А потом пошли слухи, что «Знамя» покинул систему. Ни ответа, ни привета, корабль просто пролетел мимо. На запросы никто не ответил, будто там никого и не было. Он почему-то стал нашей надеждой. Из всех кораблей, что по плану должны были прибыть к Маэру, он единственный явился. Остальные пропали, исчезли бесследно. И чем больше мы узнавали о количестве пропавших кораблей, тем тяжелее становилось. «Знамя» прилетел, но тут же бросил нас. Он мог бы забрать нас домой, если бы нам позволили. Почему-то люди в это верили всей душой.

Пока многие мечтали, сидели и ждали, пока их спасут, такие, как Кроу, проворачивали свои делишки. Прибирали к рукам все, что плохо лежит. Все и всех. Они потихоньку организовывали свое темное подполье, на 64-м или каком там этаже. Потихоньку подкупали органы правопорядка, где люди были ничуть не меньше озабочены происходящим, но и к власти стремились также неудержимо, как и Кроу. Или как те ублюдки, что потихоньку вывозили кераль с полуострова и создавали ажиотаж.

Мы с Дюком сидели в приемной Кроу. Точнее, мы отдыхали. А еще точнее – переводили дух после невозможного восхождения на вершину проклятого стеклянно-бетонного монстра. Лифты в этом огромном здании давно не работали. Все, кроме одного, в кабинете Кроу. А нам пришлось по лестнице подниматься на 63-й этаж. Это была не самая страшная забава Кроу. Но я получила такую одышку, что думала, уже никогда не встану с этого скрипучего кожаного дивана в приемной.

Дюк склонился надо мной, потрогал лоб.

– Детка, да ты горишь.

– Сплюнь, а, – отозвалась я, еле дыша. Голова кружилась, я будто нырнула с головой в жаровню. – Пивка бы горячего.

Дюк усмехнулся.

– Я пивка уже года два не видал, размечталась. Интересно, почему он выбрал именно этот этаж?

– Пото… – я испугалась, услышав свой скрипучий тяжелый голос.

– Приехали, голос сел. Надо раздобыть тебе антибиотиков.

– В прошлом году – я откашлялась. – он сидел на 81-м. Но старик Патрицио не дошел до него и помер на 74-м. Дэнни превратил его труп в кристальную статую и оставил там. Это их очень забавляло, пока они не узнали, что….

Я прокашлялась. От боли в горле выступили слезы.

– Пока они не узнали, что Патрицио не донес им информацию о поставке медикаментов в Айх. Они профукали ее, и партия разошлась по рукам мелких конкурентов. А те в свою очередь продали ее нам. С тех пор офис переместился поближе к народу.

– Похоже, тебе ничего из той партии не перепало? – заметил Дюк.

– Только если пинок под зад можно считать лечебным.

Тяжелая металлическая дверь в кабинет Кроу открылась. Оттуда вышел высокий, широкий и пузатый Стиви. На нем был черный клетчатый костюм, пиджак которого, казалось, еле-еле застегнулся на выпирающем животе. На голове ни единого волоска. Даже ресниц и бровей у него не было. Я, лежа на диване, так и вперилась в него. Точнее, не в него, а в кружку в его руках, что источала просто божественный аромат горячего шоколада.

Удивительно, как маленькая кружка с шоколадом может затмить огромного, под два метра ростом бугая и как легко может поднять меня, уставшую и, похоже, с температурой, с дивана.

– Это… – выдохнул он басом, помешивая ложкой гипнотизирующую меня жидкость. – Заходите.

– Ей бы отдохнуть хоть…– начал было Дюк.

– Да насрать. Или заходите, или валите. – Стиви развернулся и зашел в кабинет.

Я относительно бодро поднялась и зашагала за ним. Словно собака на запах. Дюк хмыкнул и, как и договаривались, пошел впереди.

Новый кабинет Кроу был огромным, просто гигантским, набитым разным дорогим хламом: вычурные и странные статуи; техника, работающая и нет; контейнеры, дорогая мебель. Посреди всего этого безобразия стоял стол. Огромная махина лакированного дерева, с резными ножками и вставками перламутра. Я такого убожества не видела уже давно. За столом сидело другое убожество – Кроу. Тощий старикашка со впавшими щеками и выкрашенной черным редкой бородой и такими же черными и редкими волосишками на голове. На нас глядели опухшие красные глаза. На высохших старческих руках красовались синие кералевые кольца. У него не было Связи, но он носил кераль, просто чтобы позлить нас, чтобы показать, насколько мы ничтожны.

