Она посмотрела на столпившихся на площади людей. Они отворачивались, прятали глаза, не понимали, почему она улыбается им. Почему улыбается именно так – грустно и с нежностью… Слишком многого она не могла сказать им. Вот этого жаль…
Она перевела взгляд на Маргуса и его свиту. Кажется, тоже Виргиния же говорила, что живой бог должен бы обладать как-то большей внешней внушительностью. Обычный старый гроум, в меру обрюзгший, сидящий на своём троне, как он сам считал, царственно – но наверняка же, тоже устал на этом параде собственного тщеславия, хоть и сидел, а не стоял, как все остальные тут.
Каменные лица особой полиции за всё время так и не изменили выражения, смотреть на них Лионасьенне вскоре наскучило. Любопытно б, конечно, было узнать, вовсе поубивали они в себе всякие эмоции, или просто научились не выпускать их наружу… Но что поделаешь, они в неравном положении, она к ним в голову залезть – не может. «Вообще-то, телепата вполне реально обмануть, – говорила всё та же Виргиния, – даже очень сильного телепата, даже пси-копа… Иначе как столько лет существовало бы Сопротивление, и вполне успешно при том? Конечно, это просто надо знать, как… Ну, и иметь достаточно тренированное воображение, что ли. Бывает ведь, человек сам себя умеет убедить в том, в чём захочет. Главное – самому поверить. Иногда даже опытный телепат не может отличить действительное воспоминание от поддельного, от сна или фантазии, действительное чувство от того, что человек хотел бы испытывать. Это, конечно, очень сложная игра, всё зависит от того, чьё, как говорится, кун-фу круче…»
Ну да, для нормала такая игра, правда, в разы сложнее – это как пешему против конного, как слепому против зрячего… Да ведь бывало, и слепые зрячих уделывали. Что там читать ваши мысли, улыбалась Лионасьенне, они у вас на лбу написаны.
Представление входило в завершающую стадию. Лекоф-тамма продемонстрировал уже множество акробатических номеров, поражал и движущиеся мишени – попал в пролетающий над городом атмосферник сквозь прореху в куполе (вдвойне достойно восхищения – зрение лекоф-тамма способно заметить открытые продухи), и неподвижные – сейчас как раз подходила к концу последняя группа выделенных для этого приговорённых преступников. Точность, молниеносность, бесшумность, изящество – всё в этой машине восхищало сиятельных зрителей. Лионасьенне была счастлива.
Ну, откуда им было знать про эту провалившуюся подставу, про лорканские, человеческие, но только не гроумские нейросенсорные системы? Эту мысль у них тоже без всякой телепатии прочитать легко – Так-Шаой просто предпочёл испытать машины сперва на чужаках, не пихать сразу своих, вдруг чего… Чужаки потянули. И свои потянут. В своих мыслях перед особой полицией Лионасьенне не оставила никаких сомнений.
Переписать мысли. Подменить мысли. Это не так сложно, не сложнее, чем заменить машину собой, себя машиной, бесконечным полётом и разящим ударом – тоску и жизнь… Этот предатель… как же его звали? А, ну да и ладно… Он видел, как её отсоединяли, но он того разговора с Талик не слышал, не было его при этом, он тогда как раз уже готовился… Он только видел, как она стартовала… Талик=Лионасьенне. Заас=Самастаньяр. Смерть=победа. Счастье воссоединения. Огонь. Благословенная машина. И вот они видят, как неуязвимая, непобедимая, победоносная, всесильная Талик летит на врагов, сметает их отряд смертников огненной волной… Талик смеётся. Талик счастлива – как счастливы бывают, умирая, взрывая своей смертью крепостную стену врага, но они-то откуда об этом знают? Инверсия. Она идёт по небу, а у них небо всегда вверху. Страх разоблачения=страх смерти. Они чувствуют её сомнение, неуверенность, страх – получится ли, купятся ли? Но на этом страхе висит ярлычок «жизнь-смерть», и они думают – её жизнь или смерть, думают, что это занимает её мысли. Что сказать, что сделать, чтобы Маргус был доволен, пощадил её. Она терпеливо, обстоятельно начитывает пилоту – как же они так быстро сумели определиться с кандидатурой, интересно? – инструкцию, в которой нет никакого смысла. Он справляется. Конечно, справляется. Он не чувствует, не знает… ничего…
Можно было, конечно, и не тянуть так, и Лионасьенне немного корила себя за эту театральность. Но так действительно правильнее. И в конце концов, это ведь было именно их решение – чтобы и она воочию наблюдала тренировку захваченного лекоф-тамма с новым пилотом, их, не её. Воочию. Рядом. В каких-то жалких метрах – кому тут хватит тонкости душевной организации, чтобы почувствовать звенящую в воздухе, взлетающую к куполу надрывной песней связь лекоф-тамма и его пилота? Ладно, она действительно благодарна за это. Такой праздник, именно для неё, хотя они, конечно, не понимают этого… Лекоф-тамма скрутил тугие кольца хвоста, склонился в сторону Маргуса и свиты в изящном поклоне. Лионасьенне перевела дух, перебирая готовые наборы команд, которые могут быть следующими. Что, неужели всё? Сиятельный натешился, сиятельный вполне удовлетворён зрелищем?
