– Я вашему Чёрному ещё и транспорт обеспечить должен? – недоверчиво уточнил Лонгвиец.

– Это не мой Чёрный, – отец Грэй развёл руками. – Теперь это ваш Чёрный. Вы согласились пощадить его, по сравнению с этим письмо капитану шлиссдарка – сущий пустяк.

Казимир изо всех сил пытался приспособиться к новому ритму жизни. Этот ритм: сутки безделья, пятиминутный адреналиновый всплеск, и ещё сутки безделья, и ещё пять минут, перенасыщенных событиями, – однозначно этот ритм Казимиру не нравился. Светлый князь ненавидел бездельничать.

Он попытался как-то занять себя. Забрёл в библиотеку, но, поскольку богословские книги презирал, христианская философия вызывала у него зевоту, а для чтения здешних астрономических трактатов требовалась изрядная начальная подготовка, больше чем на полчаса князя Мелецкого не хватило.

Он взялся было исследовать замок, но быстро пришёл к выводу, что ничего необычного в Кабо нет: крепость как крепость. Ещё и полузаброшенная, а следовательно, пыльная, замусоренная, полная змей и пауков.

Змеи и пауки оказались чуть интереснее, поскольку перемещались. Перемещались, на первый взгляд, хаотично, но внимательный наблюдатель, каковым от скуки заделался Казимир, мог бы заметить – и заметил, – что в перемещениях есть определённый порядок. Пауки из своих тёмных подвалов и змеи – с открытых, прогретых солнцем террас двигались в одном направлении.

На крышу замка.

Казимир отправился туда же, время от времени стряхивая то ли падающих, то ли зачем-то прыгающих ему на голову пауков. Пауков князь Мелецкий не боялся, но мало приятного, когда восьминогая кусачая тварь запутывается в волосах.

До крыши он не дошёл. На последнем этаже, в маленькой комнате с узким окном, выходящим на юг, обнаружил Тира. Тот сидел у восточной стены, смотрел в пустоту, а пол вокруг него аж шевелился: столько было там пауков. Разнообразные змеи, чёрные, и серые, и жёлтые в крапинку, свивались на потолочных балках, ползали по остаткам мебели, одна особо длинная разлеглась у Тира на плечах. Паукам и змеям было, похоже, хорошо и уютно. А Тиру… Казимир, не входя в комнату, всмотрелся в лицо своего подопечного и решил, что ему – никак. И неизвестно, здесь ли он вообще.

Нахмурясь, он велел змеям убраться подальше. Те послушно потянулись в дверной проём, по возможности дальше держась от драконьего сына. Носками ботинок отпинывая с дороги пауков, Казимир вошёл в комнату и присел напротив Тира.

– Это хорошо, – сказал тот.

– Что? – не понял Казимир.

– Что ты не стал их давить.

Тир опустил ладонь на пол, и пауки побежали по его пальцам, по рукам, на плечи. Живой, мохнатый, многоногий ковёр. Жуткое зрелище. Или мерзкое? Казимир передёрнул плечами и нервно попросил:

– Прогони их.

Тир кивнул. Пауки отхлынули от него, как вода, разбежались из комнаты, живая дорожка – к дверям, серый шелестящий ручей – в узкую бойницу. Раз – и нет их.

– Ты не человек, – сказал Казимир, – люди так не умеют.

– Я не человек, – повторил Тир, – но я не демон, или за кого там меня принимают.

– Не Чёрный? – спросил Казимир.

Тир молча пожал плечами.

– Тогда почему… – Казимир поискал слова, – почему ты не объяснишь им? Рысь тебя банально шантажировал, этот И'Слэх… тоже не лучше. Какого чёрта, тебе угрожают, а ты молчишь?

– Мне не угрожают, – сказал Тир.

Казимир сердито стукнул себя кулаком по колену.

У него на глазах с Тиром происходила очередная метаморфоза: возвращалось то выгоревшее изнутри, ко всему равнодушное существо, которое встретил Казимир в лесу под Драганой. Плохо дело. Светлый князь понимал, что сделал что-то не так, но не мог понять, что именно.

– А как это называется? – спросил он наконец, смягчив тон, давая понять, что погорячился и надавил слишком сильно. – Если это не угрозы, то что? Если ты не Чёрный, за что тебя убивать? Ты же сам… ты сам сначала сказал Рыси, что ничего не сделал.

