- Ну да, они всё время говорили – «Для этого нужно добраться до нашего корабля», – мрачно улыбнулся Майк, опирающийся на некий предмет неизвестного назначения, предложенный ему в качестве трости, – ни разу они не сказали, что нужный артефакт – на корабле. Так что и в лжи их упрекать мы не можем.
- Именно, – Ан’Вар, в противоположность ему, улыбнулся крайне довольно, – ещё раз повторю, приятно иметь дело с умным человеком, мистер Гарибальди. Так что – мы никого не держим, но если хотите получить обещанное – придётся лететь с нами на Маркаб.
- И он хотя бы действительно там? Или там очередной ваш проклятый камень?
- Энжел, – Билл нерешительно облизнул губы, – ты ведь действительно можешь вернуться. Это хотя бы немного успокоит твою мать.
- Даже не думай! Нет, если ты вернёшься вместе со мной… Нет, даже тогда. Мать оторвёт головы нам обоим. Я надеюсь всё же умереть в глубоком маразме через некоторое время после тебя, а не во цвете лет из-за этого придурка!
- Мне уже прямо интересно, – мурлыкнул Ан’Вар, – что там за мать такая.
- Слушай, у меня предложение! Прими, с помощью какого-нибудь сраного артефакта, мой облик, и лети к ней вместо меня! Хотя ничего не получится. Она тебя в два счёта раскусит. Просто прими один факт: свою мать я очень люблю, но у неё есть одно тяжёлое качество – она, может, и не знает, как надо, зато никогда не оставит без внимания, если ты делаешь так, как не надо. И поскольку выволочку получать всё равно – я хочу хотя бы получить её не просто так. Не за то, что поучаствовала в обретении вами этого грёбаного камня, который лично мне до форточки!
- Меня вот беспокоит такая деталь, – довольно неожиданно, после короткой схватки с Ан’Варом, после его сообщения, что нужный Майку артефакт несколько не здесь, Билл решил вернуться к обсуждению перспектив, – Маркаб всё-таки мёртвый мир. Конечно, чума Драфы никому, кроме маркабов, как выяснилось, не опасна, но карантин-то на всякий случай установили. Да, вы у нас крутые ребята и всяких замысловатых штук, что только оторванные головы обратно к телу не пришивающих, у вас навалом, но всё же… Вот вы, к примеру, уверены, что на лорканскую физиологию эта зараза не действует? Насколько я понял из ликбеза Давастийора, поменять расу на гарантированно безопасную за время пути он не успеет.
- Мы привыкли рисковать, господин Мейнард. И ещё раз повторяю, никого не заставляем рисковать с нами вместе. Карантин, карантин… Всё время его существования были те, кому тот карантин был побоку. Многие из них, правда, нашли на свою голову иных бед. Но у многих и выигрыш стоил риска.
- Да, Билл, не забывай, что говоришь с королями мародёров! Лаура, ты ничего не скажешь?
- Боюсь, тебе это не понравится, Энжел. Мне, если честно, просто интересно увидеть этот мир. Да, я понимаю, что это любопытство из тех, что может стоить дорого, что вообще это как-то некрасиво, ввиду масштабов трагедии… Но мне интересно. Ничего не могу поделать, это так. Пусть я даже буду в твоих глазах чудовищем… Но вымерший мир – это не только пугает, но и притягивает. Пройти там, где ходили они, коснуться стен их домов…
- Их костей, – с усмешкой подсказал Ан’Вар.
- И если говорить о мародёрстве, – Лаура пропустила шпильку мимо ушей, – я согласна, оно отвратительно на войне. Там, где есть ещё живые наследники, живая пострадавшая сторона. Но здесь никаких законных наследников нет. Что плохого в том, чтоб позаимствовать что-то, что у них может найтись для нас полезного? А для кого оно там лежит? Для вечности? Для ничего, чтоб просто сгнить?
Тилон не удержался и зааплодировал.
- Пока мы сидели в том каменном мешке, это синерожее чудовище тебя часом не покусало? – взвилась Энжел, – шик, блеск! Тут, кажется, нормальных вообще не осталось?
- Я нормальный, – грустно улыбнулся Билл, – но что это меняет? Давай честно, Энжел, ни один из нас не решится оставить этих безумцев.
Энжел вздохнула. На какой-то миг ещё казалось, что это не так. Что она сейчас возьмёт Билла за руку и выведет отсюда. И плевать, что корабль стоит посреди пустыни, которую им, вот так налегке, будет проблематично пересечь. И плевать, что скажет мама при её явке с повинной. И плевать на Майка и его навязчивую идею, не менее безумную, чем идеи тилонов. Но правда в том, что она любила Билла. И любила именно таким – неспособным оставить инвалида на попечение одной лишь слабой девушки.
