Они хотят битвы?

Они ее получат. Каждый.

Здесь и сейчас.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ЭМИЛЬ

Вообще-то, Ася не в моем вкусе, но иногда у меня крепко стоял на нее.

Вот, к примеру, когда она решительно приближалась к рингу с абсолютной уверенностью в том, что нокаутирует меня. Но я не Барс, которого и пятилетка на лопатки уложить сможет. И не Демьян, которого, очевидно, хрупкая девица способна уделать на раз-два.

Дерзость в ее горящих глазах не на шутку заводила и разжигала в крови азарт.

— А ты все-таки любишь жестко, да? — поддразнил девушку, заметив, как смело она проигнорировала перчатки.

И сойдутся в поединке наши обнаженные… кулаки.

Да! Это будет зрелищно.

Я глянул на Зимина. Два пальца — указательный и средний — повел к своим глазам, затем перевел жест на друга, как бы говоря: «Смотри внимательно!». Демьян лишь покачал головой и подошел к Барсу, чтобы удостовериться, что Малиновская не подпортила другу мордашку.

Барс в порядке.

Распрямившись, он показал большой палец вверх.

Рыжая забралась на ринг. Изящно нагнулась, пробираясь между канатов. Затянула потуже конский хвост. Не сводила с меня серьезных глаз, становясь в стойку. Моя оппонентка выставила левую ногу немного вперед, подняв согнутые в локтях руки перед собой.

Она конкретно настроилась отметелить меня.

— Я буду поддаваться, обещаю, — подмигнул ей.

Малиновская промолчала. Дьявол, да она на месте моей башки дыру сейчас проделает!

— Маэстро, музыку в студию, — щелчком пальцев я отдал сигнал Барсу.

Тот порылся в моей спортивной сумке, выудил телефон и поставил на воспроизведение первую песню в списке плейлиста — «Blame It on Me» британо-американского рок-коллектива Last in Line.

— Дамы вперед, — «поманил» ее ладонью, призывая напасть первой.

Я без напряга блокировал отменный джеб и последовавшую за ним серию апперкотов.

— Жестче! Бей жестче! — восклицал, провоцируя в Малиновской гнев.

Она зарычала сквозь зубы, пытаясь пробить мою защиту.

— Щекотно, Ася, — я отскочил назад, увернувшись от свинга.

Мы порхали в пределах ринга, отражая атаки друг друга. Рыжая задыхалась от изнеможения, но не сдавалась.

— Ты точно боец? Дерешься, как девчонка, — энергии во мне было хоть отбавляй. Она стучала в висках, гоняла пламенную кровь по венам. Сердце билось ровно, немного учащеннее, чем обычно. — Оставь на память синячок, дорогая, — я постучал указательным пальцем по своей скуле.

Со свистом выпустив из легких воздух, Малиновская двинулась в бой.

По времени я продержался на ринге больше половины плейлиста, состоявшего из двадцати композиций, и не получил ни единого повреждения.

В конце концов, это стало неинтересным занятием, так что я решил приукрасить спарринг нарушением правил бокса и сделал Асе подножку. Но, как истинный джентльмен, не дал даме приложиться затылком о пол ринга.

Ловко обвил рукой талию и прижал девушку к себе спиной.

— Начнешь драться, или ты показала все, на что способна? — я провел кончиком языка по покрасневшей мочке ее ушка. — В таком случае, я огорчен.

Ася была влажной с головы до ног. Может, и между ног тоже? Хах. Лично меня противоборство возбудило. Между нами и прослойки воздуха не сбереглось, а так же, судя по продолжительному глухому стону, вырвавшемуся через ее сомкнутый рот, она мое «внимание» почувствовала своей упругой задницей.

Несмотря на беспредел, из которого были сотканы наши взаимоотношения, я восторгался видом запыхавшейся, потной и чертовски злой молодой женщины. Сексуальность зрелища пробирала до костей…

АСЯ

Динамик телефона разрывали аккорды песни «One World» в исполнении Jaded Heart.

— Довольно! — я отпихнула Багирова и отбежала к канатам.

