Отлично.

Друг покачнулся, стоя на месте на двух ногах, а Демьян укоризненно помотал головой, наблюдая за нами.

— Что-то не так, мистер Благоразумие? — с язвительной интонацией уточнил я, скрестив руки на груди в оборонительной позе.

Зимин ответил на вопрос тяжелым взглядом, поправил пиджак и разочарованно уставился на меня.

— Ты зашел слишком далеко, Эмиль. Я сыт по горло твоими дьявольскими играми.

Я поджал рот, нахмурившись.

Ну вот опять, приехали.

— Знаешь, что ты делаешь прямо сейчас, дружище? — ткнул в него указательным пальцем. — Пытаешься прикрыть свое удовлетворение после секса с Малиновской, выставив меня злодеем-манипулятором. Если тебе становится от этого легче, то валяй.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Демьян прочистил горло.

— В этом твоя проблема. Тебе плевать на всех, кроме себя. Тебя не заботят ничьи чувства, кроме собственных.

— И что с того, что я эгоист? — равнодушно повел плечом. — Да и ты не праведник, приятель. Так что прекращай строить из себя ангелочка. Занимаешься самообманом и выдаешь это за благородные намерения.

Так же, как и Асю, Демьяна не удерживали силой на месте. Он мог отказаться от нее, от ее сладкого податливого тела. Но наш «правильный мальчик» сделал выбор и отшлифовал своим языком малышку так, словно видел женское тело в последний раз.

— Ты придурок, Эмиль, — прошипел Зимин.

Я исказил рот в сардонической ухмылке.

— Подать тебе салфетку, чтобы ты высморкался, плакса?

Он угрожающе заиграл желваками. Его ладони, покоившиеся на коленях, сжались в кулаки. Испепелял меня взором исподлобья на протяжении минуты, но так и не решился на нечто радикальное. Я расправил плечи и опустил руки, ожидая с нетерпением нашего столкновения.

Чего тормозит? Почему не встанет и не выбьет из меня всю дурь?

— Я не поведусь на твои никчемные провокации, — резюмировал Демьян сдержанным и одновременно презрительным тоном. Он надменно задрал подбородок, наслаждаясь несокрушимостью собственного самообладания. — Как бы ты ни старался.

Демьян выдержал паузу.

— С меня довольно.

Он увидел в моих глазах застывший вопрос.

— Я покину бюро.

Какого черта?

Что за чушь он мелет?!

— Паршивая шутка, — я издал короткий прерывистый звук, отдаленно напоминающий хохот. Буравил в Демьяне дыру немигающим насупленным взором, тщательно изучая безупречно непроницаемую маску, которую он нацепил на лицо, чтобы скрыть от меня признаки блефа.

Челюсть Барса отвисла.

— Демьян…

Зимин подошел ко мне и похлопал по плечу.

— Я не шучу. Я увольняюсь. Больше не вижу смысла терпеть ваши выходки и тем более принимать в них участие.

Охваченный шоком и яростью, я стоял столбом, не в состоянии выдавить из себя ни слова. Все ждал, что Демьян даст слабину и передумает.

— Если уйдешь… — начал я.

— Уйду, — безапелляционно перебил меня он.

Я заскрежетал зубами и дернул плечом, сбросив его ладонь.

— Отлично. Скатертью дорога, — я указал на дверь. — Выметайся.

— Эмиль, — осторожно произнес Барс. — Демьян… Мужики, какая собака вас укусила? Давайте остынем, окей? Сперва убедимся, что с Асей все в порядке. Не будем делать поспешных решений. Дерьмо, до чего вы меня довели? Я начал говорить разумные вещи! Это же лечится?

Я поморщился от звука имени этой рыжей чертовки. Она — яблоко раздора, посланное змеей-искусительницей Беловой, чтобы очернить наш скромный Эдем, нарушив в нем естественный порядок вещей и отравив сознание моих друзей.

Неужели только я сумел сохранить ясность ума и не поддаться ее чарам?

Нет, нет, ни о каких чарах и речи быть не могло. Щенячья наивность наряду с неуклюжестью и острым языком не имели ничего общего с признаками присутствия очаровательности. Смазливой мордашки и хороших сисек недостаточно, чтобы зацепить меня.