- Ладно, в этом есть положительные стороны. Если выживем – будет, что рассказать внукам.
- Да, и задачку же вы мне задали, – изображение на экране связи было не бог весть каким чётким, но Дайенн могла поклясться, что у Альтаки явственный нервный тик, – прекрасна хоть по содержанию, хоть по срокам для её решения! Вот что, в любом случае стартуйте и выдвигайтесь, хотя бы, в сторону Тирриша. Смею полагать, с Эркеной вам и они сумеют помочь. Меньше, чем за сутки вам туда вряд ли добраться. Предварительно связываться с ними не надо! А я тем временем буду радоваться, что у меня в отделении работает Шлилвьи Ншананштьи, и перехват сообщений невозможен в принципе, будь они там хоть трижды тилоны… Но таки пошла прахом, похоже, моя мечта сегодня выспаться. Немного ободряет, что главы других отделений будут вынуждены выразить мне солидарность. Конечно, при условии, что их связь имеет ту же степень надёжности… Соблюди-ка тут секретность, при этих масштабах… И доклад для администрации президента придётся писать лично… Короче говоря, спасибо вам за дополнительную седину. Но молодцы. Редкие молодцы. Теперь ещё доберитесь живыми и целыми, и будете совсем молодцы…
- Не излишне ли Альтака параноик? – хмыкнул Арвини, когда экран связи погас, – разве можно перехватить сообщения полицейской связи?
Дайенн неопределённо развела руками. Она всё ещё пребывала в некотором шоке после похвалы Альтаки, от которого ожидала грандиозного разноса за то, что они всё ещё шляются по задворкам вселенной, собирая только всё новые шишки на свои головы, и к тому же умудрились упустить тилонов, столкнувшись с ними лицом к лицу.
- Ну, вообще-то прецеденты были. Всё же наши системы безопасности уступают военным, а их иногда перехватывают. Тем более, если говорить о тилонах – мы все видели, на что они способны, правда, пока они упражнялись только на кораблях… Но тут Альтака прав, отделение, где работает Шлилвьи, по определению вне опасности. После одной милой хакерской атаки три года назад, больше никому не удавалось… Другое дело, что на все отделения гениальных торта не напасёшься…
- Я понимаю, что доставил вам слишком много нервных минут. Я сожалею, но я не мог по-другому.
- Ничего, – Дайенн, застегнув больничный балахон на Эркене, долго в рассеянности мяла в руках стянутые латексные перчатки, – на самом деле, мне, пожалуй, есть за что благодарить вас… в том, что вы сейчас здесь, с нами. Ваша настойчивость, когда вы говорили об обряде погребения для тех занеф…
- Я вовсе не полагал, что это непременно должен быть обряд, принятый у бракири, я не мог и предполагать тогда, что на корабле окажется трое живых. Но, в конечном счёте…
Трое живых теперь ходили по кораблю, трогали всё, включая членов команды – особенно им, как и собратьям на Деркте, понравились Дрим, Иглас и раннята – и громко и эмоционально обсуждали на своём языке, видимо, впечатления. Отдельное спасибо вселенной за это стабильное везение подбирать и вешать на свою голову гражданских…
- В конечном счёте, не так важна форма обряда, как его суть, а суть у ваших обрядов оказалась удивительно схожа. Прощание, прощение… Именно за напоминание об этой мысли я благодарна вам – что мёртвым необходимо, чтобы мы отпустили их, простились с ними, пожелали им хорошего пути… И не меньше это необходимо живым. Все эти дни я неизбежно возвращалась мыслями к тем, чья смерть была на моих глазах, или почти на моих глазах… Всем тем, кого я не смогла спасти. Тем, кого мы схоронили на Андроме… Тем из узников военной базы, что не дождались помощи, кто не дошёл до спасения, кто умер уже позже, потому что возможностей этого доисторического по своему уровню госпиталя просто не хватало… тем, кто умер, защищая нас… Я понимала, что должна думать о тех, кто жив, кому удалось помочь, что я сделала то, что в моих силах, а большее не в моей власти, а пустые самообвинения лишь разъедают душу… Знаете, здесь, в этих грибных туннелях, мне являлся учитель Бадмагуро. Один из узников базы, он умер как раз тогда, когда мы проникли в ту камеру… Я знаю, что это явление – плод воздействия грибных галлюциногенов на мой разум, то есть, по сути это мой же разговор с моим собственным подсознанием. Каждому из нас явился тот, прощения и прощания с которым мы жаждали. Получается, освободившись от грибного наваждения, я отказала себе в другом освобождении…