Она обращает взгляд в их сторону. Всё, особых можно уже не бояться – она прочно выучила их язык. Они уловили это – затёкшие руки и ноги, боль во всём теле, тяжесть даже от этой верёвки на шее. Мечта о свободе.
Ветер не донёс до неё их слова, но это и не требовалось. Неожиданных поворотов сценарий уже не предполагает. За многочисленные военные преступления, за покушение на священную власть Маргуса… И можно расщедриться особым на единственный, последний в жизни подарок – шквал её настоящих эмоций… Право телепата – видеть правду. Ради него…
– Что ж, Самастаньяр, во имя твоё…
– Что? Что она сказала?
– Наверное, имя какого-то их божества…
Главным, а в тяжёлые минуты – единственным своим достоинством Илкойненас считал способность быстро соображать в критической ситуации. Когда на корабле вспыхнул мятеж, когда короткое кривое лезвие гроумского кинжала вошло в затылок капитана Верма – ему хватило двух секунд, чтобы оценить расстановку сил и принять решение. Он метнулся к дверям, к отсеку спасательных капсул, и отдал команду на запуск. Капсула, разумеется, тут же была накрыта огнём бортовых орудий – за пультом уже стоял предатель. Но того, что капсула была пуста, он, конечно, не успел понять… Система вентиляции – первый друг в таких ситуациях. Коварный друг – свернув не туда или провалившись, окажешься в ловушке и погибнешь, но в первые критические секунды выбирать друзей не приходится. Впрочем, ширина короба такова, что средний гроум, неспешным ползком, в ходе ремонта там передвигаться может, а уж худому, как глист, лорканцу тут и вовсе привольно. Илкойненас переползал от решётки к решётке, выглядывая и оценивая ситуацию, но увы, ни разу благоприятно для стрельбы сверху она не сложилась. Начни он стрельбу сейчас – уложит не более троих за раз, после чего они расстреляют короб, и ему крышка так или иначе… Илкойненас перебрал за это время много ругательств, часть из которых была весьма богохульными – ну ведь правда, если б бог существовал, первейшее, что ему следовало сделать, это устроить, чтобы их в рубке осталось не более трёх, и все на удачной для стрельбы позиции, но правда оставалась именно такой – жизнь-то свою он спас, но и только. А тут ещё посадка… а вентиляция – откровенно не лучшее место на гроумском военном корабле, где можно находиться, когда корабль садится… Особенности конструкции, чтоб их… Лорканец изо всех сил вцепился в выступ, прижимаясь к стенке короба как можно плотнее, чтобы уменьшить сопротивление. Может быть, потоком горячего воздуха его и не сорвёт, но мало ли, нажалуется им система, что мол, засорилась вентиляция-то… Этого вот только не хватало…
Он не сразу поверил, что они действительно покинули корабль все. Когда же поверил – спустился, едва протиснувшись в отверстие кое-как выломанной решётки, в рубку.
Итак, они сели близ Тил-Маркхама. Именно близ – город под куполом, космодром вне, из соображений безопасности… Ну, мало ли, какой-нибудь особо коварный мятежный выродок решит накрыть резиденцию священной власти огнём с корабля. А стеклопластик купола не выстоит разве что против термоядерного удара, температура его плавления более 5000 градусов, а ударопрочность такова, что можно без особого опасения ронять на купол самолёты. Самая укреплённая резиденция Марга Тейн – в буквальном смысле легенда… В том плане, что все слышали о её существовании, но мало кто знал координаты. Вероятно, все те, кто знали, сейчас находятся здесь же. Илкойненас чертыхнулся. Ну да, лекоф-тамма они забрали… Лекоф-тамма – не корабль, его они протащат под купол без проблем. И Лионасьенне тоже.