– Анна, – хищно протянул Кроу. Я спряталась за спиной Дюка. – С чем пожаловали?

– С выгодным предложением, – проговорил Дюк уверенно.

– Ну, выкладывай, – произнес Кроу, растянувшись в кресле.

– Я хочу продать вам ребенка.

– Рабовладелец? Кто он, Анна?

– Я не рабовладелец, я выкрал этого ребенка у старухи, что прожила больше, чем ей было отпущено.

Кроу картинно зевнул.

– И на кой мне ребенок? Со Связью или нет?

– Он стабилен, я думаю…

– Так что за Связь?

– Он управляет регенерацией тканей, – стараясь выдержать максимально спокойный тон, ответил Дюк.

Кроу нахмурился.

– Ты, мальчишка, обалдел? Ты пришел ко мне, чтобы так нагло врать? Такой Связи не существует. Или ты классификатор в глаза не видел? Ещё одно лживое слово и Стиви открутит тебе голову. Правда, Стиви?

Я услышала, как позади Стиви поставил кружку и двинулся к нам. Напольные панели трещали под его тяжелыми ногами. Я сжала рукав Дюка.

– Он не лжет, Кроу, – выдавила я. Скорее, даже пропищала своим севшим голосом.

– Анна…– Кроу мягко улыбнулся, словно старый облезлый кот на солнце, встал из-за стола и стал прохаживаться. – Я, помнится, тебя однажды сильно обманул. И почему бы тебе в отместку не припереться ко мне и не надуть в ответ?

– Потому что кераль мне все еще нужна.

Кроу молча ходил по кабинету, а потом застыл у кристальной статуи высотой с человеческий рост. На ней висела табличка, пластиковый огрызок какого-то контейнера, на которой маркером было написано «Денни». Кроу оперся на статую и уставился на меня.

– Эй, Денни, смотри – Анна хочет кераль. Даже у тебя не хватило мозгов на нее заработать, а Анна считает, что она ее достойна.

Похоже верный напарник Стиви стал жертвой собственной Связи? Руки статуи были воздеты к небу, а лицо выражало неподдельную боль. Меня передернуло, это действительно Денни? И тут я подумала, что хуже уже не будет.

– А еще я хочу, чтобы ты накинул мне денег на билет.

Кроу зашелся мерзким старческим скрипучим смехом, а потом резко посерьезнел.

– Стиви, что там у меня с расписанием на завтра?

– Свободно, сэр, – басом из-за моей спины отозвался Стиви.

– Завтра вы приведете мне ребенка и покажете, что он умеет. А там посмотрим. Завтра, скажем, в два, как раз к обеду.

– Тогда завтра у вас должна быть для нас кераль, – проговорил Дюк. Стиви сделал шаг вперед и, легко отодвинув меня своим телом, положил ручищу на плечо Дюку, тот чуть пошатнулся от неожиданности.

– Будет тебе кераль, – пробасил Стиви.

– Вот и договорились, – улыбнулся Кроу. – А теперь проваливайте!

Дюк незамедлительно развернулся и, обогнув тушу Стиви, последовал к выходу. И лучше бы я сделала то же самое. У входной двери стоял тот самый маленький столик, куда Стиви поставил еще дымящийся шоколад. И я не смогла оставить эту вкусно пахнущую прелесть в одиночестве. И я не могла позволить ей быть выпитой этим мерзкий жирным Стиви, он не заслужил этого. А я – заслужила! Я одним движением схватила кружку и влила в себя всё содержимое. Шоколад был словно раскаленный металл и обжег мне рот и горло.

– Ах ты, тварь! – услышала я голос Стиви, а потом встретилась лицом с его кулаком.

– Анна, ты превращаешься в психа. – Дюк зажимал мой кровоточащий, наверное сломанный, нос платком.

– А ты умеешь вправлять носы? – прогнусавила я, чувствуя, как опухает лицо. Голова гудела. Стиви мог бы меня убить, но он был не дурак и сдержался.

– Это того стоило? – жалостливо помотал головой Дюк, разглядывая мой нос.

– Да. Однозначно, – ответила я, чувствуя жжение на языке и в горле и привкус шоколада во рту. Мне захотелось кашлять, но я понимала, что будет страшно больно. А ведь нужно еще спуститься с 63-го…