Вцепилась в них, восполняя охваченные пламенем легкие кислородом. Жадно вдыхала запах пота и пропитавшего воздух тестостерона, широко раскрыв рот. В груди болезненно жгло. Я истратила все силы и не врезала негодяю!

Я обернулась к брюнету через плечо.

— Это… было нечестно, — поверхностно дыша, осудила за подножку.

— И что дальше?

Он нанизывал меня на свой тяжелый, расплавленный взгляд, обжигающий кожу, пробирающий до костей, суровый и бесстрастный. Розовая полоска рта скривилась в желчной улыбке.

Я была бы счастлива драться до тех пор, пока не упала бы замертво… Но даже мысли о продолжении спарринга истощали.

— Ладно, братишка, хватит с нее, — вмешался Некрасов.

Его снисходительный голос раздался прямо у меня за спиной.

Я успела лишь краем зрения уловить силуэт блондина, подошедшего к рингу, а после — окружающие предметы завертелись перед глазами, их очертания стали расплывчатыми и слились воедино.

Борис Дмитриевич крепко схватил меня за бедра, протиснул между канатами и закинул себе на плечо.

— Знаешь, что тебе нужно? Остудиться, белочка, — наглец жгуче шлепнул меня по заднице. — Ты вся горишь.

— Нет! Немедленно поставьте меня на ноги! — я бурно колотила мужчину по мускулистой спине, высеченным будто из камня сильным рукам, шее… а ему хоть бы что!

— Ты утратила контроль над ситуацией, — очередной звонкий шлепок обрушился на мою правую ягодицу.

— Помогите! Кто-нибудь, пожалуйста, помогите! — заорала во всю глотку.

— Тише, тише, Малиновская, — Багиров мрачной тенью преследовал нас, на ходу стягивая через голову майку.

Я снова открыла рот, чтобы позвать на помощь. Эмиль понизил голос и озвучил замогильным тоном предостережение:

— Заорешь — и мне придется заткнуть тебя. На нежность не рассчитывай.

Мое сердце от страха пропустило удар.

Что они задумали?

Почему Эмиль раздевался?

Я бросила умоляющий взор на Зимина. Он в растерянности отправился за Некрасовым и Багировым.

— Парни, что у вас на уме? — Демьян Эдуардович проявил обеспокоенность, тем не менее, и выручать меня из лап демона не торопился.

Некрасов с ноги отворил дверь. Мы вошли в мужскую раздевалку, совмещенную с душевой зоной. Минуя ряды с серыми металлическими шкафчиками, наткнулись на группу молодых людей. Они весело переговаривались и запихивали в рюкзаки сменную одежду.

Юноши проглотили языки, оцепенев от шока, когда увидели нас.

Прежде чем кто-либо из них успел открыть рот и выдавить звук, Багиров грозно сжал кулаки и заиграл бицепсами рук.

— Проваливайте-ка быстро, ребятки, — кивнул на выход.

Нежелательным свидетелям моего позора не требовалось повторять дважды.

— Нет-нет-нет! Постойте! Вызовите полицию, пожалуйста! — надежда во мне еще не угасла. Я тянула за молодыми людьми руки и выкрикивала мольбы.

— О да, пусть сюда приедет полиция, — издевался Некрасов. — Не забыла, кто мы?

— Козлы! — со злостью выплюнула я.

К черту их!

К черту Белову и ее коварные замыслы!

Я больше не хочу учувствовать в этом… не хочу иметь ничего общего с ними!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Именно сейчас, как никогда прежде, я чувствовала, что нужно спасаться из объятой пламенем ямы.

— Нас называли и похуже, — безразлично отозвался Багиров.

Он опередил Некрасова и покрутил ручки душевого смесителя. Из лейки, прикрепленной к стене металлическим держателем, вырвались тугие струи воды. Ледяные брызги отскакивали от кафельной плитки пола и попадали на кожу, вступая в контраст с покалывающим жаром.

— Борис, Эмиль… — просипел Зимин, с ужасом наблюдая за деяниями друзей.

Некрасов небрежно отпустил меня.

Я немедленно попятилась в сторону, однако была поймана Багировым.

Он схватил меня за подмышки и потащил под воду.

Холодно! Как же холодно!