- Большое спасибо за лекцию, Аскелл, но вообще-то, все эти вопросы и предположения так или иначе прозвучали. Правда, признаю, большей частью устами Вадима Алвареса. В частности, что касается отпечатков лап… Монстр мог быть и летающим. Но Алварес настаивал на версии вируса… К сожалению или к счастью, мы пока не смогли оценить… развитие его в инфицированном организме. Если честно, я предпочла бы, чтоб и не пришлось. Гектор Тавелли пока сидит в изоляторе…
- Отлично, вы ещё и умудрились заиметь инфицированного…
Хорошо, да, что за стеклом он не слишком хорошо может видеть её лицо. Её смущение и растерянность сейчас – совсем некстати в разговоре с таким субъектом.
- На него напал… предположительно, заражённый этим вирусом. Но ведь… Ведь не стопроцентно, что через слюну этот вирус непременно передастся? Те растерзанные тела – были мертвы и остались мёртвыми. То есть… на том корабле было четверо монстров, остальные – останки их жертв, а не полный корабль обращённых.
Аскелл потёр ладонями лицо.
- Потому что их растерзали, практически сожрали. Их лишили жизни до того, как вирус мог успеть развиться. В мёртвом теле он не живёт, верно?
Дайенн кивнула. В тканях оторванной тилонской руки вирус был, но – инкапсулировавшийся, почти мёртвый. Вирус оживал, только когда его помещали в свежую, горячую кровь…
- Подозреваю, альтернативы при встрече с таким созданием всего две. Либо вы становитесь его пищей – и в ваших скудных останках вирус просто не успевает развиться, либо, если вы достаточно сильны, чтобы не дать перервать вам горло, вырвать сердце, не умереть от болевого шока – вы становитесь подобным ему. И у вас сейчас так же две альтернативы – понаблюдать превращение человека в монстра, что достаточно познавательно, конечно, но опасно, или заблаговременно убить этого вашего… Тавелли. Впрочем, вы скажете, что это немыслимо и абсурдно, и будете правы. В наиболее вероятном раскладе, инфицированных куда больше, чем один Тавелли. Наблюдайте друг за другом, госпожа Дайенн. Вы не можете заранее предполагать, кто из ваших друзей и коллег и когда вцепится вам в горло. Или чьё горло в какой-то момент покажется вам соблазнительнее.
====== Гл. 35 Выжившие и поверженные ======
Более тягостной атмосферы на корабле Дайенн не могла припомнить. Прошло три дня с отбытия Альберта. Никто не умер – и всё же несомненно, смерть поселилась рядом, смерть дышала в спину, заглядывала через плечо…
Гектора лихорадило. Это, в общем и целом, было совсем не удивительно после полученных ран, но вот защитит ли его вводимый антибиотик от судьбы ещё более страшной, чем смерть? Увы, это проверить Дайенн не могла – именно сейчас генератору корабля угодно было дать шикарный сбой, в результате чего подаваемой мощности на лабораторную установку уже не хватало. Даже лампы в коридорах светили тускло, что не добавляло в атмосферу бодрости. Арвини и Г’Вок почти не вылезали из машинного отсека, но ощутимого результата это не приносило. Гидеон с Алваресом с умным видом строили теории, почему это могло произойти, Г’Вок слушал-слушал, сказал, что давно говорил, что что-то там в этом генераторе на ладан дышит, что корабль в целом после приключений в гроумском секторе до конца не оправился, да кто б его слушал, и лично он возвращать к жизни полутрупы не умеет. Арвини, перебравший за двое суток многие километры кабелей и узлов, причём не по одному разу, уставший мертвецки, в сердцах сказал ему, что от нарна другого и ожидать было сложно. Дайенн безумно хотелось, чтобы она не слышала этого – в нормальном своём состоянии Арвини никогда не сказал бы такого. Г’Вок размахнулся было, потом зло плюнул, повернулся и ушёл, Арвини кричал вслед извинения… Не обязательно ждать превращения в кровожадных монстров, тоскливо думала Дайенн, на таких нервах можно и просто так друг друга поубивать. Гидеон какое-то время пытался требовать, чтоб все были друг у друга на глазах и никуда не выходили менее, чем по трое-четверо – так шансы здоровому оказаться в компании инфицированных всё же ниже, но вскоре понял, что это малореально. Стыдящиеся своих страхов и подозрений, боящиеся нервных срывов чуть ли не больше, чем зубов монстра, коллеги и товарищи по несчастью осознанно или неосознанно стремились к уединению. Здоровья атмосфере не добавляло и то, что снижение мощности генератора сказывалось на качестве и количестве синтезированной пищи. Непосредственно угрозы голода пока не было, но напряжение уже было. Андо жаловался, что ходит полуголодным, и Дайенн была с ним полностью солидарна – заменители животного белка и прежде давались автоматам весьма посредственно. Гидеон раз, не выдержав, продемонстрировал тарелку Г’Воку:
- Видишь? Нормальную еду жру, ни в кого пока не превращаюсь… Хотя ещё немного – и превращусь, однако, желудок уже в какую-то фигу свело…
- Сходить, что ли, на поклон к деревенским? – невесело усмехнулся Арвини, – может, чем угостят… посущественнее…
Шутка и есть шутка, прошлый-то поход на поклон результата не дал, старейшина сказал, что тело Викташа не отдаст и даже не укажет, где он похоронен, незачем это людям неба, и прибавил ещё получасовую лекцию на кошмарном земном о том, какую большую страшную глупость совершили пришельцы и как разгневано на них божество. Хор стариков на заднем плане дружно поддакивал.
