- Ладно, давай вон ещё то брёвнышко и всё, и хорош.

- И то верно, если приедет за ними Да’Квим, то к нему дай бог, чтоб это всё влезло.

В виртуальной реальности можно выбрать себе какое угодно сильное тело, какое угодно мощное вооружение (ну, в рамках, определённых условиями этой реальности, конечно). Но невозможно приписать себе навыки, которых нет в реальной жизни. Услышав, что он не умеет плавать, Г’Сан глумилась долго и красочно.

- Давай ты просто скажешь коротеньким списочком – а что ты умеешь?

Майк проворчал, что планета, на которой он живёт, небогата пляжами и вообще к курортным не относится. В конце концов, вот Г’Сан ещё один повод подчеркнуть своё превосходство, должна быть довольна. Учить его всему – это ж для неё просто непрерывный праздник тщеславия. Учиться приходилось даже в данном случае не слишком экстремально – военные действия уже неделю как не велись, и насколько Майк понял из накопанной информации, это затишье должно продлиться пару месяцев – центавриане взяли паузу на поиск/назначение виноватых в том, что такая проблема, как Тагхар, до сих пор омрачает влиятельные чела. Нарны старались использовать эту передышку максимально с пользой – построить столько укреплений и соорудить столько ловушек, сколько успеют. Так вот, плывун и в этой реальности обладает своими свойствами – слабой горючестью и высокой прочностью. А уж если речь о тасы, которые и без закалки водой не всяким топором порубишь – лучше материала для строительства здесь и сейчас просто не найдёшь. Заодно и первые уроки плаванья получить – в мутной и довольно холодной воде Дулу’Мару, но тут уж что поделаешь, с берега всё уже собрали. С другой стороны, держась за бревно, гарантированно не утонешь… Главное до этого бревна добраться. Пару раз его чуть не унесло течением, и теперь он, под едкие комментарии Г’Сан, преимущественно топтался на мелководье, куда она подгоняла очередной улов, приговаривая, что такой помощник всё же лучше, чем никакого. Когда бревно оказывалось слишком тяжёлым, он отважно кидался ей на помощь, и нередко становился, увы, только дополнительным грузом, который ей приходилось транспортировать. То ли у Г’Сан иссяк запас ругательств, то ли это упрямство начало вызывать у неё расположение, но сейчас она молчала, только иногда хмыкая даже, кажется, не особо скептически. Поэтому Майк счёл допустимым сейчас немного гордиться собой – она-то им гордиться точно не будет – бревно оказалось на редкость сложным, суковатым и настолько вертлявым, что впору было заподозрить за ним одушевлённость и работу на центаврианскую армию, но Майк, идущий чуть впереди, держал его очень цепко и ступал спокойно и уверенно – насколько это возможно по такому-то дну, которого к тому же ничерта не видно.

- Ай!

- Что опять?

Несколько раз Майк очень неудачно попадал ногой в холодные источники – после чего понимал, что вода реки в принципе-то ничего. Г’Сан считала, что в зоне их работы он пересчитал их все и должен бы уже запомнить, где они…

- Наступил на что-то острое. Вроде, не проткнул… – извлечённая из прибрежной грязи находка едва ли, конечно, могла оказаться чем-то приятным, но настолько… – это что, кость?!

- Ну да, кость, – нарнка повертела в свободной руке деталь скелета, некогда, несомненно, принадлежавшего кому-то им подобному, и отбросила прочь, – где-то, видать, могилы размыло…

Дальнейший путь до берега они проделали без новых эксцессов – хватало самого процесса выволакивания проклятого бревна по изрытому кочковатому берегу туда, откуда его будет сподручно грузить в машину.

- Смешно, правда? Насколько кому-то было нечего делать, чтоб прописывать такие детали…

День вообще-то был довольно жаркий, но после получасового бултыхания в воде ощущала это только голова, тело медленно отходило от озноба. Жаль, как-то не вариант брать с собой одеяло – во-первых, лишних одеял вообще-то и нет, во-вторых, тут и гадать нечего, от Г’Сан бы такого наслушался…

- Ну, детали образуют этот, как его, антураж. Детали это ниточки, ткущие ткань мира – по отдельности вроде ничего не значат, а все вместе создают координатную плоскость, без которой мы бы просто потерялись. Что-то я раньше от тебя таких речей не слышал.

