– Тогда нам придется идти целой толпой, – обескураженно произнес Джим. Его первоначальный план рухнул. Небольшая вылазка в стан неприятеля превращалась в настоящую экспедицию. – Если вы отправитесь с нами, нам придется прежде всего думать о вашей безопасности. Вам лучше остаться здесь.

– О нас позаботятся гоблины, – сказала Анджела. – В случае опасности мы скроемся вместе с ними. Все решено, Джим!

Она показала рукой в сторону. Джим обернулся. На него с любопытством смотрели оба гоблина. Конечно, они были тут как тут.

Он сдался.

– Гоблины, – сказал Джим, – мы отправляемся в крепость ассассинов.

– Вы поняли? – спросила Энджи.

– Нет, – ответил Гоб из Малверна. Это было первое; что он произнес с тех пор, как Джим увидел его.

– Я расскажу тебе о крепости по пути, – поспешно сказал Гоб своему приятелю. – Там много интересного, тебе понравится.

Гоб из Малверна согласно кивнул.

Джим сдался окончательно. Такое случалось с ним и раньше. Что толку тратить силы на борьбу с неизбежным?

– Следуйте за мной. – И Джим пошел в спальню отца Геронды.

Там его уже ждали.

– Надеюсь, сэр Джеймс, ты не собираешься оставить меня здесь одного? – спросил сэр Ренель. Джим мысленно вздохнул:

– Конечно нет.

– Ну и компания! – прошептал Брайен.

– Я надеюсь, Брайен, у тебя и в мыслях не было уйти без меня? – спросила Геронда.

– Конечно нет, – буркнул Брайен. – Ну и компания! – прошептал он снова, на этот раз так тихо, что услышать его мог только стоявший рядом Джим.

Через четверть часа отряд тронулся в путь. Дорога была однообразна. Один тускло освещенный коридор сменялся другим, таким же.

– Скоро придем, – раздался голос сэра Джеффри.

– Жаль, я не прихватила с собой рогатины, – задумчиво проговорила Геронда. Рогатина была ее любимым оружием, легким и неизменно действенным.

– Тут нет рогатин, – сказал отец Геронды.

Очередной коридор уперся в глухую стену. Ничего странного в этом не было. К таким стенам Джиму было не привыкать.

– Здесь, конечно, есть проход? – спросил Джим сэра Джеффри.

Тот кивнул, надавил на стену в нескольких местах, и она поползла вниз. Впереди была непроглядная тьма.

– Идите за мной. – И сэр Джеффри исчез в проходе.

Все последовали за ним.

Мало того что в проходе ничего не было видно, стало трудно дышать. Воздух был спертым и таким влажным, что Джиму казалось, будто он двигается в чернильной жиже, липнувшей ко всему телу.

– Смелее, – раздался в темноте голос сэра Джеффри, – сейчас придем.

Неожиданно темнота рассеялась. Джим увидел, что находится в небольшой, совершенно пустой комнате. Она походила на каземат – каменные пол, потолок, стены и ничего больше. Сквозь единственную бойницу в одной из стен в комнату проникали слабые лучи клонившегося к закату солнца.

Джим огляделся. Все были в сборе: сэр Джеффри, Энджи, Геронда, оба гоблина, Брайен и оказавшийся позади всех сэр Ренель.

Все были в сборе, в одной комнате, но в этой комнате не имелось не только ни одной двери, но и вообще какого-либо проема в стенах, за исключением узкой бойницы.

– Как мы выберемся отсюда? – спросил Брайен. Этот вопрос интересовал и самого Джима. Он уже хотел обратиться за разъяснениями к сэру Джеффри, когда увидел, что тот манит его рукой. Отец Геронды стоял у стены, а в стене, подойдя к ней почти вплотную, Джим явственно различил щель. Она затерялась между двумя камнями, один из которых выдавался вперед, прикрывая узкое отверстие. Увидеть щель издали было непросто.

– Взгляните сюда, – сказал сэр Джеффри.

Джим посмотрел в щель. Перед ним, внизу, была знакомая комната с высоким куполообразным стеклянным потолком. Комната Хасана ад-Димри в Белом дворце! Розоватый свет уходящего дня освещал комнату сверху, на стенах горели факелы. В дальнем, наиболее освещенном конце комнаты Хасан ад-Димри разговаривал с ибн Тариком. Почти у самых ног наставника ассассинов, подтянув ноги к груди, сидел Байджу, а за его спиной с важным видом, не иначе как чувствуя себя полноправным участником разговора, расселся рыжевато-коричневый пес.