- Да полно про божество! – вспылил Гидеон, – вы вашему божеству скормили Викташа, да? Надеетесь и нас скормить?
Старейшина ничего не ответил, повернулся и ушёл в деревню, за ним и сопровождавшая процессия.
Да, страшно было видеть, как практически слаженная, дружная, сплочённая стольким пережитым команда нервно расползается по углам. Но даже так никто не обретал полного покоя, потому что оставались ещё непосредственные соседи по каюте. Это, в нервном состоянии последнего времени, было даже страшнее. Дайенн чувствовала себя глубоко несчастной. Она завидовала. Завидовала раннятам, которые не испытывали голода, завидовала Аскеллу и Тавелли, изоляция которых была вынужденной, не выбранной ими самими, завидовала парам, которые как-то умудрялись сохранять в этих условиях самое важное – близость, доверие. Казалось бы, Дэвид… ещё отнюдь не здоров. И всё же они с Винтари регулярно запираются, выдворяя раннят посидеть пока в женской каюте у Дайенн, Софьи и Ли’Нор, и кажется, вряд ли это из-за страха… Их она хотя бы почти не наблюдала. Алвареса и Схевени она несколько раз заметила в коридоре, сплетающихся в объятьях ещё не доходя до каюты. Вадим исступлённо целовал основания кожистых отростков на голове Илмо, срывая с него одежду.
- Кажется, ты предпочитаешь не думать, что это могу быть уже не я.
- Я уверен в тебе.
- Таким иногда и бывает самоубийство.
- Возможно. Быть может, это потому, что я полагаю… если бы ты был обращённым, вот это вряд ли было б тебе интересно…
- Да, доверие иногда жизненно необходимо. Как-никак, я твоей пасти ввергаю самое дорогое…
Дайенн хотелось бы доверять кому-то настолько… или хотя бы чтоб так же страсть застила глаза…
Может быть, так казалось именно потому, что он знал. Но настойчиво казалось, что отличить этого среди других «гостей» можно, и достаточно легко. Что-то такое в выражении глаз, в оттенке их золотого свечения. Что-то такое в позе, в ухмылке. Что-то, что чуют нутром… Хотя ни в какое нутро Майк особенно-то не верил. Если б люди действительно способны были что-то чувствовать, они б не ошибались сплошь и рядом в друзьях и даже родных. Это уж у кого как мозги работают…
- Так что ты хотел от нас? – тилон вальяжно облокотился о могильную плиту На’Вилова деда, – нас сложно удивить, но видимо, ты способен.
Рука тилона в свободном состоянии сгибается, и в этом нет ничего странного – ведь его, Майка, ноги и руки здесь здоровые и крепкие. Система снабдила их обоих параметрами, естественными здесь, какие-то отличия могут быть лишь в поведении – как он первое время испытывал проблемы с прыжками. Но тилоны держат руку прямой бессознательно, вот и здесь положение их кисти таково, каким оно будет у нарна, не задумывающегося над этим вопросом. Сколько б Г’Сан ни характеризовала нелестно его интеллект и вообще рассудок, расчёт-то – пройти от базарной площади до Усыпальницы с нарочито выпрямленными ладонями – оправдался, наблюдатель его заметил.
