Прихватили с того нарнского транспортника, поняла Энжел. Ну да, в хозяйстве всё пригодится, даже трупы… С другой стороны, искать материал здесь было б куда хуже вариантом. Маркабские тела давно истлели, тела стрийкчтцв – слишком другой природы, и полны всякой генетической дряни, и те и другие к тому же заражены чумой Драфы… Нет уж, как ни гадко – лучше так.

Из вершины конструкции вырвался конус голубоватого света, устремившегося в нишу и затянувшего её сгущающимся светящимся туманом. Приглядевшись, можно было увидеть, что как бы множество сверкающих нитей стремительно свивают кокон вокруг мёртвого тела.

- А вот… Я понимаю в случае Майка, там вы прямо специально сознание записываете, другое… А в этом – его личность не изменится с изменением тела? Я так понимаю, у него же даже строение мозга изменится?

- Вот тут сложно сказать однозначно. Но если судить по нашему опыту – личность прекрасно адаптируется с иным строением мозга.

Ан’Вар встал, аккуратно отодвинул всё ещё любующуюся движением значков на экране Энжел и принялся манипулировать с торчащим из пола столбиком аналогичным образом. Чтцфркфра, видя, что процесс уже запущен и остаётся только ждать, решила позволить себе наконец поспать. Глядя, как она укладывается клубочком, поджимая конечности, Лоран испытал некое умиление – эта форма жизни так отлична от всех им встреченных, и всё же – она тоже спит!

Сказать, кто из присутствовавших волновался больше, было сложно. Прибывших было двое, и были они, действительно, совершенно точно не военными, если только военные этой загадочной расы не используют в качестве формы потёртую джинсу и не менее поношенные цветастые банданы. И да, действительно, если б не золотисто-русые, у одного вьющиеся, у другого прямые, волосы, это были бы, без всякого сомнения, бракири.

Арвини глянул на Софью – её лицо не выражало ничего особенного. Значит ли это, что в мыслях загадочных существ она не читает угрозы?

Гидеон, нервно сунув руки в карманы, потом снова вытащив, вышел вперёд.

- Здравствуйте. Э… не знаю, говорите ли вы на земном… Потому что маркабского я, извините, не знаю, а…

- А сам как думаешь, пришелец? – усмехнулся один из аборигенов, кудрявый, – хотя… – он обвёл пристальным взглядом притихшую компанию, переглянулся со вторым – выражение в их глазах было сложно расшифровать, – итак, вы земляне… Это все, или есть ещё?

- А что? – осторожно спросил Гидеон.

- А то, – так же весело ответил абориген, – что всем вам, сколько вас есть, лучше, не мешкая, проследовать за нами. Вы влезете все в вертолёт? Боюсь, обстоятельные разговоры будут потом, в более надёжном месте. Ну, вы ведь должны догадываться, что если ваш сигнал поймали мы, то кое-кто ещё тоже поймал? И очень скоро они будут здесь. Уверяю, вы не захотите иметь с ними дело.

- Но на наш сигнал никто не ответил! – растерянно пробормотала Софья, – мы повторяли его неоднократно…

- Ну разумеется!

- Пожалуйста, поторопитесь, – проговорил молчавший до сих пор второй, Гидеон отметил, что земной выговор у него значительно хуже, с сильным акцентом, который, кстати, отличается от акцента Эркены, – мы и так сильно рискуем.

- Вы считаете, нам действительно стоит пойти с ними?

Гидеон пожал плечами.

- Как ни крути, похоже, возможностей избежать нового переплёта у нас не сильно много. Мы не можем сейчас стартовать, максимум мы можем увести корабль поглубже в горы, где его сложнее будет обнаружить. Эти ребята говорят, здесь неподалёку есть огромные пещеры… Пожалуй, именно этим я и ещё кто-нибудь из вас – давайте по-быстрому решим, кто – и займёмся, прочие, сколько влезет, отправятся с местными.

- Стоит ли разделяться?

- Стоит, – тон Софьи был необыкновенно мрачен, – так есть шансы, что выживет хоть кто-нибудь. Я не почувствовала угрозы в мыслях этих людей, в их мыслях я разобрала не многое – не в моих это способностях, я здесь один из самых слабых телепатов, но я поняла, опасность исходит не от них. Но она серьёзная.

