Два ларца, оклеенных пластинками из пожелтевшей слоновой кости, крышки которых украшали выложенные самоцветами кресты, сами по себе представляли немалую ценность, но как я их ни осматривал, механизма запора - не обнаружил.

  ― Шкатулка с секретом, ― пробормотал я, нажимая поочерёдно на каждый камушек.

  Тук! ― Щёлкнула пружина, и крышка сместилась немного вправо.

  Внутри лежал мизинец пальца человека, отлитый из свинца. Вернее, свинцовым был лишь футляр, так как, рассматривая предмет пристальнее, я обнаружил едва заметную щель. Во втором ларчике, открывшемся аналогично первому, лежал кривоватый гвоздь, обёрнутый в золотую фольгу и кусок льняной ткани. Видимо, это и были те реликвии, которые желал заполучить Ермоген. Оставив шкатулки в покое, я обратился к экипажу.

  ― Свои доли от добычи все получат в Самолве. А сейчас, мы обязаны воздать последние почести нашим погибшим.

  Вечером, на острове Кихну, выбрав место на возвышенности, мы похоронили трёх новгородцев в братской могиле. Погибших поминали невдалеке от холма, расположившись на песке уютной бухты. Агап рассказал о каждом из почивших ушкуйников, сожалея, что совсем молодые ребята не успели обзавестись семьями и продлить свой род. Но потом вдруг поведал несколько смешных историй, и вечернюю тишину нарушил дружный хохот. Славяне радовались, веселье символизировало победу жизни, противопоставляло торжество мира живых над миром умерших.

  ― Вот, помню, Славка очень яблоки любил. Так я ему поясок потуже затянул. Как там, ― Агап показал пальцем в небо, ― яблоки раздавать будут, так он их за пазуху и положит. Не вывалятся.

  ― А я, Балде топор его положил. ― Сказал Игнат, ― помните, как он хворост рубил, да клинушек не проверил?

  ― Да уж, ― рассмеялся Сулев, ― я тогда, бать, еле от того топора увернулся. Стоит Балда с топорищем, и понять ничего не может, как это так произошло?

  ― Теперь, не слетит. Клинушек там железный.

  Страва по погибшим закончилась к закату. Выставив караульного, мы со Снорькой залезли на корабль и стали допрашивать пленных датчан. Сделано это было умышленно. Посаженные на цепь пленники решили, что пробил их последний час и вскоре их поведут на тризну, где и убьют. Вопрос меня интересовал только один, и связан он был с количеством груза, перевозимого венецианцем. Если караван разделился, то где же сундуки с двенадцати телег? И ответ на мой вопрос я получил сразу же, когда Стурласон поднёс остриё ножа к глазу пленника.

  ― Конечно, я бы позлорадствовал и мог бы сказать, что то, что вы ищите, кануло в воду на моём 'Ястребе', но это не так. Всё заранее сгрузили в Риге, ― отвечал Ларс, склонившемуся над ним Снорри, ― Луиджи и Марино должны были встретить в устье Пероны. Что, опоздали?

  ― Да, опоздали. Но тебе от этого легче не будет. Смерть вас ожидает лютая, так что молитесь.

  ― А ты меня не пугай.

  ― Да я и не пугаю, ― с улыбкой сказал Снорька. ― Вас занесут в море, привяжут к ногам по два больших камня, и оставят ждать прилива. Хотя, если кому-нибудь из вас есть что поведать мне интересного, то...

  ― Ничего интересного я сказать не смогу, ― перебил Стурассона Ларс, ― пусть будет так, как вы задумали. Но перед смертью, пообещай мне, что если тебе повстречается мой брат, Трюггви, то ты расскажешь ему, как я умер.

  Я поднёс фонарь к лицу Ларса, но никакого физического сходства с нашим Трюггви не обнаружил. Однако что-то внутри ёкнуло. Имя хоть и распространенное, но иногда, бывает так, что какая-то сила не даёт повернуть в сторону, хотя именно туда тебе нужно. И через мгновенье, в том месте, куда ты направлялся, случается какое-нибудь несчастье. А вдруг, действительно они родственники?

  ― Снорри, как думаешь, Ларс человек слова?

  ― Безусловно. Захотел ― дал, передумал ― обратно взял.

  ― Пусть пообещает вместе со своим товарищем, что не сбегут и не причинят нам вреда.

  Пленники немного посовещались между собой и клятвенно заверили в своей лояльности. Вот только свободу им никто не дал. Передвигаться по палубе они могли лишь настолько, насколько позволяла цепочка, продетая через рым и закреплённая на ногах пленников. Во всём остальном, новоявленные пассажиры были вольны в своих решениях. По крайней мере, пока обсуждался вопрос выкупа.

  С рассветом 'Марта' отчалила от острова и взяла курс домой. Двигались уже по изведанному маршруту, в шторм больше не попадали и запоминающихся событий, к счастью не случилось. Если не считать задержки на реке Нарова, то всё прошло в штатном режиме. Время же мы потеряли, когда помогали норвежским купцам пройти волок. В эти давние времена взаимовыручка у моряков ещё не являлась пустым звуком. Старшим у коммерсантов был Антон из Бергена. Он, вместе со своими компаньонами шёл в Псков, пытаясь наладить поставку специй в обмен на цветные металлы. Кто-то проговорился, что город наводнём обилием восточного товара, а так как формула: 'покупай на слухах продавай на фактах', имеет хождение не одно столетие, то не мудрено столь скорое появление всевозможных авантюристов от торговли. Скандинавские коммерсанты упорно искали пути на рынки Востока, в обход средиземноморских конкурентов, но монгольское нашествие пресекло все их попытки. Южные земли Руси утратили свою привлекательность, так как не были в состоянии обеспечивать безопасность торговых маршрутов. Гардарика, как перевалочная база, навсегда потеряла своё геополитическое значение. Наступал расцвет Венеции и Генуи, пожинавших плоды тщательно продуманной политики. Спасти положение дел могли лишь новые торговые пути из Китая и Индии, а пока всё шло своим чередом. Так мы и добрались вместе до Самолвы, где норвежцы пробыли три дня, затеяв ремонт коробля. По моей рекомендации, уже на лошадях Антон с компаньонами прогулялись до конечной точки своего путешествия и вернулись обратно, грозясь серьёзно разобраться с источником информации. Войдя в положение, самолвинцы позволили купцам загрузиться коврами, мягкими игрушками, импортным бархатом, двумя пудами пряностей и отбыть восвоясие, оставив весь свой груз меди. Отдавая товар оптом, норвежцы только посетовали, что составить конкуренцию Миленко на рынке специй они не в состоянии. Якобы это была последняя надежда. Ну, так это извечная тема в стенаниях промеж торговцев. Плодить же новых поставщиков, в результате чего будут снижены цены, было не выгодно уже мне. Я лишь только удивился, насколько на слуху в северных странах торговая марка с тремя слонами, да посочувствовал отсутствием перспектив. Тем не менее, цены на товары в Самолве не задирали, а если учесть сэкономленное время на логистике, то купцы могли расчитывать на неплохую прибыль как сейчас, так и впредь. В общем, все остались довольны, и когда норвежцы уходили, я рассказал Антону, что знающие люди всё чаще обращают свой взор на Смоленск.