Малиновская и в подметки не годилась Мадине.

Я вобрал полную грудь воздуха и убрал руки в карманы брюк. С приподнятой левой бровью окинул Демьяна беглым и недружелюбным взглядом.

— Эта девка стоит нашей дружбы и совместного дела всей жизни? — холодно бросил я.

Барс прочистил горло и устремил на меня негодующий взор. Я проигнорировал его задетые моим нелицеприятным термином нежные чувства к Малиновской.

Демьян негромко и горько рассмеялся, качая опущенной головой.

— Если тебе жизненно необходимо обвинить кого-то, то обрати внимание на свое гребаное поведение, — он остановился в полушаге от меня и понизил голос, проговорив следующее: — От тебя окончательно отвернулась Мадина, — Зимин ощутил преимущество, заметив, как я моментально напрягся. — И ты только что потерял своего друга. Не прекратишь быть таким козлом — и закончишь в полном одиночестве.

Демьян пихнул меня плечом и покинул кабинет, громко хлопнув дверью.

АСЯ

Я сбросила очередной входящий вызов от Некрасова.

За последние сутки он позвонил мне около тридцати раз и настрочил порядком двадцати сообщений. Не унимался даже после того, как я заблокировала его номер, и продолжил текстовый террор с незнакомого.

«Малиновская, возьми трубку…»…

«Малиновская, ВОЗЬМИ ТУБКУ, МАТЬ ТВОЮ!»…

«Я хочу знать, что с тобой все в порядке… ТАК СЛОЖНО ОТВЕТИТЬ НА ЗВОНОК??»…

«Не испытывай мое терпение, белочка. Я ненавижу, когда меня игнорируют, поэтому тебе лучше ответить»…

«Я вижу, что ты читаешь мои сообщения. И молчишь, как партизан. Что я должен думать? Может, это не ты? Может, это твой убийца или похититель?! Малиновская, ты… Ты…»

Я поставила галочки рядом с последними прочитанными сообщениями и удалила из памяти телефона без сожалений.

После бесконечного самокопания я твердо решила покончить раз и навсегда с боссами. Оборвать с ними всевозможные нити и забыть, как самый страшный сон. Покинув семейный особняк Багирова, с тех пор я глаз не сомкнула из-за чувства гнусного стыда. В приступе отчаяния облила бы себя серной кислотой, чтобы отмыться от позора, если бы средство имелось под рукой…

Я презирала сладкую боль в собственном тебе. Отрекалась от всплывающих воспоминаний секса с мужчинами. Я не должна откликаться на сообщения и позволить чрезмерному беспокойству Бориса ослабить мою непоколебимость.

Вздрогнула, поскольку в эту же секунду гаджет издал громкий звук уведомления о поступлении нового сообщения.

На этот раз от Демьяна.

Какое-то время не решаясь прочесть смс, я все же открыла его.

«Мне очень жаль, Ася»

Усилием воли я уняла нарастающую дрожь в подбородке и стерла смс-ку.

Я не сомневалась в искренности сожалений этого человека, однако… все же он не тот, кому следовало раскаяться. Ведь именно Эмиль что-то подмешал в мой напиток. Как… как он мог?! Ну а я, наивная идиотка, позволила себе подумать на мгновение, что он не стопроцентный мерзавец.

Он чертов гавнюк. На все триста процентов.

Посреди ночи я сидела на кухне в родительской квартире и обмозговывала планирование своей дальнейшей жизни. В этом мне помогала мамина сорокаградусная заначка. По-другому бы не смогла. Правда.

В первую очередь нужно найти работу, подыскать жилье… Как можно дальше от адвокатского бюро «Зимин и партнеры». Я бы с радостью умчалась на край света, лишь бы больше не встречать на своем пути лица трех мужчин. И Белову включительно.

Никого из них. Никогда.

Отныне Москва будет казаться мне крохотным лабиринтом, в котором однажды я непременно столкнусь с кем-то. Я всерьез обдумывала идею переехать в другой город, чтобы снизить риски до минимума. И после второй рюмки перспектива перебраться в Краснодарский край перестала казаться абсурдной.