– Разве для того чтобы тебя убили, обязательно нужно что-то сделать?

– Естественно!

– И что же сделал нам Моюм?

– Это другое дело. Нам его заказали и заплатили аванс.

– А, – Тир кивнул, – ну тогда считай, что за меня уже выплачена вся сумма.

Казимир замолчал.

Надолго.

Сидел на пятках, поза не самая привычная для европейца, и Тир лениво отметил для себя, что светлый князь не испытывает неудобства.

Зачем он пришёл?

Не зачем, а почему. Потому что не знает, чем заняться.

Задаёт дурацкие вопросы. Понятно уже, что то, от чего бежал с Земли, здесь не догнало, а встретило. Это справедливо. Это резонно. Но от ненужных вопросов начинает казаться, будто сил на то, чтобы драться за себя, уже не осталось.

А это неправда. Силы есть. Есть посмертный дар Моюма, стоящий двух чужих жизней. Есть болиды…

Тир улыбнулся, но улыбка не коснулась ни губ, ни глаз. Засветилась и погасла где-то у сердца.

На Земле тоже были болиды, но смыслом жизни там в конечном итоге стало бегство, бесконечное, безнадёжное бегство вслепую, в попытке спасти свою жизнь.

Пусть его, Казимира Мелецкого. Не убудет от его вопросов.

Тир вернулся к тому, чем был занят с полудня.

Он чистил файлы памяти. Занятие это требовало скрупулёзности и тонкости, ведь удалять лишнее нужно так, чтобы в процессе удаления не вспомнить ненароком то, что хочешь забыть. А это не так-то просто, когда имеешь дело с собственными воспоминаниями.

Тир справлялся. Сегодня он мог себе позволить никуда не спешить и не оглядываться по сторонам, поэтому погрузился в процесс очистки памяти целиком, почти не уделяя внимания окружающему. На тот маловероятный случай, если кто-то недобрый всё-таки потревожит его покой, рядом были змеи и пауки – отличные сторожа. Ну, сейчас ни змей, ни пауков в комнате нет, зато есть князь Мелецкий. Тоже ничего.

Покровитель, хм, опекун и защитник. Удобное подспорье в работе, не будь он при этом ещё и разумным и чересчур уж деятельным. Болтает о том, о чём стоило бы помолчать, зато не удивляется тому, что у людей на Земле вызывало как минимум недоумение.

Впору самому начать его расспрашивать. О себе.

Тир знал кое-что, знал даже больше, чем хотелось бы, но не совсем то, что было нужно. Ладно, сейчас не это важно. Пока всё идёт к тому, что, если он сумеет выжить в новом мире, он найдёт и ответы на свои вопросы. Рысь и отец Грэй уже рассказали достаточно, чтобы сделать паузу и начать осмысливать услышанное.

Но сначала… стереть последние файлы. Последнюю память о том, о чём помнить нельзя. О том, о ком нужно забыть раз и навсегда. Чтобы не поддаться импульсу, чтобы не вернуться. Туда. Домой.

Потому что возвращение – это смерть. Не только для Тира. Для того, другого, такого же, другого… такого же… смерть. И огонь.

Прежде чем огонь опалил его память, Тир успел в последний раз ввести команду «Удалить». И нажал «Ввод».

Казимир ждал уже полчаса. Тир не возвращался из своих неведомых далей, был вроде бы здесь, а на самом деле – непонятно где. Казимиру это не нравилось: где бы ни блуждал сейчас маленький демон, это было явно плохое место. И он не сразу заметил, что чёрные узкие глаза глядят прямо на него, с интересом и лёгкой насмешкой.

– Сколько ещё ты собирался так сидеть? – спросил Тир.

– Я собирался дать тебе пинка, – ответил Казимир, вставая, – медитации – это хорошо, но ты не медитировал.

– Пойдём. – Тир тоже поднялся, бросил взгляд в окно. – И'Слэх – пилот, здесь должны быть карты. Хотя бы звёздного неба. Ты заметил, у них нет никаких приборов, кроме компасов и высотомеров?

– У кого?

– У шлиссдарков. Не знаю, как насчёт болидов. Но карты здесь должны быть обязательно, нельзя летать без ничего, пилоту нужны ориентиры… – Он озадаченно взглянул на Казимира. – Или можно, а? Как думаешь?

– В библиотеке множество карт, – ответил светлый князь. – А пилот здесь ты, тебе виднее.