Лицо Аскелла расцвело медленной хищной улыбкой.
– Мне думается, вы, господин Шеридан, из тех, кто мог бы нас понять.
– Мог бы. Если бы ваши планы касались только вас самих. Если бы смысл действительно был таков, как можно подумать – собрать всё лучшее, аккумулировать в себе сильные стороны различных форм жизни. Но назначение вашей Великой Машины не совсем в этом… Или совсем не в этом. Иначе мой отец не счёл бы её такой опасной, верно? Скажите… Вы не первые, кто бредит идеей абсолютной власти… Хотя бы вы, хотя бы иногда, думали, что будете с нею делать дальше? Скучно не станет?
– Рассуждения тех, кому такой власти никогда не достигнуть.
– Одна половина моих предков – земляне – с вами определённо бы поспорили. Они моложе, как цивилизация, чем вы, и конечно, меньшего достигли на этом пути… Вернее, пока они, к счастью, не набрели именно на ваши пути. Но о стремлении к власти, о методах достижения власти, необходимого им, как им казалось, тотального контроля они знают всё, или почти всё. Огнестрельное оружие. Химическое. Биологическое. Ядерное. Психологическое. Ментальное. Многотомник страха… собственного страха. Много вооружается ведь тот, кто много боится, вы знаете? Много завоёвывает тот, кто чувствует себя слабым, постоянно подверженным угрозе.
Тилон откинулся в кресле.
– А вы знаете во вселенной кого-то, кто не заинтересован в том, чтобы располагать если не преимуществом, то достаточным противовесом в сравнении с потенциальным противником? Другая половина ваших предков, конечно, имеет возможность изображать мирную цивилизацию, не имеющую никаких планов по экспансии, с тех пор, как все их ближайшие соседи убедились, что подобный военный потенциал им не по зубам, и тем более с тех пор, как окружили свои границы хорошей буферной зоной из миров, принявших протекторат в обмен на безопасность?
– То, что так делают все, ещё не значит, что это естественно и правильно.
– Ах, ну да… Я, знаете, кое-что успел узнать о вас, прежде чем приступить… к своей миссии. В отличие от моих соплеменников, я счёл, что будет недостаточно только фактов биографии… Вы из тех, кто против любых конфликтов, но при том понимает, что в безнадёжном меньшинстве. Вас не может порадовать мысль, что при условии тотального контроля воевать уже не с кем? Альянс ведь не гарантия мира, вы это знаете. Сдерживающий фактор, который пока работает, и будет работать ещё долго, возможно… но не всегда.
Дэвид облизнул губы. Вот в таком ключе говорить было сложно. Действительно, сложно. Для существа, лишённого телепатии, тилон как-то слишком легко угадывает болевые точки.
– Может быть, если б это было правдой. Незавоёванное, неподчинённое, необезвреженное всегда будет… Не говоря о том, что мне не нравится сама мысль о том, чтоб использовать сведенья о биологии других рас для того, чтоб эффективно подчинить их. Показательно уничтожив парочку миров, показательно превратив парочку миров в колонию двуногого планктона… Может быть, и естественно столь яро и фанатично желать стать лучше всех. Но уж точно перегиб при этом – стремиться следить за тем, чтоб все остальные всегда и стабильно были хуже.
– Может быть, я, конечно, помешаю вашей приятной беседе сейчас… – отозвался из своего кресла Диус, – но хотелось бы понять – вы о чём? Нет, я смутно что-то подобное предполагал… При обладании устройствами, способными считывать генетический код любого существа куда быстрее и вернее, чем самые одарённые учёные могли бы это сделать за годы работы – странно б было, если б ни в одну светлую тилонскую голову не пришло использовать полученные знания не только применяя на себе. Но скажите, исторический опыт вас вообще ничему не учит? В нашей галактике те, кто пытался лепить из младших то, что считают нужным, кончили плохо. Тут я согласен с Дэвидом – не было рас, обладавших большей технической, военной мощью, и не было более слабых, чем они.
– А кто, по-вашему, сильный? – тилон обратил к нему очень заинтересованное лицо, – ну, основную мысль я понял – те, кто не завоёвывают, не изобретают новое оружие, не испытывают его на более слабых мирах… А примеры?
– Пожалуйста. Денеты. Пак’ма’ра. Вон, эти ушастые. Ваши уже, видимо, покойные приятели занефы. И ваши местные родственники, карнеллиане. Они, думаю, действительно ближе всего к совершенству.
