– Удивительно, насколько именно эти двое не любят друг друга… Собачатся больше, чем мы первое время. Я имею в виду, с Алваресом ведь у неё такой неприязни нет.

– Ну, а Алварес только наполовину центаврианин.

– Ну так и она только наполовину нарн.

– Земная кровь – хороший разбавитель, вот что, видимо, из этого следует.

Аскелл вытаращил глаза, увидев входящих в его камеру отягощённых подносом раннят.

– Чем это таким там все заняты, что додумались послать к арестанту детей?

– А нас никто и не посылал, мы сами решили принести вам поесть. Да и сбежать вы всё равно не сможете, всё предусмотрено. А может, и сами не захотите, нам вот почему-то так кажется, – пожал тощими плечиками Эльгард, блокируя замок.

– Было б как-то глупо сбегать на Ракуме, – кивнула Рефен, вручая поднос Аскеллу, – тухловатое местечко, все так говорят. Ну, госпожа Дайенн занята, у неё переговоры, господин Алварес тоже занят, тоже переговоры, кажется, с начальством, уж вы, думаю, понимаете, что тут не до вас… Вот мы и решили приготовить вам поесть.

Тилон, занёсший было вилку над блюдом, поперхнулся воздухом.

– Вы? Вы приготовили? Интересные тут понятия о гуманном обращении с заключёнными.

– Зря вы так. Мы ещё на Атле много наблюдали за тем, как иномирцы готовят пищу. Я уверена, мы всё сделали правильно.

– Если вы меня отравите, взрослые будут недовольны. Я единственный и очень ценный свидетель.

– А ещё мы хотели посмотреть… На ваши руки.

– А что мои руки?

Рефен закусила губу, сканируя Аскелла взглядом.

– Мы не всё можем видеть, конечно. И не всегда понимаем, что мы видим. Мы всё-таки ещё маленькие. Нам интересно посмотреть, как эта штука будет в вас прорастать. Понятно, не так, как это у Альберта…

– А ещё интересно – если вы захотите изменить своё тело, это ведь останется в вас? Вы теперь навсегда останетесь орудием техномага, какой бы расы с виду ни были?

– А вы не планируете в кого-нибудь перекинуться? Времени-то у вас теперь, наверное, много будет…

Аскелл ухмыльнулся.

– А вот это уже как знать. Если только ваши взрослые опять не умудрятся капитально вляпаться…

«Квинрас» стартовал с Ракумы первым, как только полицейские перенесли на «Серое крыло» все свои нехитрые пожитки. Теперь предстоял и их старт.

– Кстати, куда мы теперь летим? – поинтересовался Альберт столь невинно и обыденно, что все слышавшие это невольно вытаращили глаза.

– Мы? – удивлённо дёрнула бровью Дайенн, – разве вы не…

– Вы выпроваживаете меня, госпожа Дайенн? – дружелюбно-насмешливо поинтересовался техномаг, – мне показалось, нам неплохо работалось вместе… Конечно, если я правильно понял из обмолвок госпожи Коул, следующие возможные ваши цели лежат от моих целей строго в противоположную сторону… Зато они ближе. Куда ближе, чем мой дом. И мне хотелось бы ещё некоторое время подержать Дэвида Шеридана под моим наблюдением. Пока, боюсь, рискованно вынимать его из регенерационной капсулы.

«Штат обогатился ещё одним медиком», – хмыкнула про себя Дайенн, но вслух возражать не стала – пожалуй, помочь Дэвиду сейчас действительно больше возможностей у него, чем у кого-то ещё на этом корабле.

По правде, лёгкая досада, которую она всё-таки чувствовала, объяснялась довольно легко – у неё разом отняли всех её пациентов, и она, ещё вчера сгибавшаяся под тяжестью непосильной ноши, вдруг обнаружила, что ей не о ком заботиться, не за кого переживать, и эта свобода была свободой пустоты, она просто не могла так быстро перестроиться. «Наверное, что-то мазохистское во мне есть – сожалеть об этих днях бесконечного страха и бессилия возможно только для идиотки… Впрочем, я, по многим параметрам, она и есть».

Таким образом, стартовали с Ракумы в связке, корабль техномага следовал параллельным курсом. Кроме Дэвида, этим же кораблём летели раннята – Альберт выразился, что их присутствие рядом на пациента, хоть он и пребывает по-прежнему без сознания, действует явно благотворно (учитывая, что он не может слышать их мыслей, настоящее объяснение – видимо, в том, что Альберт действительно боится детей и просто не в силах им отказать) и Диус – которому отказать после того, как не отказали раннятам, было б вовсе проблематично.

