– Эркена пришёл в себя довольно далеко от базы.
– Но уже без Диего. Вряд ли так далеко его могло отнести взрывом, возможно, машина улетала с базы на автопилоте, по правде, я сама не знаю, что тут думать… Даже если Диего жив… Хотя по правде, я не могу допустить это более чем на 1%... Мы не имеем никаких средств его разыскивать. Мы не можем обратиться за помощью к местным, я имею в виду, кроме «Союза» и руварцев, мы не можем просто спокойно тут летать и вести поиски… И каждый миг задержки, ты должен понимать, отделяет пострадавших от квалифицированной медицинской помощи, а нас – от завершения дела… Две недели здесь – это многовато, в отличие от тилонов, мы не имеем роскоши как-то это время компенсировать!
– Дайенн права, – подключился Гидеон, – у нас предоставился момент для эвакуации, мы должны им воспользоваться. Пока они не опомнились… Они потеряли базу, потеряли тилонский корабль, ну, и… содержимое их заветных ангаров… Но у них вполне есть ресурсы раскатать «Квинрас» в блин. А у нас один инвалидный лекоф-тамма, пилот которого пока не в состоянии влезть в кабину. Надеетесь уговорить Альберта тоже ещё задержаться ради нас? При том, что невозможно предсказать, как надолго это получится… Потому что, уж простите, можно бесконечно искать того, от кого просто не осталось тела. Согласен, жестоко так говорить, но неправильно рисковать жизнью многих ради одного, даже если шансы остаются.
– Мой брат рейнджер, – бесцветным голосом произнёс Хуан-Антонио, – он знал, на что он шёл. И как рейнджер, он, смею полагать, сумеет если уж не выбраться отсюда, то по крайней мере дать нам знать…
====== Гл. 32 Колония ======
Следовали сперва до Ракумы, где оставалось, (по счастью, хуррам было настолько не до того, чтоб обыскивать чащу), «Серое Крыло». Уже оттуда, хоть какая-то надежда избежать перехвата, Имар связался с Громахой…
Так-Шаой выслушал его доклад молча, благо, был этот доклад обстоятельным и исчерпывающим, уточняющих вопросов не было. По лицу Имара сложно было судить, чего он ждёт – общеизвестно, не выполнившие задание Маргуса жили обычно недолго, и каким бы разумным и сдержанным человеком ни был Так-Шаой – речь шла о его сыне…
– Есть такая неоправданная милость судьбы к нам – может быть, это унижающая нас жалость, но что-то, что сильнее нас, если оно правда существует, безразлично к нашим рангам и амбициям… Я не держал руки моих детей мёртвыми, холодными. Это не даёт мне права надеяться увидеть их живыми, но и смерть не сотрёт никогда их живых из моей памяти. Я не сомневаюсь в том, что Талик погибла, и я почти не сомневаюсь в том, что погиб Матап. Где-то в глубине души я всё равно буду надеяться увидеть его живым, и не знаю, умрёт ли эта надежда раньше меня…
Дайенн, едва ли много понимавшая в речи на чужом языке, сочла возможным и необходимым тоже выйти к экрану. В самом деле, почему бы не она… Алварес, Схевени, Гидеон и Хуан-Антонио на «Сером Крыле», готовят его к скорому старту, и у них там свой разговор – с Альтакой… И это будет как-то… справедливо, после того недоверия, которым она, получается, оскорбила его гостеприимство.
– Господин Так-Шаой, я… выражаю вам соболезнования, от лица всей команды. Матап был прекрасным юношей, в эти непростые дни он делал всё возможное, чтобы помочь нам, чтобы быть… достойным имён своего отца и своей сестры. Он сам это говорил… Мы тоже потеряли нашего друга. Дилгарский лекоф-тамма выведен из строя, а Диего Колменарес… пропал без вести, его судьба, как и судьба Матапа, неизвестна.
Так-Шаой кивнул.
