнью, выделили для этого какого-то, видимо, особо впавшего в немилость жреца, и он даже пытался что-то делать, на всех островах построил храмы, даже на одном из островов чиллу что-то построил, уж не знаю, зачем… Чиллу потом это сооружение потихоньку на гнёзда растащили… Дети его ещё пытались что-то продолжать, а внуки потихоньку расползлись с архипелага и остались на большой земле – в гробу они, я так понимаю, это всё видали, тем более что жениться там не на ком, а с континента какая семья отдаст сыновей или дочерей бог знает куда… И с тех пор свою миссию у нас они так и не восстановили. Корабли, конечно, к нам ходили, в том числе их корабли, но к нам особо не лезли, жили мы беспечально. Но всё это было до меня, и я ту жизнь знаю только по рассказам…
На какое-то время свет в комнате померк – путь субмарины пересекла огромная, важная мюйфа – морское млекопитающее, габаритами похожее на кита, а строением тела – на морскую собаку. Мюйфы плывут очень медленно – хотя развить большую скорость для них не проблема, джи-лаи говорят – это потому, что они наслаждаются прогулкой, любуются красотой вокруг, на самом деле, конечно, всем известно, что только на определённой небольшой скорости мюйфы могут переваривать пищу, если случается удирать от хищников – завтраком приходится жертвовать, мюйфа сблёвывает его…
- Выражение «мусорный архипелаг» я знаю с детства, оно воспринималось совсем не как метафора, а как определение, если уж не название. Земляне нашли нашим островам отличное применение, свозя к нам отжившую своё и просто не нужную им технику, через наши проливы уже нельзя было плавать, но через них стало ещё больше проблемой перебраться – они были заполнены ржавеющими, разваливающимися судами, военными, гражданскими, промышленными, на многие километры вокруг было это кладбище кораблей. Они ведь захватили всё, что по нашим морям и рекам плавало, маркабского и нашего, и всё, что летало по воздуху… Но им однозначно не нужно было столько, уж точно им не нужны были в таком количестве пассажирские корабли, нефтяные танкеры… и подводные лодки тем более.
- А нефтяные танкеры почему? Они не занимаются добычей нефти?
- Занимаются, конечно. И нефти, и газа, и угля, всего, что плохо лежит. Но на континентах. Более дорогостоящую добычу в океане им никто не спонсирует. Исследовательские суда им тем более не нужны в принципе. «Наутилус» был именно таковым… Мы мальчишками пробирались на соседний остров – для взрослого такое немыслимо, он сказал бы, что это непреодолимый путь, но дети могут всё. Там жил один старик-чудак, маркаб, он реставрировал корабли. Чинил их, красил, по мере сил… Если бы земляне узнали, ему бы, наверное, не поздоровилось. Но никому не было интересно, зачем он скупает всякие железяки, краску… Земляне сами не могли близко подходить к архипелагу, за такую шикарную непроходимую зону можно было им даже быть благодарными. Подходили с воздуха, чтобы бросить очередной катер или самолёт, обменять на что-нибудь морские деликатесы, которые у нас пока ещё были… Вот этот старик не заказывал ни одежду, ни газеты, ни телевизор. Он заказывал детали, какие-то книги… Видимо, решили они, чьё-то сумасшествие не их забота. Мы, мальчишки, увлеклись помогать ему. Школа у нас всё равно загнулась, дальше базового образования у нас было то, чему мы учились у него. Он нас выучил земному языку, под его руководством мы изучали физику, астрономию – у него был телескоп… Он сам собрал множество радиоприёмников, у него самого стояла божественная установка, ловившая сигналы с континента так, словно это было в соседнем доме. Мы были в курсе того, что творилось на большой земле гораздо лучше, чем очень многие жители этой большой земли. А «Наутилус» был его любимицей. Ну да, любимицей, тогда субмарина носила маркабское имя, женское, мы его, увы, так и не научились правильно выговаривать… Он нас научил отношению к кораблям, которое, мы думали, неведомо землянам – как к живому существу. Это уже потом мы узнали, что и живое существо можно, когда оно стало ненужным, увезти и выбросить умирать… Ну, а однажды они нашли архипелагу и ещё рациональнее применение. Сначала провели в водах поблизости несколько демонстраций – в результате прибрежные воды немного очистились, от мёртвой техники, я имею в виду, а два острова очистились полностью – цунами смело с них поселения, все жители погибли. А потом у кого-то родилась светлая задумка – дополнительного источника энергии, проект недорогой по вложениям, но обещающий прямо невероятный доход… Так и не знаю, для этого и планировалось разбудить вулкан, или они разбудили его в процессе, но факт, что разбудили… В общем, от архипелага осталось три острова, на которых жизни почти нет. Но это было, конечно, уже не на моих глазах, «Наутилус» как раз сошёл в воду. От первого состава команды сейчас мало осталось, я и ещё трое, большинство ребят с континента. Впрочем, это уже не имеет значения, откуда мы… Ты, кстати, никогда не спрашивал, почему – «Наутилус»…