- Разберёмся, – процедил Илмо, – лично я отправляюсь с ними. Люблю превращать неведомое в ведомое как можно скорее… И так лично мне будет спокойнее.

В рубку, с любопытством озираясь, вошёл один из местных, тот, что владел языком хуже.

- Я буду показывать дорогу. И так освободится ещё место в машине. Надо торопиться.

- Итак, начало положено… Нет, только не спрашивай меня, неужели я не рада, я не вынесу этого. Я не могу так поступить с тобой.

Майк положил руку на колено Г’Сан, любуясь игрой водных бликов на её ступне.

- Почему? Можно ведь и так посмотреть, что это именно мой каприз – вытащить тебя в свою реальность. То, чего я хочу, сбывается… Но если ты не хочешь этого на самом деле – оно не должно сбываться.

Нарнка схватила его руку.

- Нет-нет. Если б ты просто делал что хотел – что мешало тебе найти этот носитель, и этот артефакт… Но ты спросил меня. Ты спросил. И я решила. Слишком многое было сделано, чтоб идти на попятную. Я не об этом.

- А о чём?

- Я… Стыдно говорить об этом только теперь, но я ведь совершенно ничего не знаю о тебе, Майкл!

- Ну, может быть, потому, что я очень скрытен?

Под водой мелькнула тёмная длинная спина рыбины, но на болтающиеся неподалёку четыре ноги её обладательница не обратила ни малейшего внимания. В вышине кружили, едва различимые глазом, две птицы, но тоже не торопились спуститься на соблазнительный островок посреди озера.

- Да, действительно… Потому что стыдишься того, что ты инвалид.

- Не то чтоб стыжусь, это не то, что я мог бы изменить. Но разговаривая с нарном, нельзя не учитывать вашего расового отношения к физическому совершенству и недостаткам.

- Желая быть с этим нарном? Не говори, Майкл, о том, что это мне решать. Ну конечно, мне. Но я говорю о том, что ты – хочешь. И ты можешь это изменить…Мог бы, вместо того, чтоб создать тело для меня…

- Тут есть ряд причин.

Г’Сан подобрала ноги, развернулась, скользнула по гигантскому лепестку, вытягиваясь и упираясь подошвами в бахрому сердцевины.

- Каких же?

Майк последовал её примеру.

- Во-первых – не то чтоб нам кто-то предоставил право безлимитного пользования тилонскими артефактами. Наглеть тоже не надо. Во-вторых – я просто не решусь так надолго выпасть из жизни. Это означает возложить на моих товарищей ещё более непростое бремя. И в-третьих – тут тилоны как раз пытаются исследовать феномен меня, то есть, понять, что же тогда произошло… Есть ли стопроцентная гарантия, что при «починке» моего тела это благоприобретение не уничтожится тоже? Ведь обычный, здоровый земной человек не меняет реальность. Ответа у нас пока нет.

Нарнка кивнула.

- Тебе пока нужна эта способность, для спокойствия…

- Именно. Ну, может быть, и для того, чтоб это как-то влияло на твоё отношение ко мне, кто знает?

- А ты считаешь, что влияет?

- А ты хочешь сказать, что для него есть объективные причины? Ты ведь ничего не знаешь обо мне.

- Да, ничего… Кроме того, что ты самый сумасшедший во всех известных мне мирах. Но ты должен что-то знать о том, скольким женщинам во вселенной этого было достаточно… Великий Г’Кван, я плачу?

- Не говори только, что это впервые в твоей жизни. Хотя я не представляю тебя плачущей.

- Не впервые… О чём, о ком здесь плакать, в самом деле? На моих глазах гибли хорошие друзья… Если они были из гостей – я понимала, что это лишь временная смерть. Если они были из персонажей программы – я знала, что программа породит новых. Я плакала из-за того, что всё это так… Здесь есть настоящие потери и настоящая скорбь, но для меня ли? Ты видишь меня самым настоящим, что здесь есть, а может быть, я – самое фальшивое? Я говорила тебе – я переросла этот мир, да, переросла… И всё же мне страшно разбивать эту скорлупу. И всё же я разобью. В страхе я, наверное, тоже нуждалась…

- У меня нет ни малейшего ощущения реальности происходящего, – шепнула Софья, – словно в каком-то дурном фильме…