Обсуждение дальнейшего курса было недолгим, но довольно жарким.

– Почему всё-таки не Деркта? Лететь до неё немногим меньше…

Илмо посмотрел на Ви’Фара печально.

– Прекрасно понимаю ваши чувства, иметь дело с милым местным населением тут не согласился бы добровольно никто. Но… Во-первых, Охран’кни – при всей нашей заранее любви к этому месту – хотя бы место известное… Оно есть на наших картах. Это последнее, что есть на наших картах в том направлении. Это сектор мёртвых миров, до сих пор мало изведанный. Там, по донесениям рейнджеров, шастает всякое, среди чего пираты – самое знакомое и безобидное…

– Ну да, вот тилоны шастают, в частности, – кивнул Гидеон.

– Деркты на наших картах – нет. То есть, она помечена контурами, гипотетически. Ни название, ни координаты не были нам известны до сообщения Драала. То, что там далее – тем более. Во-вторых – вас не заинтересовал тот факт, что, как в сообщении сказано, неделю назад там сел корабль тилонов, но нет сообщения, что он взлетел оттуда?

– То есть, вы полагаете, что он ещё там?

– Умничка, блестящая логика!

– Вы полагаете, там их база? Хотя в общем-то, почему нет… А он именно сел? Может быть, потерпел крушение?

– Потерпевший крушение корабль тилонов нас тоже устроит. Если есть выжившие – вообще чудесно. Думаю, местные жители отдадут нам их без особых проблем и сожалений, а нам давно пора побеседовать с ними подробно и обстоятельно… Так, чтоб экземпляров было побольше, и покомпетентнее имеющегося…

Спасибо за напоминание об «имеющемся». Аскелл, разумеется, снова был заперт в камеру, от которой успел, наверное, отвыкнуть за время их экстремального путешествия, и у Дайенн теперь была новая печаль – время от времени она чувствовала нестерпимое желание зайти к нему, но прекрасно понимала, что не может это сделать. Одно её появление на его пороге, даже с тарелкой его очередного арестантского завтрака, было немыслимым актом капитуляции. После такого немыслимо б было жить и смотреть в глаза не то что ему, не то что коллегам – самой себе. Нет уж, хвала небесам, нет никакой необходимости, чтоб это делала именно она. С другой стороны, конечно, её нарочитое… непоявление, избегание его будет выглядеть сомнительно в любом случае, по крайней мере, именно для него… Впрочем, уж он-то, сидя там, взаперти, может думать что ему заблагорассудится, лишь бы не у неё на глазах, не ей вслух, подальше от неё, подальше!

Настроение Дайенн совершенно испортилось вечером (условно вечером, по назначенному обстоятельствами времени корабля), когда перед отходом ко сну она поймала и смогла оформить одну мысль, и мысль эта ей оказалась крайне несимпатична – словно, заметив шевеление в траве, она ожидала поймать яркую изумрудную ящерку, а поймала кишечного паразита. Ей казалось, что возвращение Аскелла в камеру, где ему полагается быть, принесёт ей успокоение. Не принесло. И теперь она ощущала временами, будто её внутри стало двое, одна она продолжала повторять, что лучше, чем это, место для него может найтись только в одной из галактических тюрем, а вторая она, невесть откуда взявшаяся, вопрошала, неужели можно приговорить кого-то только на основании расы. Звучало откровенно неприятно, с явственным подтекстом-намёком на такой же приговор для дилгар, например. Её очень бесила эта другая она, спрашивавшая, в чём же, если строго, виновен Аскелл. Особенно после того, как столько сделал для того, чтобы помочь им… да будем честны, была б она жива, если б не он? …Если б не он, она, может, и была бы втянута в это всё равно, но с меньшим грузом на душе. Ну да, помогал – так ведь спасал в разгорающемся пекле и свою шкуру. Может быть, он и довольно молод по меркам своей расы, как обмолвился он пару раз вскользь. Но считать его невинным агнцем на этом основании не стоит точно. Этот невинный агнец заманил, с её помощью, в ловушку Дэвида Шеридана… Полно, возражала другая-она, но ведь он не собирался его убивать! Он нужен ему был живым, чтобы открыть дверь. …Ну да, а потом, значит, он отпустил бы его живым на волю, или даже вернул, откуда взял? Честное тилонское?