Лишь Лика стояла на месте, растерянная, взволнованная, она не понимала, что происходит.

Но тут рыжая увидела меня. Подняла эту белую хрень, что прятала ее лицо.

Шмыгнула носом, улыбнулась, опять шмыгнула. Все смотрела на меня, наверно так до конца и не веря, что вот он я, стоял перед ней, к счастью, живой, но, к сожалению, немного вредимый.

— Ден… — произнесла она и бросилась ко мне. Повисла на шее, прижалась и начала целовать, порывисто, со страстью. Ох, слишком сильно, я поморщился от боли в боку. Ране еще долго заживать.

— Какого черта, — подал голос Шакалин, — какое право вы имеете срывать свадьбу молодым?

— Малышка, — произнес я, — ты не ответила на вопрос регистратора.

— Мой ответ — конечно же нет, — заулыбалась Лика.

— Дрянь! — рявкнул Шакал, за что тут же получил ногой под дых от стоящего рядом Лехи. — Суки, я вас из-под земли достану.

— Ты не в том положении, чтобы угрожать, — фыркнул я, подошел к столу регистратора и забрал паспорт Лики.

— Да вы только на улицу выйдете и все, вам хана, — не унимался Шакалин. — Тебя, щенок, все менты ищут.

— Они меня уже нашли, — усмехнулся я и в этот момент в помещении вошёл Серега со своими операми. Посмотрев на происходящее прищурившись, Крошкин заговорил:

— Ярослав Шакалин, вы обвиняетесь в убийстве своей жены, Шакалиной Ирины.

— Что за бред, — истерично произнес обвиняемый.

— У нас есть признание от врача, которому вы заплатили, — сказал Серега и кивнул одному из оперов, — увести.

Молодой парень в форме кивнул, достал наручники из кармана и подошел к Шакалину. Надев на него браслет, опер повел Ярослава к выходу.

Проходя мимо нас, Шакалин заявил Лике:

— Вот как ты оплатила мне за доброту. Я же тебя вырастил, обеспечивал.

— Обеспечивал ты меня дедушкиными деньгами, не своими, — парировал ему малышка, — я все знаю. И про наследство в том числе.

Шакалин сплюнул на ковёр, опер толкнул Ярослава и тот пошел, не сопротивляясь.

Рубинштейнов и охранников Серега отпустил. А вот к работнице ЗАГСа у Крошкина были вопросы, ее он задержал.

— Из города пока не уезжайте, — произнес Серега нам с Ликой.

— Ты знаешь где нас искать, — кивнул я другу, пожал ему руку и поспешил выйти, уводя с собой малышку.

На улице нас ждал автомобиль. За руль сел Леха, а мы с Ликой сзади.

Всю дорогу малышка молчала, прижавшись к моей груди. А я гладил ее по голове и целовал в висок. Чудо мое, рыжее.

Лишь когда мы вышли из машины у крыльца дома, который теперь станет нашим жильём, Лика произнесла:

— Мне до сих пор не верится, что все закончилось вот так. Что ты рядом, живой…

— Еще не закончилось, — улыбнулся я, — мне надо кое-что тебе сказать, маркиза, а точнее показать, — Лика застыла на месте, — пойдем, скоро все узнаешь, — взял ее ладонь, крепко сжал и повел малышку в дом.

Господи, я была такой счастливой, как, наверно никогда еще!

Свадьба сорвана. Без потерь и увечий.

Я послушно пошла за Деном в дом. Он был большим. Даже больше чем тот, где меня прятал Батя.

От мыслей о нем становится грустно. У нас получилось, меня спасли от Шакалина и за смерть мамы его теперь накажут. Только вот Владлен обо всем об этом уже не узнает.

Печально, что я получила долгожданную свободу, а разделить ее и радость не с кем.

Ден так и держал меня за руку, мы остановились посередине большой комнаты с камином, я повернулась к Дену, а потом в один шаг стала к нему максимально близка и потянулась за поцелуем.

Он отвечал. Охотно, страстно. Вкусно.

Я так соскучилась по нему. Не отпущу больше и не позволю, чтобы нас разлучили.

И пусть я пока не дождалась от него похожих слов. Я их чувствовала, словно научилась слышать мысли Дена.