– Уберите виноватое выражение лица, госпожа Дайенн, я не нанимал вас в няньки моему сыну, и никого из ваших коллег не нанимал. Если б ещё и вы несли за него ответственность – боюсь, я не стерпел бы такого позора… И если Матап, как говорите вы и Имар, и в самом деле наконец нашёл сознательность поступать подобающе для мужчины и воина, то хотя бы это послужит для меня утешением. Как отец, предпочту иметь детей мёртвых, но достойных, нежели живых, но трусов и ничтожеств, если уж нет других путей. Вы были с ним рядом в его последние дни, вы сохранили его имя добрым, за это я благодарен вам. Горе моё велико, госпожа Дайенн, но оно не сломит меня. У меня есть и другие дети, и у меня есть большая работа, большая ответственность, которая не позволит мне уйти в личные переживания. Сожалею, что не смогу встретиться с вами и больше услышать о тех днях, что вы провели там, о Матапе… Но я понимаю, что для вас – дело не закончено…
– «Квинрас» сегодня же вечером отбывает на Громаху, Имар, Даур, Вибап…
– Да, это я понимаю. Предполагаю – точнее, не вижу иных вариантов – вы отправите «Квинрасом» так же ваших раненых? Я обеспечу переправку их в госпитали родных миров – после того, конечно, как состояние их будет признано не опасным для транспортировки в госпитали Громахи.
– Господин Так-Шаой, вы вовсе не обязаны…
Старый гроум махнул рукой, отметая возражения.
– Не обязан, но нахожу естественным. Едва ли вы можете в погоне за преступниками таскать за собой полный госпиталь… И даже времени на то, чтоб самим отвезти их куда-либо у вас нет. Я не обещаю ни им, ни вам ничего сверхъестественного, но я могу помочь с их эвакуацией, и это даже не будет мне стоить слишком больших сил и средств – «Квинрас» всё равно летит сюда, и здесь как раз сейчас есть несколько кораблей рейнджеров… Это то малое, что я могу для вас сделать.
Таким образом – и Дайенн не могла не признать, что испытала облегчение, не допускающий возражений тон нового Маргуса действовал странно успокаивающе – все те, кто были вывезены из нижнеруварского госпиталя на «Квинрасе», на нём и остались, что и говорить, не больно-то много изменилось после того, как их разношёрстная команда перешла на свой корабль… Оставалось только посочувствовать Имару и остальным гроумам. Впрочем, перелёт ведь предстоит недолгий…
В Автократию возвращался и Арнух.
– Спасибо уж, нагостился… Хоть большей частью и на корабле отсиживался, а всё же. Вернусь на Ранкезу, там мне уже практически второй дом, дело, поди, и теперь мне найдётся…
– А домой, получается, совсем никак? – сочувственно спросил Эремо Фар, – то есть, совсем домой, на Латиг?
– Не, с этим неизвестно пока… Это ж непростое дело, доказательства собрать, что я невиновен… Свидетелей у меня никаких, мои слова против их слов. Да и вовсе, так-то, убрать тихо вполне могут… Неее, да мне и там неплохо, в общем-то. А то, может, вон, поговаривают, Латиг может под протекторат Автократии попроситься… Это не значит, конечно, что прямо сразу я на легальное положение вернусь, всё же протекторат, это… Ну, закон всё равно есть закон, а я по законам Латига в розыске, но может, помогут как-то… Ну а нет – так и с гражданством Ранкезы проживу…
– Удачи, в любом случае, – кивнул Эремо. Викташ тоже произнёс на дразийском какое-то короткое, но эмоциональное напутствие.
– Господин Гидеон, по правде, у нас есть к вам просьба, которая покажется вам дерзкой…
Гидеон удивлённо воззрился на просителя – одного из тех тибетцев, что были в числе освобождённых в ходе тилонско-полицейской авантюры с ныне не существующей хуррской базы. За время пребывания в Руваре он успел перекинуться с ними едва ли парой слов, они почти всё время помогали Дайенн в госпитальных делах, и какая-либо просьба с их стороны – это было, мягко говоря, неожиданно.
– Господин…
– Намган. Не ожидая, что вы пожелаете вникать в наши цели и нужды, всё же осмелюсь просить у вас позволения остаться в вашей команде, продолжить путь с вами вместе.
– Господин Намган… Зачем вам это?
Тибетец неловко улыбнулся.
– Не все самые благие желания обязаны сбываться, однако если возможно, мы хотели бы следовать за Буддой столько, сколько получится. Может быть, и слишком большой гордостью будет желать войти в число ближайших учеников, однако когда судьба даёт такой шанс – святотатством было б его отвергать.
Гидеон тяжко вздохнул. Об этой истории он, волей-неволей, немного слышал, и искренне надеялся, что ему не придётся в неё вникать.