– Никогда не думал, что услышу подобное от центаврианина. Видимо, за совместно прожитые годы ваш партнёр промыл вам мозги.
– Я диссидент. И вообще, не думайте, что, если подкараулили пару моих соплеменников с трилюминариями – то теперь можете сказать, что знаете нас.
– Гробница Судей… Ну, тут я вас могу понять. Когда-то я сама пришла в этот город именно чтоб увидеть это место. Есть такие древности, которые не забываются, не забудутся никогда. Величайшая потеря, величайшая трагедия… С той поры каждая мать, рождая малыша, хотя бы в глубине души надеется, что у её дитя будут хотя бы слабые дарования мыслестранника. Но надежды тщетны. Древний Враг действовал наверняка, вырывая этот чудесный цветок с корнем из нашей земли. Так что многие уже и не верят, что мыслестранники действительно существовали, что это не одна из чудесных сказок, сложенных народом, которому хочется верить в волшебство. Я не знаю, верю ли я сама. Иногда да, иногда нет…
Майку стало очень неловко. Ведь даже нельзя сказать этой женщине, что это не навсегда, что спустя столетия мыслестранники у Нарна снова будут. Да, за счёт привнесённой ДНК из другого мира… Но сами нарны в этом не видят беды. Извне пришёл урон, извне пришло спасение. Это справедливость вселенной. И он видел его, это будущее – отважную женщину, которую он уговорил на безумную авантюру, из-за которой они здесь.
– Может, и трудно верить в сказки, госпожа Г’Сан, но мне думается, не на пустом месте сказки рождаются. Невозможно придумать то, чего не может существовать. Ну, я бы не смог. Сказки, говорят у нас – это либо то, что было, либо то, что будет. А нафарики и были, и будут ещё, я не сомневаюсь в этом. Есть, госпожа, в полях такие растения – их невозможно уничтожить полностью. Если хоть одно семечко упало в землю – всё, на будущий год опять разрастётся… Это, конечно, обычно с сорняками так, но должно же иногда и с чем-то добрым…
– Ну это если считать, что нафарики – это доброе.
– Что-то не понимаю вас, госпожа. Сами ж только говорили про утерянное волшебство.
Нарнка меланхолично чистила ногти.
– Так волшебство не только доброе бывает. Способности, превышающие обычные – слишком большое искушение.
Лоран в беседе не участвовал. Его захватила особенная атмосфера этого места – подобные, он знал, есть и на Атле, только он в них никогда не бывал. Усыпальница, именуемая иногда Дворцом, представляла из себя скальный комплекс с развитой сетью пещер, в таких вот пещерах и были замурованы почтенные покойники – вход в маленькую комнату или просто нишу, куда помещалось облачённое в парадные одежды, украшенное цветами и драгоценностями тело, закрывался камнем по размеру проёма, стыки промазывались глиной или смолой. На камне была выбита краткая биографическая справка о данном Судье, его жизни и заслугах. Открывались эти захоронения крайне редко – только в некоторых случаях, когда в уже запечатанную могилу подхоранивали много позже умерших супругов. Тогда и на камне вносились дополнения. На Атле, конечно, было не так, и не только потому, что таких вот особых Судей там не было и быть не могло. Ранни не вкладывали в погребение каких-то культовых соображений, потому что и культов-то как таковых у них не было. Даже санитарные соображения тут влияли меньше – тела ранни быстро мумифицируются, при таком специфическом метаболизме и гниют они плохо. Но в некоторых областях, которые чаще подвергались посещениям Тёмных с неба, возникло представление о такой своеобразной мере защиты. Сложно сказать, считали ли эти ранни, что Тёмные могут охотиться за мёртвыми телами – непонятно, конечно, зачем, но ведь логику Тёмных вообще невозможно понять, или что эти тела могут ожить, восстать от сна, как те человекообразные животные на небесах, а тогда неизвестно, что будет, но точно ничего хорошего… До современных ранни в точности представления этих древних не дошли. Факт в том, что мёртвые тела со всей тщательностью замуровывались в каменные гробницы. Первое время у этих гробниц, вроде, даже выставляли караул на случай появления Тёмных или неожиданного пробуждения кого-то из погребённых, потом перестали. Интересно, что некоторые нарны понимают пророчество, что нафарики вернутся, буквально, и потому так трепетно сберегали эти тела… Только увы, пески поглотили и это место, и весь этот город…