И ведь слова не всегда главное. Поступки — вот, что важно. А судя по поступкам мужчины, что сегодня снова меня похитил, спасая, — он меня любит. Ничего, скоро в полной мере это осознает и обязательно признается. А я подожду.

— Что ты хотел мне показать? — спросила я, повиснув на шее Дена.

— Ну, во-первых, этот дом. Он твой. Теперь мы можем спокойно жить, ни от кого не прячась. Шакалин просидит в СИЗО минимум до твоего дня рождения, Рубинштейны ни за какие деньги ввязываться в это снова не будут. Ну и с меня сняты все обвинения.

— Это замечательные новости, — кивнула я, чмокнула Дена в губы и закружилась, приподнимая тяжёлую юбку, — а что во-вторых?

— А во-вторых, вот, — он кивнул на столик, на котором стояла бутылка дорогого шампанского, виски, бокалы и тарелка с фруктами, — празднику сегодня быть. Только настоящему. Поводов для него много.

— А в-третьих есть? — поинтересовалась я, чувствуя, что Ден не все мне показал и рассказал.

— Есть, малышка, но об этом чуть-чуть попозже, — он внимательно посмотрел на меня, улыбнулся и подметил: — Ты, конечно, шикарно выглядишь в этом платье, но думаю, что тебе лучше переодеться. Второй этаж, первая дверь слева. А я пока шампанское открою. Вернешься и мы для начала отметим очередной срыв твоей свадьбы.

Я тут же пошла в указанном направлении.

Поднялась, не без труда, пышная юбка мешала, и зашла в комнату — большую: кровать двухспальная, камод, пуфик с трюмо и шкаф. В нем вещи, причем женские и моего размера. Не рыночные, а из одного мной любимого бутика. Я выбрала первое попавшееся лёгкое цветное платье, сняла с себя свадебное. Сожгу его, вот выпьем шампанское и сожгем. Как чучело на масленицу, провожая уже ненавистную зиму.

Начала спускаться к Дену, и тут услышала, что к дому подъехала машина. Сердце ухнуло, хоть Ден и пообещал, что прятаться нам незачем, но мне померещилось, что сейчас опять все повториться. И нам снова придётся куда-то бежать. Ладно я, и в платье справлюсь, а вот Ден, он же ранен, даже меня толком обнять не мог, я видела, что ему больно.

— Какая ты красивая, — заметив меня, произнес Ден, а потом поинтересовался: — Чего застыла?

— Кто там приехал? — шепотом спросила я.

— Не переживай, это свои, — улыбнулся Ден. В его руках была бутылка шампанского, уже открытая.

Слово "свои" успокоило, хоть я и не представляла кто нам такими может быть. Мало ли ребята Бати или его друзья.

Спустилась, подошла к Дену и, отняв у него бутылку, направилась с ней к дивану, что стоял рядом с камином. Плюхнулась. Глотнула прямо из горлышка дорогого, полусухого игристого вина и довольно улыбнулась.

— Где твои манеры? — покачал головой Ден и взял со столика две шампаньки, — есть же специальная тара.

Я демонстративно глотнула еще и в этот момент в доме открылась входная дверь. Послышались шаги, причем двоих людей, одни быстрые и лёгкие, а вторые медленные и тяжёлые.

Первым нашему взору показался Сашка. Увидев его, я улыбнулась, а затем вспомнив, как Равиль по телефону сказал, что он умер, нахмурилась от непонимания. А потом… потом подумала, если Равиль соврал про Сашку, то может быть и…

Здесь в большую комнату с камином зашел Батя. Я зависла, все вокруг словно замедлилось. Глазам не поверила и вскочила с места, роняя бутылку из рук. Подлетела к Владлену, обняла. Поняв, что он настоящий, не привиделся, заплакала, а потом поцеловала Владлена в щеку.

— Дочка, — произнесла он, тоже целуя меня по-отечески в лоб.

— Но… как? — вытирая слезы, спросила я. — Равиль что, соврал?

— Не совсем. Он, действительно, думал, что нас уже нет, — ответил Батя, — присаживайся, я сейчас все тебе расскажу.

Я, продолжая обнимать Батю, подошла с ним к дивану. Мы, не убирая рук друг от друга, присели. Сашка тоже сел напротив, в кресло. А Ден разлил напитки по бокалам и выдал каждому из присутствующих свой.