Джим вспомнил: Абу аль-Квасайр, маг из Триполи, после неудачной попытки заступиться за пленников в доме Хасана ад-Димри сказал, что духовному наставнику ассассинов кто-то помогает, а в его доме ощущается аура силы. Тогда Джим не почувствовал этой ауры, а сейчас ощутил ее в полной мере.

Какая-то неведомая сила исходила из комнаты внизу, из незримой точки, словно из воронки мощного водоворота. Джиму казалось, что какая-то огромная рука пытается схватить его растопыренными пальцами и с силой затащить в губительную пучину. Джим даже чувствовал запах этой силы – странный, горьковатый, незнакомый.

Помещение внизу, хотя и освещенное факелами, было наполнено причудливыми, расплывчатыми тенями – они таились по углам, хаотично перемещались по всей комнате. Правда, стоило Джиму задержать взгляд на одной из них, как та становилась невидимой, словно растворялась в воздухе.

Что бы все это ни значило, Джим понял с очевидностью непреложного факта: неведомая сила исходит не от Хасана ад-Димри, она исходит от ибн Тарика.

Рыжевато-коричневый пес поднял голову и посмотрел в сторону Джима.

Джим отпрянул от щели, будто столкнувшись с псом нос к носу.

– За нами наблюдают, – раздался снизу голос пса.

– Добро пожаловать, дорогие гости, – тихо проговорил ибн Тарик.

Неожиданно весь отряд, возглавляемый сэром Джеффри, очутился в комнате, которую Джим разглядывал через щель в камнях.

Оказавшийся впереди других Джим поспешил определить диспозицию противника. В расположении неприятеля могли оказаться скрытые резервы.

Без всяких измерений было видно, что Джим отстоял ровно на три своих роста от сидящего ближе всех к нему ибн Тарика. Ибн Тарик, пес и Хасан сидели в углах равностороннего треугольника, в центре которого разместился Байджу. Если вокруг треугольника описать круг, его диаметр составит два роста Джима.

Этот воображаемый круг мог оказаться невидимой головкой массивного молота, длина рукоятки которого составила бы половину расстояния, отделяющего Джима от сидящих в комнате. Если поднять такой молот за рукоятку, можно в два счета стереть в порошок не только Джима, но и всех стоявших рядом. А взяться за молот может любой из расположившихся в углах треугольника, не говоря уже о том, что они могут поднять его все вместе.

С такой мощной силой один на один Джим еще не сталкивался. Она могла исходить только от мага высокого ранга. Правда, в Презренной Башне противник, пожалуй, был посерьезнее, но тогда рядом находился Каролинус. Теперь приходилось действовать самостоятельно. Джим чувствовал: противоборствующая сила исходит от ибн Тарика, но могло быть и так, что Хасан ад-Димри и Келб просто не спешат раскрывать свои карты.

Хотя если поразмыслить, наставник ассассинов не мог обладать магической энергией. Действия возглавляемых им людей не имели ничего общего с нормами жизнедеятельности, принятыми в Царстве магов. Да и Абу аль-Квасайр не нашел с Хасаном ад-Димри общего языка. Не мог быть магом и ибн Тарик. Джим видел, что египтянин, в отличие от магов, действует агрессивно. Оставалось одно. И как это Джим раньше не догадался?

– Ты – колдун, – сказал Джим ибн Тарику.

Ибн Тарик улыбнулся:

– И более могущественный, чем ты можешь себе представить. Ты, должно быть, счел, что Джулио Эккоти, советник короля Франции Иоанна, заключивший союз с морскими змеями, которых ты победил, обладал теми же знаниями, что и мы, непрестанно штудирующие и применяющие на практике Полную Книгу Заклинаний? На самом деле Джулио знал слишком мало и с этой малостью побежал завоевывать мир, чтобы нажить богатство. Я же никуда не тороплюсь и до сих пор совершенствую мастерство со своими собратьями по искусству. Теперь моя сила превосходит твою.

Только сейчас Джим неожиданно обратил внимание на то, что должен был заметить раньше. Через стеклянный потолок было видно: на землю опускаются сумерки. Вечер не мог наступить так скоро. Выходит, время в Белом дворце опережает реальное.