- Раньше мы и не проводили столько времени за каторжной работёнкой… Знаешь, думала о твоих словах. О твоём рассказе про тех твоих знакомых полицейских.

- Ого, это когда было-то.

- Ну вот с тех пор и думаю, временами. Сперва думала – хорошо, ты это мне рассказал, а не кому другому тут… Потом думала – как жаль иногда, что здравомыслие не позволит мне открыть им то, что знаю я. Иногда это чувство сладкое, иногда донельзя противное – стоять где-то над всем, единственной среди не сомневающихся, что они настоящие и их мир настоящий. Но нет, я не хочу проверять, готовы ли они слушать о том, что в будущем, после всего, что было, что для них – ещё только будет, центавриане и нарны будут работать вместе. Любой скажет, что центавриане тоже бывают очень отважными, выносливыми бойцами – собственно, иначе мы бы их давно затолкали туда, откуда они явились, никакие машины их бы не спасли, разве что отсрочили… Но мало кто готов допустить, что центавриане тоже бывают благородны. Наверное, такие есть… были. В настоящей реальности, с которой списана эта. Но едва ли у них были шансы попасть в те анналы истории, на которые опирались создававшие всё это. А если и попадали… Тут тоже понятно, создателям игры было без надобности вводить их сюда. Ваши игроки жалуются порой, что центавриане вообще плохо прописаны, как некая аморфная злая сила… Но большинство это всё-таки устраивает. Сюда идут как-то не за усложнениями. Сюда идут именно потому, что тут всё просто, понятно, где свой, где чужой, кого защищать, кого убивать, без колебаний. Для любителей сложностей предостаточно игр по междоусобным войнам, политическим интригам и прочему такому. Для этого в чужой мир лезть вообще без надобности.

Майк, всё это время разглядывавший свои босые ноги – в воду, естественно, заходили в одном исподнем и босиком, сушить потом сапоги и всю эту сбрую хорошего было б мало – и размышлявший, есть ли в нарнском языке какие-то эквиваленты выражению «посинели от холода», пожал плечами.

- Это логично. Игра создавалась в такое время, когда нарны в большинстве своём как-то не готовы были к рассуждениям, что центавриане тоже люди, грубо говоря. И здесь в этом вообще нет никакого смысла. Может, картина и упрощена, но в основных-то деталях верна. Ты сама говорила, что центавриан ты ненавидишь, и это естественно, они такими и прописаны, что только ненавидеть их и можно, и списаны-то при этом вполне себе с натуры, с реальной истории. Ну а то, что кроме, то, что было потом – ко всему этому уже не имеет отношения.

- Да… Но ты что-то ищешь среди того, что к тебе не относится, у меня тоже есть подобное свойство. Я вирус любознательный. Расскажи мне ещё об этих полицейских.

- Господи, Г’Сан, мы не столько общались, чтоб моих рассказов хватило надолго! Этот полицейский, центаврианин, я имею в виду, рассказывал, конечно, о своей жизни, о своей семье… Но я не всё помню. Вообще мы больше говорили о том деле, из-за которого они прилетели – точнее, я пытался говорить, но им ведь не всё можно разглашать. Ну и больше времени со мной проводили госпожа Дайенн и госпожа Ли’Нор…

- Ли’Нор – это… гибрид? – вирус произнесла это слово удивительно неверящим голосом.

- Да. Они называют себя нефилим – «дети ангелов». Она мне немного объяснила про эти новые пантеоны…

- У неё высокий уровень?

- Вроде бы, средний. Зато есть, хоть слабый, телекинез. Она показывала мне… Боевого применения иметь не может, так, в порядке фокуса.

- Но его могут унаследовать её дети…Да, здорово знать, что такие дети появятся в нашем мире. Хоть и немного обидно, что это чужие гены, не наше собственное возрождение… Но если мы взяли у иномирцев что-то для своего блага, и тем ускорили его наступление – что может быть лучше. Значит, у неё есть волосы? И у других тоже?